«В целом в экономике Великобритании дела идут «нормально»: почему Лондон переживет энергетический шторм

«Скоро на свете останутся только пять королей:

английский и четыре карточных».

Король Египта Фарук I, 1948 год

«Стоит отметить, что Великобритания — страна, сильная своими институтами, которые имеют жизнь более долгую, чем человеческая» Фото: Christian Charisius/dpa / www.globallookpress.com

Что такое британская экономика

Надо сказать, это довольно-таки редкое действо — за одну неделю поменять и премьер-министра, и первое лицо страны, особенно если это первое лицо находилось у кормила несколько десятков лет. Безусловно, речь о Великобритании. Новым премьером страны после ухода Бориса Джонсона стала Мэри Элизабет (Лиз) Трасс, а новым правителем страны после кончины королевы Елизаветы II — ее сын Чарльз, принявший тронное имя Карл III. Смена «главного», по идее, всегда влечет за собой определенные изменения в деятельности, но будет ли так и в этом случае? И в каком вообще состоянии находится сейчас Великобритания — понятное дело, в экономическом смысле данного вопроса?

Для начала стоит отметить, что Великобритания — страна, сильная своими институтами, которые имеют жизнь более долгую, чем человеческая. Все слышали эти байки (а это именно что байки) о газоне, который надо стричь 300 лет, и о заранее посаженной дубовой роще, которая через пять веков потребуется для ремонта Вестминстерского холла. Соответственно, можно предположить, что эти изменения вряд ли смогут заметно сдвинуть ситуацию в политике и экономике Великобритании. Вопрос, выходит, простой: в каком состоянии британская экономика находится сейчас и каковы могут быть ее перспективы в дальнейшем с учетом всех последних событий.

По структуре экономики Великобритания — типичная развитая страна. Сельское хозяйство как сектор несущественен. Услуги составляют почти 70% экономики (для сравнения: в России — 55–60%). Промышленность — около 20%, а низкомаржинальная и энергоемкая деятельность в массе своей выведена за границы страны, хотя определенные части и остались, вроде рыболовства и нефтедобычи в Северном море. 

Подушевой ВВП — $46 тыс., что сравнимо с уровнями Германии и Японии и почти впятеро выше российского, а валовой ВВП примерно вдвое выше, чем в РФ. Динамика роста слабовата — всего 2,9% по итогам II квартала этого года, впрочем, такие уровни нормальны для развитых стран, к тому же в 2020–2021-х экономика Великобритании пережила «ковидный» спад. Ставка рефинансирования — 1,75%. По итогам августа Банк Англии повысил ее на 0,5%. Т. е. он действует подобно ФРС США — старается не опаздывать в нынешнем такте нормализации денежно-кредитной политики: еще в начале года ставка была 0,25%. При этом в реальном выражении ставка остается глубоко отрицательной, поскольку инфляция составляет 10,1% в год, а в начале 2022-го она была почти вдвое меньше. Рост цен на энергоносители явно сказался на всех потребителях, не только в континентальной Европе.

Обращает на себя внимание торговый баланс Великобритании, который в целом стабильно находится в отрицательной зоне, т. е. страна больше импортирует, чем экспортирует. Так, по итогам 2020 года экспорт товаров составил $371 млрд, а импорт — $610 млрд с дефицитом почти $240 млрд и индексом глобализации в 30% без учета сектора услуг (с ними он приближается к 45%). Основной британский экспортный товар — автомобили, более 7% от общей стоимости, затем идут медикаменты, газовые турбины, золото, нефть и продукты ее переработки. Отдельного упоминания заслуживают также крепкие спиртные напитки (в первую очередь виски) и платина. Основной торговый партнер — Германия. При этом Великобритания — нетто-экспортер услуг, годом ранее данный сектор принес ей $380 млрд, при этом импорт был на $100 млрд меньше. Любопытно, что самая крупная позиция и в импорте, и в экспорте услуг — «прочие деловые, профессиональные и технические услуги», что, очевидно, есть весьма общая категория. Помимо того, Великобритания зарабатывает порядка $80 млрд в год на финансовых услугах и $50 млрд на туризме, также значимая строка дохода — роялти и лицензионные отчисления. Потребляемые же основные услуги — туризм и сопутствующий ему транспорт. Баланс текущего счета в итоге отрицательный, бюджет традиционно дефицитен, в профиците он был последний раз еще в 2000-м. Кроме того, у страны растет госдолг, достигший в минувшем году 95% от ВВП.

