Напомним, что 11 мая утром 19-летний Ильназ Галявиев, взяв с собой легально приобретенное полуавтоматическое гладкоствольное ружье Hatsan Escort PS, отправился в находящуюся неподалеку казанскую гимназию № 175, где сам раньше учился Напомним, что 11 мая утром 19-летний Ильназ Галявиев, взяв с собой легально приобретенное полуавтоматическое гладкоствольное ружье Hatsan Escort PS, отправился в находящуюся неподалеку казанскую гимназию №175, где сам раньше учился Фото: «БИЗНЕС Online»

Встреча с Ринатом и Наилёй Галявиевыми

Мы разговариваем с родителями Ильназа Галявиева, в мае прошлого года устроившего стрельбу в казанской гимназии №175, в их все еще новой квартире. Именно сюда супругам вместе со старшим сыном пришлось переехать (раньше, чем планировалось) в конце февраля 2021-го, когда поведение их младшего сына стало невыносимым. Все здесь новое и свежее, ни на чем еще не отпечатался образ жизни жильцов. Произошедшее с семьей Галявиевых скорее отражает их прежнее жилье, откуда 11 мая Ильназ отправился совершать кровавое преступление: поврежденное огнем и дымом от неудавшегося поджога, а затем развороченное обыском, с опрокинутыми цветочными горшками на ковре, вывернутыми подоконниками и сломанными оконными ручками.

Напомним, что 11 мая утром 19-летний Ильназ Галявиев поджег свою квартиру в трех местах, после чего, взяв с собой легально приобретенное полуавтоматическое гладкоствольное ружье Hatsan Escort PS, отправился в находящуюся неподалеку казанскую гимназию №175, где сам раньше учился. Молодой человек шел с ружьем прямо по улице, но никто из прохожих не обратился в полицию. В гимназии до задержания силовиками он убил 9 человек (из них 7 детей), еще 24 пострадали. Действовал ли убийца один или же у него были сообщники (которые, к примеру, могли подтолкнуть на преступление) — должно установить следствие. Родители Галявиева уверены, что их сын не мог такое придумать и осуществить в одиночку.

В их новой квартире Ильназ никогда не жил, и велики шансы, что никогда и не будет, ему грозит пожизненное заключение. Первая психолого-психиатрическая экспертиза в институте им. Сербского в Москве признала молодого человека невменяемым. Вторую экспертизу провели в петербургской психиатрической больнице №6, она дала противоположное заключение. Узнав о решении врачей, Ильназ тут же отправил родителям письмо с просьбой срочно вызвать к нему адвоката, но сам вернулся в Казань раньше письма. Вскоре следствие заявило, что Галявиев отказался от услуг обоих нанятых ему защитников.

«Подражал представителям деструктивной субкультуры»: Ильназу Галявиеву посмотрят в глаза 600 потерпевших

Все это время о родителях Галявиева было известно немного, медиа их имена и род занятий вспоминали, только когда по горячим следам выясняли биографию Ильназа. В ходе нашего разговора родители отказались сниматься, такая «слава» им ни к чему. Ринату и Наиле Галявиевым уже за 50, родились и выросли в деревнях Высокогорского и Апастовского районов. Ринат — водитель грузовика, Наиля работала в Сбере, но после произошедшего банк предпочел расстаться  с сотрудником. Рассказывая о сыне и о том, что он совершил, мама практически не сдерживает слез. Когда разговор касается тем, которыми молодые люди обычно не делятся с родителями, в беседу вступает старший сын Инсаф, деливший с Ильназом одну комнату.

Накануне нашего разговора, который прошел в середине января, отцу впервые за 7 месяцев удалось увидеть сына, ждала своей очереди мать, а у самих родителей был минимум информации о ходе расследования уголовного дела. После свидания в СИЗО появились разговоры о возможной третьей психиатрической экспертизе, учитывая, что первые две дали противоположные результаты. Местные адвокаты тем временем, узнав, кто перед ними, отказываются от дальнейших разговоров с родителями. 

Рустам Минниханов в августе, выступая на республиканском педсовете в Актаныше, фактически возложил основную моральную ответственность за майскую трагедию на родителей Ильназа. «Родители же виноваты в том, что сигнала не дали. Можно было бы, если бы родители предупредили, обратиться в медицинские учреждения… Он же недавно получил оружие, официально, законно. Никто же его не тормозил. Поэтому я считаю, что родители несут такую же ответственность вместе с нами за своих детей», — сказал тогда президент Татарстана. Так что наше интервью — это еще и предостережение, и совет всем родителям быть внимательными к своим детям и, как бы это ни было тяжело, бить в набат, если почувствовали, что в их поведении происходят какие-то опасные изменения. Возможно, подобная бдительность убережет общество от новых трагедий.

