Казалось, остаток жизни пройдет на берегу океана австралийского города Аделаиды, но события февраля 2022 года кардинально изменили жизнь ученого Казалось, остаток жизни пройдет на берегу океана австралийского города Аделаиды, но события февраля 2022 года кардинально изменили жизнь ученого

Работа в МГУ и переезд за границу

Я работал старшим преподавателем механико-педагогического факультета МГУ с 1986 по 1991 год. В университете был семестр повышения квалификации. Предоставлялась возможность раз в три года на полгода ехать куда-то в другое место на повышение квалификации. И я поехал в университет города Бохум в Германии. Это случилось, как помню, 30 августа. Потом ко мне присоединились жена и двое дочерей, которым было четыре и один год.

Потом я перешел в Институт Макса Планка в Бонне (Германия). В это время стали поступать приглашения на работу из других стран. Но поскольку жена была специалистом по английскому языку, она заканчивала иняз, то настояла, чтобы мы не в Германии оставались, а поехали в Америку. Я написал письмо в Московский университет, отказался от штатной позиции и перешел на позицию адъюнкта. Это значит, что я принадлежал университету, но не являлся его штатным сотрудником.

Мы в 1992 году поехали в штат Оклахома, я начал работать в Oklahoma State University. Это был город, где я абсолютно не чувствовал себя в своей тарелке. И оттуда, конечно, приезжал в Москву на лето.

В 1995-м получил приглашение из Аделаиды в Австралии. Там было три университета: Университет Аделаиды, Университет Южной Австралии и Университет Флиндерса. Начал работу с Университета Аделаиды, но здесь есть система грантов, и я работал сотрудником у профессора, который выиграл грант. Так я у него был на гранте в течение пяти лет. В какой-то момент появилась возможность перейти на постоянную работу в другой университет — Южной Австралии. Там я проработал еще 11 лет. А потом мой коллега-профессор перешел в Университет Флиндерса и позвал меня туда. Работал там с 2012 года. В этом университете я стал руководителем лаборатории математических исследований.

Пожалуй, с прошлого года начали клеймить Россию «Пожалуй, с прошлого года начали клеймить Россию»

Русофобия в Австралии

Я являюсь президентом австралийского союза соотечественников России. Мы организовывали шествие в поддержку наших олимпийцев в 2018 году, когда они выступали в Рио-де-Жанейро. Нашим спортсменам не разрешали нести флаги, а мы за них несли. Мы сохранили все свои принципы, несмотря на тяжелую обстановку. Наша организация хотела провести Масленицу в этом году в марте. Но районный совет попросил не проводить мероприятие. В прошлом году мы в городе Перт провели двухдневную конференцию, посвященную 75-летию Победы. Мероприятие проходило с возложением венков к вечному огню. И, в общем, оно было очень хорошо представлено, очень много соотечественников участвовали, даже праздничный концерт состоялся. В этом году нам не разрешили проводить никакие мероприятия, посвященные 9 Мая. Их не согласовали городские власти. В то же время проукраинские демонстрации были в течение выходных первых недель.

Я внимательно слежу за всеми российскими новостями, культурными и политическими в том числе. Я находился в курсе событий и смотрел на их развитие. О произошедшем (начале спецоперации — прим. ред.) узнал, наверное, в  ту же минуту, когда это случилось. Было понятно, что западные страны готовят Украину как полигон для  военных событий, не считаясь с интересами населения. Такой полигон борьбы, который помог бы ослабить позиции России.

«Вся Украина у нас сейчас здесь, в Лондоне. Новости начинаются с того, что в России все убийцы»

Украина была принесена в жертву, и я понимал, что стоит за этой операцией, поскольку к этому все шло — в течение 8 лет страдало население Донбасса. Это целое поколение уже пострадало. И я понял, что на произвол судьбы этот край Россия не бросит.  Получается, это противостояние не с одними националистами, но и со всем НАТО, которая не участвует там войсками, оружием, боеприпасами. Я бы сказал, идет такое столкновение цивилизационное. И, конечно, моя солидарность с народом Донбасса и силами добра и справедливости, которые, я надеюсь, восторжествуют.