Стоит также отметить, что на Великобританию, похоже, особо не повлиял выход из ЕС. После этого Дублин, Париж и Франкфурт-на-Майне сделали стойку и начали активно призывать к себе британский финсектор, ориентированный на работу с Европой. Кто-то действительно провел такую релокацию, но значимого изменения финансового ландшафта не произошло, оказалось, что с ЕС можно нормально работать, не находясь в его правовом поле и не слушая Брюссель. Время показало, что это решение (напомню, что оно, принятое на референдуме, было в целом встречено в штыки заметной частью элит, интегрированной в европейские расклады) являлось вполне здравым.

Фото: © Martyn Wheatley / Parsons Media / www.globallookpress.com

Борцы с глобальным потеплением подождут

Иначе говоря, в общем и целом в экономике Великобритании дела идут «нормально» — понятное дело, по нынешнему времени «не хуже, чем у других», с ростом, инфляцией и госдолгом. Отдельно стоит отметить, что внешний долг последние два года не менялся, иначе говоря, прирост госдолга был закрыт за счет внутренних заимствований, т. е. в фунтах. Это логично — в силу того что Лондон — значимый финансовый центр, насыщенный капиталом, и это весьма удобно для британского государства, поскольку заимствования идут по ставкам ниже инфляции.

Это, однако, никак не влияет на текущую проблему, связанную с ростом цен на энергоносители, общую для Европы. Так, еще четверть века назад Великобритания была экспортером нефти и газа из месторождений в Северном море. Увы, они истощаются, и, по данным британского правительства, в 2021 году собственная добыча удовлетворила потребности страны в газе на 43%, остаток был получен по газопроводу из Норвегии и закуплен как СПГ. При этом Норвегия работает по спотовым контрактам, т. е. поставляет газ по текущим ценам, и переход на такое сугубо рыночное ценообразование являлся инициативой Брюсселя еще два десятка лет назад. Безусловно, рынок есть рынок, однако конкурентные цены на нем могут не только снижаться, но и расти, и в такой ситуации сейчас оказался весь субконтинент, включая Великобританию.

В связи с этим новоизбранный премьер, которая считает образцом для подражания Маргарет Тэтчер, пошла на несвойственные той меры. Она заявила о подготовке плана в размере 130 млрд фунтов (около $150 млрд), нацеленного на компенсацию повышенных расходов домохозяйств. Эти деньги пойдут напрямую энергетикам, чтобы не осуществлять намеченное на октябрь повышение на 80% тарифов на энергоснабжение, в итоге годовые расходы домохозяйства на энергообеспечение не должны превысить 2,5 тыс. фунтов (175 тыс. рублей на наши деньги). Средний британец, конечно, получает в 4–5 раз больше среднего россиянина, если говорить о подушевом ВВП, но даже такая ограниченная сумма больно бьет по бюджету, и я не могу не отметить, что мои траты на энергообеспечение простой квартиры в МКД ниже этих не в 4–5 раз, а всего втрое. Помимо того, Трасс пообещала вернуть обратно (т. е. снизить) налог на прибыль корпораций, сократив его с 25 до 19%.

Кроме того, было обещано форсировать выдачу лицензий на бурение в Северном море, хотя ранее предполагалось постепенное сокращение выдачи лицензий и добычи в рамках всей этой низкоуглеродной повестки. Здесь важно то, что нефтяной сектор страны почти на 40% базируется в Шотландии, обеспечивает рабочими местами именно этот регион, и самая популярная там Шотландская национальная партия требует максимально увеличивать добычу и, соответственно, число рабочих мест и заработки для шотландцев. Здесь Лондон убивает двух зайцев: решает энергетическую проблему (хотя быстро это не будет) и утихомиривает шотландцев. Сторонники независимости, конечно, проиграли свой референдум в 2014 году со счетом 55:45, но сейчас в местном парламенте лежит законопроект о проведении в октябре 2023-го второго референдума. Соответствующего закона пока нет, но есть все шансы на то, что волеизъявление состоится, поэтому Лондону не с руки злить Эдинбург, а борцы с глобальным потеплением могут и подождать.

В итоге все более-менее нормально, насколько оно может быть в нынешнее время. Великобритания в экономическом смысле, конечно, не энергоизбыточная и сказочно богатая Норвегия, но она меньше зависит от внешней торговли, чем Германия. Также она уже не вписана в лоскутный ЕС, в котором пытаются находить консенсусные решения очень разные в экономическом и политическом отношении страны. У британцев сохраняются нормальные отношения со значительной частью мира, т. е. с теми государствами, которые входят в Содружество наций, — та же вроде бы вполне независимая Канада с гордостью признала Карла III своим сувереном.

В заключение отмечу, что Владимир Путин был первым из мировых лидеров, кто поздравил Карла III с восшествием на престол. Интересно, есть ли в этом какой-либо скрытый смысл?