«Я это всерьез не восприняла: «Улым, какой уж ты Бог» «Я это всерьез не восприняла: «Улым, какой уж ты бог?»

«Раньше поест и скажет: «Рәхмәт, бик тәмле булды». А тут: «Говно ваша еда!»

— Расскажите, когда вы начали замечать странности в поведении Ильназа?

Наиля Галявиева: Все началось после Нового года, с 2020-го на 2021-й. Новый год мы отмечали всей семьей, он тогда был совершенно нормальным. И уже после этого, в январе, появилась агрессия. Они с братом жили в одной комнате. Ильназ начал выгонять Инсафа, мешал ему спать. Слово за слово, они начинали драться. Потом стал называть меня по имени и отца тоже…

— Вы говорите в семье по-русски?

Наиля Галявиева: Нет, только по-татарски.

Мне он тоже спать не давал. Я же работала при банке в кассово-инкассаторском центре. Мы ночью пересчитывали деньги, которые привозит инкассация. Днем мне надо было спать. А Ильназ стал ходить и специально хлопать дверью в комнату, дверцами шкафов. Или ночью зайдет в нашу с мужем комнату, часов в 12, и смотрит куда-то вдаль. У нас еще часы напротив двери стояли. Я сначала думала: на часы, что ли, смотрит? Спрашивала у него: «Улым (тат. „сын“ — прим. ред.), зачем заходишь?» Он ничего не отвечает.

— Ильназ уже тогда начал говорить, что он бог?

Наиля Галявиева: Да. Я это всерьез не восприняла: «Улым, какой уж ты бог?»

— А до Нового года он ничего такого себе не позволял? Каким он вообще был ребенком?

Наиля Галявиева: Нет, он всегда был послушным, чистеньким, аккуратным. Стол пока не протрет, не сядет. Пишут, что он сейчас руки на себя накладывать пытается, что склонный к самоубийству. Мне трудно в это поверить, ведь он всегда так боялся смерти! У него родинок полно, например, он боялся, что от загара может развиться рак. Телефон никогда в комнате не держал и брата тоже заставлял на ночь выносить телефон на кухню, чтобы не было облучения. На права тоже не хотел учиться, потому что много аварий, боялся убиться.

Ринат Галявиев: В деревне у дедушки он всегда работал, безотказный был парень. В деревню мы постоянно ездим, в выходные, в праздники, летом они всегда с братом там, в каникулы.

Наиля Галявиева: Всегда мне помогал убираться. И в один момент совершенно изменился. Раньше поест и скажет: «Рәхмәт, бик тәмле булды» (тат. «Спасибо, очень вкусно», — прим. ред.). А тут: «Говно ваша еда!» Один раз вообще начал петь какую-то тюремную песню блатную, откуда только взял? Никогда он такие песни не слушал ведь.

Ринат Галявиев: Еще курить начал. Тоже после Нового года заметили. Сначала вот эти электронные сигареты, потом уже обычные. И все «пофиг» ему, это любимое слово стало, что ни скажи, все «пофиг». В последний раз его мать стригла сама, потому что он попросил коротко себя побрить, как будто в армию уходил. Мол, ему «пофиг», что сверстники скажут. Обычно ведь ребята красивую прическу пытаются делать.

Говорил ему: «Давай машину куплю». — «Нет, ничего не надо».

«После Нового года рассказал, что в школе его гнобили, якобы даже в туалете закрывался, плакал» «После Нового года рассказал, что в школе его гнобили, якобы даже в туалете закрывался, плакал» Фото: «БИЗНЕС Online»

«Он мне сам рассказывал, как в колледже какой-то парень достал нож»

— У вас есть предположения, почему он так резко изменился?

Наиля Галявиева: Я не знаю, что с ним произошло. Я уж и ругала его несколько раз, почему он таким стал, сама плачу, сама кричу: «Ну что случилось с тобой, почему у тебя такие глаза?!»

Ринат Галявиев: Единственное, что я могу припомнить: он мне сам рассказывал, как в колледже (колледж при ТИСБИ — прим. ред.) какой-то парень достал нож. У них там одни мальчики в группе, девочек не было. Ильназ сказал мне, что все разбежались и только он один не побоялся выйти против того парня. Сказал, что после этого почувствовал себя сильным.

— Вы не заметили возле него какую-то новую компанию?

