Владимир Ткачев: «Чтобы не провалиться, «Ак Барс» должен выстроить отношения в раздевалке»

Владимир Ткачев: «Я сам, к сожалению, не всегда могу выйти и прогуляться по городу. Живу в 10 минутах от дворца, никуда не езжу. Дом — арена, арена — дом» Фото: hctraktor.org

«Веду дедовский образ жизни в огороде»

— Владимир, чем занимаетесь в отпуске?

— Я дома, на окраине Казани. Занимаюсь домашними делами, езжу на тренировки — занимаюсь с Артемом Михеевым и еще парой ребят. Ничего необычного. В новый дом переехали недавно всей семьей. Можно сказать, сбежали от суеты города.

— Часто ли возвращаетесь в Казань?

— При любой возможности, каждые выходные я здесь. Самолеты из Челябинска летают два раза в неделю, стараюсь попадать на них. Либо приходится лететь через Москву.

— То есть, заглянув к вам во двор, можно увидеть Владимира Ткачева, копающего картошку?

— Картошки нет, есть огурцы, помидоры, баклажаны, перец. Мне это нравится, потому и переехали. Давно уже хотел этим заниматься. Но это не полноценная сельская жизнь — например, нет бани. Ее хватает во время сезона, это ведь восстановительная процедура. Я доволен этой спокойной жизнью, на природе всегда круто. Конечно, огородом больше занимаются мама и девушка, я у них только на подхвате — не всегда получается полноценно посвятить себя такому быту из-за работы.

— Что вы сажали своими руками?

— Цветы, деревья. Я постоянно в огороде. Мне нравится ходить и поливать все это. Веду дедовский образ жизни!

— Когда возвращаетесь в Челябинск?

— Вылетаю 7 июля. Будет медосмотр, как и у всех команд КХЛ. Кто-то проводит его чуть раньше, кто-то — чуть позже. Отпуск пролетел слишком быстро, даже не заметил. Тем не менее рад смене обстановки — отдохнул, набрался сил.

— Вы уже год играете в Челябинске. Как вам город?

— Трудовой, рабочий, заводской город. Конечно, из-за этого он не развит в туристическом плане. Хотя я слышал, что одна китайская турфирма продавала путевки в Припять, а посылала людей в Челябинск! Я, к сожалению, не всегда могу прогуляться по городу. Живу в 10 минутах от дворца, никуда не езжу. Дом — арена, арена — дом. На самом деле это неплохой город, просто много заводов. Также это хоккейный город, часто собираются полные трибуны. Особенно это было заметно тогда, когда только начали ослаблять «ковидные» меры. Увидеть зрителей, которые забивают арену, было приятно. Не во всех городах, где я играл, набирается такая аудитория.

— У клуба нет базы, как в Казани?

— Нет, все ребята снимают квартиры.

«Практика уже давно показала, что в матчах на вылет многое решает оборона. Поэтому, когда выходили на площадку, понимали, главная задача — не пропустить» Фото: hctraktor.org

«Мне стоило больше брать игру на себя»

— Как оцениваете для себя сезон в «Тракторе»?

— Хорошо. Конечно, значимую часть в нем сыграла Олимпиада, но было неплохо. Не могу сказать, что получилось сыграть так, как хотелось перед началом сезона, достиг не всех целей. Например, хотелось бы лучше выступить в плей-офф, сыграть в финале. Но если брать всю дистанцию, то я удовлетворен. Были матчи, когда мы очень сильно уступали по игре, бывало такое, что много атаковали, но просто не могли забить. Сезон складывался по-разному, но каких-то явных проблем не возникало. Многие говорили, что мы играем в скучный хоккей, но посмотрите на статистику — по количеству заброшенных шайб мы в топе. Конечно, всегда есть над чем работать, мы завоевали бронзовые медали, но хотелось добиться большего. Где-то чего-то не хватило.

— Чего именно?

— Наверное, агрессии в атаке, хорошего прессинга. Это бы заставляло соперников больше ошибаться, а мы бы смогли реализовывать такие моменты. Мне кажется, мы больше именно ждали ошибок соперника, а не заставляли его ошибаться. Будь мы более агрессивными, это бы нам помогло. Тем более подбор хоккеистов позволял это сделать.