Вообще австралийский народ очень хороший, весьма доброжелательный. В нем есть чувство справедливости «Вообще австралийский народ очень хороший, весьма доброжелательный. В нем есть чувство справедливости»

Реагировали на происходящее австралийцы по-разному. Пожалуй, с прошлого года начали клеймить Россию. Дело в том, что тут зомбированность и пропаганда. В основном Австралия ориентируется на США. Геополитически, нужно сказать, Австралия очень незащищенная страна — здесь 26 млн населения, армия составляет 45 тыс. численного состава. В принципе, если Индонезия, в которой живут 200 млн человек, просто придет сюда с дружеским визитом, то от Австралии ничего не останется. Поэтому вся надежда Австралии на военную поддержку со стороны какой-то сильной державы. Во всех американских операциях — в Ираке, Афганистане — австралийцы принимали участие, хотя, конечно, никакого интереса и энтузиазма это в народе не вызывало. Поэтому здесь сориентировались на американскую реакцию, и была политическая поддержка Соединенных Штатов. Это все втолковывалось и по радио, и по телевидению, и в официальных кругах газетах. Народ, конечно, этому сильно подвержен, но это тот народ, который от России оторван, и не знает об этой стране ничего. А, допустим, все мои друзья спрашивали моего мнения на этот счет и к нему прислушивались. Все зависит от контактов, в каких слоях общества и общественности все происходит.

Вообще австралийский народ очень хороший, весьма доброжелательный. В нем есть чувство справедливости. Во всяком случае, когда здесь возникли мысли, мол, давайте закрывать российское посольство и российское генконсульство, австралийский народ не поддержал. Австралийцы петицию подписывать не стали, потому что это дискриминация. Она набрала каких-то жалких 500 подписей. Но у них есть такое отношение, что Украина стала жертвой агрессии со стороны Российской Федерации.

«Со мной поговорил руководитель нашего колледжа и сказал, что было бы желательно (и это его директива мне), чтобы я сделал политическое заявление по поводу этой спецоперации» «Со мной поговорил руководитель нашего колледжа и сказал, что было бы желательно (и это его директива мне), чтобы я сделал политическое заявление по поводу этой спецоперации»

Возвращение. В Севастополь

Вообще говоря, я думал, что это мое последнее место работы, но на Украине началась спецоперация. В Австралии возникла обстановка русофобии, потому что Австралия поддержала все западные страны и стала поставлять оружие. Проукраинские силы стали писать на факультет, чтобы сотрудники университета — граждане России высказали свое политическое мнение. Кое-кто высказывался, а я отказался.

Со мной поговорил руководитель нашего колледжа и сказал, что было бы желательно (и это его директива мне), чтобы я сделал политическое заявление по поводу этой спецоперации. Я сказал: «Понимаю, какое вы хотите от меня услышать политическое заявление. Такого я сделать не могу». Во-первых, потому что я не разделяю этой позиции, а во-вторых, потому что я нахожусь вдали от моей родины и никаких слов осуждения издалека я высказать не могу. Если я с чем-то буду не согласен, это выскажу, когда буду находиться там. И я сказал: понимаю, моя позиция не совместима с официальной позицией университета. «Поэтому давайте с вами так решим вопрос, чтобы я ушел в бессрочный отпуск. Это сохранит и мое лицо, и ваше», — на этом мы договорились.

В институте меня спросили, когда в кратчайшие сроки я могу уйти. Ответил, что в июле. Это на самом деле удобное время, чтобы мне успеть к учебному году в России. Я связался сразу с университетом МГУ. И мне сказали, что, конечно, меня примут обратно и, например, я могу поехать в Севастополь. Это вообще город моей мечты. Там практически все как в Аделаиде. Там на берегу океана, а здесь — на берегу черного озера. Меня уже там ждут.

У меня в прошлом году умерла мама. Если бы она была жива, наверное, не смог бы никуда поехать. Но оказалось, что теперь, кроме работы, меня здесь ничего не удерживает…

Владимир Ежов