Ринат Галявиев: Нет. У него был последний год в колледже, но он еще в сентябре сказал: «Давай я уйду». Я говорю: «Улым, 40 тысяч даем же каждый год, доучись уж, получи документ». А он отвечает: «Я вам эти деньги отдам».

— Почему он решил уйти из колледжа?

Ринат Галявиев: Не сказал. Но ходить туда не хотел. У нас есть группа в WhatsApp, туда всегда сообщения отправляли, кто отчислился, кто не заплатил. Об Ильназе никаких таких сообщений не было. А потом узнаем, что он отчислен. Еще перед самым тем днем куратор звонила, спрашивала: что с Ильназом, болеет, что ли? Даже не сказали нам, что он не ходит на занятия. Позвонили бы, сказали, что ребенок не ходит, последний год ведь, чуть-чуть осталось учиться. Мы-то думаем, ребенок учится, у него как раз практика была в этот момент. Если они говорят, что Ильназ с сентября не ходил, то должны были нам сообщить, мы бы ему разве дали тогда дома сидеть? А так у него вроде как практика за компьютером на «удаленке», программист ведь, не придерешься.

— Он не рассказывал о проблемах со сверстниками?

Ринат Галявиев: Нет, единственное — вот этот случай с ножом. Но Ильназ из-за него, наоборот, воодушевился, почувствовал себя крутым.

— А в школе над ним не издевались?

Наиля Галявиева: Когда Ильназ учился, он нам ничего такого не рассказывал. Но после Нового года рассказал, что в школе его гнобили, якобы даже в туалете закрывался, плакал.

— Девушка у него была?

Наиля Галявиева: Не было вроде, мы не видели.

Инсаф Галявиев: Нет, не было. Ни в Казани, ни в деревне.

— У него имелось особое мнение насчет того, что он родился 11 сентября 2001 года, когда случился страшный теракт в США?

Инсаф Галявиев:  Нет, ничего такого не было.

«Про Ильназа никаких таких сообщений не было. А потом узнаём, что он отчислен» «Об Ильназе никаких таких сообщений не было. А потом узнаём, что он отчислен»

«Я думал, меня самого посадят, каждый раз в следственный комитет без машины ездил»

— Правда, что Ильназ вынудил вас съехать в другую квартиру?

Наиля Галявиева: Мы до этого купили квартиру, делали там ремонт. После Нового года Ильназ стал торопить нас: давайте, переезжайте. Сказал: «Если вы не уедете, я сам сниму квартиру». В итоге мы переехали, сначала Инсаф, потом мы. Все говорят, что мы оставили Ильназа одного, но это неправда. Минимум два-три раза в неделю мы к нему ходили. Готовила ему еду, убиралась. И он абсолютно нормально себя вел, был как раньше, глаза стали прежними. Решила, наверное, он злился, чтобы нас выгнать из квартиры. Ведь даже матом на нас начал ругаться.

— Когда вы от него окончательно переехали в новую квартиру?

Ринат Галявиев: В конце февраля. Он просто нас вынудил, мешал Наиле спать. Три раза в неделю мы приходили к нему регулярно. Мы даже подумали, что он, может, из-за квартиры так злился на нас. Потому что мы всегда говорили, что оставим ее старшему брату. Даже обрадовались, если он только из-за этого так себя вел. Мы же не против, пусть бы он жил. Но оказалось, что дело не в этом.

— Когда вы приходили к нему в последний раз?

Наиля Галявиева: 3 мая (трагедия в казанской гимназии №175 случилась 11 мая — прим. ред.). Еду приготовили, привезли ему картошку из деревни. После этого он запретил нам приходить, сказал, что сам все сварит.

— И вы не приходили?

Наиля Галявиева: 10 мая отец созванивался с Ильназом, предупредил, что я приду на следующий день.

Ринат Галявиев: А он ответил: «Пускай мама не спешит». Сказал, чтобы приходила в полдвенадцатого, не раньше. То есть у него план был уже.

— Что происходило непосредственно 11 мая?

Наиля Галявиева: Я заготовку сделала, голубцы, чтобы отвезти Ильназу. Вдруг мне сын (Инсаф прим. ред.) говорит: «Там в школе стреляют». Я сразу подумала, что у нас ведь тоже дома оружие есть. Заготовки взяла и с сыном на такси поехала. Пришли, а возле двери в квартиру уже полицейские стоят.