— Это была установка от тренера или игроки сами не могли заставить себя идти выше?

— Если говорить о плей-офф, то там была индивидуальная подстройка под каждого соперника. Практика уже давно показала, что в матчах на вылет многое решает оборона. Поэтому, когда выходили на площадку, понимали, главная задача — не пропустить. Возможно, такое решение шло в ущерб атаке. Здесь нужен баланс, не бояться идти вперед, агрессивно играть. Просто быть надежными в обороне, не забывая об атаке.

— Каково играть в рамках креативному форварду?

— Никто никого в рамки не загоняет, просто у всех есть правило: можешь делать в атаке все, что захочешь, но это должно проходить. Если соперник перехватывает и уходит в контратаку, то от всего этого лучше отказаться и играть надежно. Разрешается многое, но, если ты ошибаешься, нужно минимизировать риски. Нельзя допускать контратаки. Потому на подсознательном уровне многие ребята стараются сыграть надежнее, проще. Забить мы успеем, главное — не пропустить. Из-за этих перестраховок нет остроты.

Матчи по ходу сезона были разными, где-то мы больше времени проводили в атаке, где-то много сил отдавали обороне. Но в некоторых матчах мы встречали соперника слишком низко, в своей зоне, а не в средней или зоне атаки. Оборона начинается сразу после потери шайбы, не всегда нужно сразу же откатываться к своим воротам. Иногда надо стараться отобрать шайбу максимально быстро, это сразу станет потенциальным голевым моментом.

— Регулярный чемпионат не был доигран. Как отнеслись к такому решению?

— Мне кажется, чемпионат можно было доиграть, все-таки немного матчей оставалось. В любом случае я за хоккей, чтобы было больше матчей. Расстроился из-за того, что не доиграли, ведь у нас оказалось меньше игровой практики. Не сказал бы, что мы сильно обсуждали решение руководства, но было понятно, что это не всем пойдет на пользу. Подготовка к плей-офф — это в первую очередь матчи, а не тренировки.

— Игроки НХЛ уже в который раз пропускают Олимпиаду, а КХЛ подстраивает под нее чемпионат. Чей подход лучше?

— Лучше играть без перерывов, чтобы всегда была игровая практика. В НХЛ просто собирают ребят, и они играют в хоккей. Везде подход разный, но я веду к тому, что там первостепенна именно игровая практика.

— По ходу регулярки вы забросили всего 9 шайб. Можно сказать, что адаптация в новом клубе затянулась?

— Думаю, нет. Действительно, хотелось бы больше забивать, однако одну причину назвать тяжело. Видимо, недостаточно хорошо взаимодействовали всей тройкой, у нас не было такого, что кто-то сериями забивает. Мало создавали моментов, не было взаимопонимания, какое обычно должно быть. Возможно, стоило больше брать инициативы на себя, больше бросать. По ходу сезона у меня менялись сочетания, но схема, в принципе, была одна. По сути, без разницы, с кем ты играешь, общий язык следовало находить со всеми. Возможно, до конца это сделать не удалось. 

— С кем играть было комфортнее?

— Был момент, когда мы поймали волну с Виталием Кравцовым и Виталием Абрамовым. У нас только-только все пошло, все было здорово, но Абрамова обменяли в ЦСКА. Сами расстроились, потому что не ожидали этого обмена, да и сам Виталик не ожидал. Не ожидали, потому что играли хорошо и забивали. Были отрезки, когда наша пятерка забивала на протяжении серии четырех-пяти игр.

— Почему его обменяли, если игрок был полезен?

— Я не могу ответить, но не думаю, что это какие-то подковерные игры. Возможно, обмен был обговорен ранее, просто игра у нас пошла как раз перед этим.

«Я всегда выполнял черновую работу, не бежал от этого. Не сказал бы, что что-то сильно изменилось, мы просто продолжали играть в игру, которую пропагандировали» Фото: hctraktor.org

«Недоволен своей игрой в плей-офф»

— В финале Восточной конференции «Трактор» уступил «Металлургу». Почему?

— Не скажу, что по игре у них было конкретное преимущество, может, только в одном матче. В остальных мы выглядели не хуже, просто нам было нужно забивать. Опять же, заставлять их больше ошибаться. У «Металлурга» хорошая линия атаки, которая реализует свои моменты. Возможно, за счет этого они и дошли до финала. Вообще, попадание в финал пророчили многим командам, в том числе и «Трактору». Но они здорово сыграли в атаке, прямо очень хорошо.

— «Металлург» возглавил рейтинг лучших европейских команд…

— Да, я видел. Но я не знаю, по каким критериям они судят, в итоге же лучшим в России стал ЦСКА.

— Довольны ли вы своей игрой в плей-офф?

— Нет, много чего не получалось, менялись партнеры, взаимопонимание находить удавалось не всегда. Почему-то не могли найти свою игру. Не сказать, что все валилось из рук, просто так вышло. 

— По ходу серии вы стали выполнять больше черной работы. Как относитесь к этому?

— Я всегда выполнял черновую работу, не бежал от этого. Не сказал бы, что что-то сильно изменилось, мы просто продолжали играть в игру, которую пропагандировали. 

— Для чего пропагандировать эту игру, если не получается?

— Пробовали что-то свое, договаривались о каких-то моментах между игроками. Знаю точно, что мы могли лучше.

— Удивлены чемпионством ЦСКА?

— По большому счету было все равно. Конечно, я персонально болел за Абрамова и рад, что он в первом же сезоне за новый клуб стал обладателем Кубка Гагарина. Однако не сказать, что пристально наблюдал за финальной серией. ЦСКА — системная команда, «Металлург» — более атакующая. И, как видите, система победила атаку.

— Как можно говорить о системе, в которой тренер-новичок?

— Коллектив ЦСКА уже давно играет вместе, хорошо друг друга знают. Да и сам Сергей Федоров не чужой для хоккея человек, он многое в свое время выиграл, понимает хоккей. Возможно, какое-то время на посту ему потребовалось, но влился он довольно быстро. Он передал свой опыт команде, ему активно помогал тренерский штаб. Поэтому называть его новичком не совсем корректно.

«Вообще было круто, Этери Тутберидзе — заслуженный тренер, с ней я тоже сфотографировался» Фото: «БИЗНЕС Online»

«Всей командой смотрели фигурное катание»

— Олимпиада для хоккеистов началась со скандала из-за вылета в Пекин на отдельном самолете. Что тогда происходило?

— Федерация выделила самолет, потому что тогда были проблемы с коронавирусом. Многие ребята переболели, поэтому мы сдавали тесты несколько раз в день. Вылетали буквально в трех масках и в защитном стекле, брызгались специальными средствами. Потому нам решили дать самолет. При этом никто из игроков не ходил и не клянчил его, решение было принято за нас. Просто посадили в автобус и отвезли в аэропорт. Сказали бы лететь со всеми, полетели бы со всеми, нет никакой проблемы. Не знаю, ради чего это все раздули.

— Другие спортсмены начали говорить о том, что хоккеисты зазнались…

— Слухи ходили, мы читали их в новостях. Если у человека есть такое мнение, ну окей, мы же не будем его менять. Каждый останется при своем. Я ни с кем не разговаривал на этот счет, даже не вникал особо. У меня были другие заботы.

— Приземлившись в Пекине, каково было жить в условиях постоянной изоляции?

— Там было все отлично. Да, не ездили по городу, а находились только в олимпийской деревне. Но она была очень крутой. Организация оказалась на высоком уровне, там успешно старались оградить спортсменов от вируса. Впечатления самые лучшие. Вообще, меня удивила общая атмосфера праздника. Те, кто уже участвовал на Олимпиадах ранее, говорили, что это не то, но я-то был впервые. Приехали лучшие спортсмены со всего мира, мы находимся в одном месте, едим вместе и смотрим на звезд в своих дисциплинах. Интересно было понаблюдать за ними, иногда даже удавалось посещать чужие тренировки. Не скажу, что с кем-то познакомился, мы ведь чаще проводили время командой. Просто спрашивали о том, кто и когда выступает, переживали друг за друга.

— В Пекине вы фотографировались с фигуристками…

— Мы реально болели, следили за ажиотажем вокруг Камилы Валиевой, читали новости. Был такой момент, что в один из вечеров я сидел у себя в комнате и отдыхал, ко мне зашли Артур Каюмов и Александр Елесин. Увидели, что я смотрю фигурное катание, и тут же начали смеяться надо мной: «Вот дед, сидит, смотрит „фигурку“». Проходит пять минут, и мы уже все сидим на кухне и командой смотрим выступления. Вообще было круто, Этери Тутберидзе — заслуженный тренер, с ней я тоже сфотографировался. Переживал за нашу команду, потому что знаю — для них выиграть чемпионат России куда сложнее чемпионата мира из-за конкуренции. Она у нас просто нереальная. Хотелось увидеть лучшие прокаты, и мы это сделали. Жаль, не получилось вживую.

— Вы переживали за конкретную фигуристку?

— Нет, просто поддерживал своих. Чтобы россиян было больше на пьедестале. Знаю, что за каждой из фигуристок стоит огромная фан-база, но я в них не состою.

— Не боитесь повторения истории с Аделиной Сотниковой? После пары фотографий вам начали приписывать роман.

— (Смеется.) Нет, конечно. Они же все слишком молодые. Но все, без сомнения, классные спортсменки.

— Как проходил ваш день в олимпийской деревне?

— Перед тренировкой сдавали ПЦР-тест, потом садились в шаттл и отправлялись на ледовую арену. Возвращались, потом шли на теоретическое занятие и в зал. А дальше ужин, прогулки. Общались с ребятами, разок даже съездили посмотреть на шорт-трек. Там проходил женский финал, это были потрясающие эмоции. Но в основном мы только готовились, ели и спали. Как сборы, только с соревнованиями.

— Что больше всего запомнилось в олимпийской деревне?

— Жители каждого домика старались украсить свое крыльцо, вывешивая флаги. Кто-то даже ставил туда тренажеры, чтобы сразу заниматься. Мы менялись значками атлетов. Больше всего запомнился дефицит талисмана Олимпиады Бин Дунь Дунь. За ним выстраивались огромные очереди, ассортимент был маленьким. Народу почему-то очень зашел этот Бин Дунь Дунь: даже многие друзья просили его привезти. А их просто не было — можно было получить одного в день. Многие пацаны ради него специально ходили по два раза: получали одного, потом переодевались, меняли шапку и шли обратно. Я сам привез четыре-пять Бин Дунь Дунь. Причем переодевался не только персонал, но и кто-то из спортсменов. Некоторые просто стояли в очереди за компанию — им игрушка была не нужна, и они тут же ее отдавали.

«После финала Олимпиады в раздевалке было молчание»

— Ту сборную сильно критиковали за скучный хоккей. Как вы реагировали на это?

— Никак. У нас была своя задача, мы к ней двигались. Никто не парился из-за этого, потому что была вера в тренерский штаб. Критика возникнет в любом случае, это часть нашей работы. Тем более уровень на Олимпиаде был высок, поэтому все осознавали важность матчей. Маленькие площадки, много борьбы, никто не хочет уступать. Это был очень быстрый хоккей высокого уровня. В целом мне все понравилось, разочарование было только после финала. Хотя олимпийская медаль есть олимпийская медаль.

— Что было в раздевалке после финала?

— Молчание. Конечно, мы поздравили друг друга с медалями, но хотелось большего. Благодарили за работу друг друга, тренерский штаб. Мы ведь могли победить, шансы были хорошими. Где-то скованно играли из-за давления: это финал, не хочется ошибаться. Немного не хватило.

— Своим спасением пустых ворот вы перевели игру в буллиты. В команде об этом что-то говорили?

— Тогда пластались все ребята, и неважно, кто и что сделал. Уровень самоотдачи каждого игрока был крайне высок — на жилах докатывались в оборону, ложились под каждую шайбу, старались бросать. Но так можно сказать вообще обо всех командах, те же датчане не обладали каким-то мастерством, а просто выбрасывали шайбу из своей зоны. Оборонялись, оборонялись, больше ничего не делали. Пластаются пять человек, попробуй что-нибудь сделать. Взломать такую оборону непросто.

— Антон Слепышев после финала резко обратился к хейтерам, назвав их «говноедами», как к этому относитесь?

— Каждый имеет право на свою точку зрения. Если он так сказал, значит, думал, что это важно. Здесь все индивидуально.

— Не все иностранцы вернулись с Олимпиады, кто-то вернулся в КХЛ лишь для того, чтобы доиграть сезон, и тут же отчалил. Как отнеслись к этой ситуации?

— Никак, не вернулись и не вернулись. На их место придут другие ребята, которые начнут показывать высокий уровень.

— Общались с Томашом Гикой и Лукашом Седлаком?

— Они хотели остаться. Возможно, на них было оказано какое-то давление, но руководство клуба успокоило их, предоставило все условия. Поэтому все прошло хорошо.

— Иностранцы «Трактора» одними из последних покинули КХЛ. Что в этот момент происходило в раздевалке?

— Мы не говорили об этом, все были сфокусированы только на игре.

— Как вы себя чувствовали в тот момент, получалось ли переключать голову во время плей-офф?

— Да. Все-таки это плей-офф, голова сама настраивается на нужный лад.

— В этот период ваша результативность снизилась. Можно ли проводить здесь связь?

— Точно нет. 

«Команда в принципе показывала хороший хоккей, но, что именно стало причиной неудачного сезона, сказать сложно» Фото: «БИЗНЕС Online»

«Хотелось бы увидеть перекрестный плей-офф»

— В свое время вы переехали из Днепропетровска именно в Казань. Что скажете о мощной селекции «Ак Барса»? Есть ли у Олега Знарка будущее в столице РТ?

— Конечно, слежу за тем, что происходит в хоккейном мире, потому знаю о назначении Знарка. Это хороший специалист, требовательный. Ставит перед собой только высокие задачи и часто их достигает. У него есть все шансы, чтобы показать хороший результат.

— Еще и Александр Радулов возвращается…

— Да, тут собирается опытный тренер с опытными игроками, это будет большой и серьезный коллектив с большими амбициями.

— В свое время вы покинули клуб из-за конфликта с Дмитрием Квартальновым, сейчас в клубе его нет. Что у него не получилось?

— Команда, в принципе, показывала хороший хоккей, но, что именно стало причиной неудачного сезона, сказать сложно.

— В каких отношениях вы с ним?

— Я не знаю, как их можно описать. С моей стороны нет никакого негатива.

— Недавно в Казань вернулся Станислав Галиев. Есть ли похожее желание у вас?

— Сейчас много игроков покидает «Динамо». У каждого причины разные. Стас вот договорился с «Ак Барсом». Что касается меня, то у меня действующий контракт с «Трактором». Когда он закончится, можно будет о чем-то говорить.

— Что чувствуешь, когда выходишь на лед против сильного по именам состава?

— Это классно, сразу хороший настрой на игру, запредельный. Круто, когда встречаются две сильные команды, каждая хочет победить, побороться за высокое место в таблице. Это совершенно другой накал.

— Не повторится ли история сезона 2004/05, когда «Ак Барс» провалился, имея суперзвездный состав?

— Да, такое бывает, но это зависит от ребят и тренерского штаба. Они должны успеть построить качественные отношения в раздевалке, от этого будет зависеть успех. Конечно, у них есть шансы выиграть Кубок Гагарина, но это хоккей, здесь может победить каждый. Да и в самом сезоне может случиться все, что угодно, как это было в предыдущие два сезона.

— Хотелось бы сыграть против «Ак Барса» в финале Кубка Гагарина?

— Все может быть, ведь сейчас, как я понимаю, перекраивают чемпионат, предлагают новые решения. Может, плей-офф станет перекрестным. Я только за, такой плей-офф был бы максимально интересен и максимально непредсказуем. Борьба станет куда захватывающей. Когда матчи начинаются сейчас, команды уже примерно понимают, кто станет их соперником. При перекрестном плей-офф все может измениться в любой момент. Да и для болельщиков это стало бы интереснее.