По официальным данным, 11 мая 2021 года 19-летний Ильназ Галявиев устроил массовый расстрел в казанской гимназии №175, где раньше учился. В результате погибли 7 учеников и две учительницы, еще 24 человека получили травмы и ранения. Галявиев сдался сам: он вышел из школы с поднятыми руками. На допросах заявлял, что «родился богом», а мотивом преступления называл ненависть. Юношу отправили в СИЗО и возили на экспертизы: сначала в Москву, затем в Санкт-Петербург, сейчас Галявиев дожидается суда в Казани. После трагедии в России подняли возраст получения оружия с 18 лет до 21 года. Кроме Галявиева в произошедшем обвиняют еще трех человек: Сергея Иванова и Марата Зиганшина, отвечавших за системы пропуска и оповещения в школе, а также Амину Валееву — директора гимназии.

— Во сколько это произошло?

Наиля Галявиева: Десяти не было еще, наверное. Я сама открыла дверь своим ключом. Там все было в дыму, но открытого огня я не видела. Потом уже полицейские нас вывели и посадили в полицейскую машину.

— Они вам сказали, что произошло?

Наиля Галявиева: Не сказали. У сына телефон был, он смотрел в интернете и мне сказал. Потом у нас отобрали телефоны. Сидели в одной машине, потом в другой, потом повезли на Гвардейскую, потом на Патриса Лумумбы, затем обыск в квартире прошел: сначала в одной, потом в другой. Когда нас увезли в следственный комитет на Наки Исанбета, была уже ночь, полчетвертого утра.

Ринат Галявиев: На следующий день снова поехали туда, на Наки Исанбета. Купили одежду для Ильназа: тапочки вьетнамские, свитер спортивный, и вот он полгода ходил в этом. Даже в Казань из Петербурга в этом же приехал. Как не замерз, я не знаю. Вот только недавно переоделся в другую одежду, которую мы передали.

Всем нашим родственникам, знакомым, коллегам звонили, характеристику на меня брали. В нашей деревне троих опрашивали, какая у нас семья.

Наиля Галявиева: Характеристику на мою сестру запрашивали с ее работы.

Ринат Галявиев: Я думал, меня самого посадят, каждый раз в следственный комитет без машины ездил. Нас даже полиграф заставили пройти.

— Какие вопросы задавали?

Ринат Галявиев: Например, знали ли мы, что Ильназ собирается атаковать школу, такого рода вопросы.

«Всем нашим родственникам, знакомым, коллегам звонили, характеристику на меня брали. В нашей деревне троих опрашивали, какая у нас семья» «Всем нашим родственникам, знакомым, коллегам звонили, характеристику на меня брали. В нашей деревне троих опрашивали, какая у нас семья» Фото: «БИЗНЕС Online»

«Я сама до последнего была уверена, что ему оружие не дадут»

— Как вы отнеслись в свое время к решению Ильназа заняться охотой?

Наиля Галявиева: Мы узнали, только когда он сейф купил, мы в это время уже в другой квартире жили. Сейчас, говорит, мне сейф привезут. Самих росгвардейцев мы не видели, Ильназ сказал, что они приходили. Я сама до последнего была уверена, что ему оружие не дадут. Он буквально в апреле получил оружие и мне его показывал. Говорит, в июне вместе с отцом пойдут вместе на кабана.

«Стрелок» этот 17 марта сдавал экзамен»: где «казанского монстра» познакомили с оружием?

Ринат Галявиев: Я проверял потом, действительно, в июне охотятся на кабана. Охотничий билет был у него. Рассказал, что сам привез ружье из Йошкар-Олы на автобусе.

— Вы не спрашивали, откуда у него деньги на сейф и на ружье?

Ринат Галявиев: Сами мы ему ни копейки денег не давали. Он сказал, что заработал в какой-то игре.

Инсаф Галявиев: Есть компьютерная игра CS:GO. Там можно продавать наклейки, скины (внешний облик оружия — прим. ред.), перепродавать их. Он этим занимался.

— Уверены, что это правда?

Инсаф Галявиев: Да. Он сам нам показывал, что у него есть деньги. Тысяч 30–40 у него точно было. Но это не за раз, а за промежуток времени, полгода, например.

— Когда он начал так зарабатывать?

Инсаф Галявиев: Не знаю. Не так давно, где-то год, может.

— Когда у него уже имелось 30–40 тысяч?

Инсаф Галявиев: До Нового года уже было.

— Странные предметы не замечали у него дома, из чего он сделал взрывчатку?

Ринат Галявиев: Кислота какая-то была у него. Говорил, чтобы ружье чистить.

«Мы не верим, что Ильназ сам до этого додумался, и мы не верим, что он совершил это преступление в одиночку. Но он в этом участвовал, и мы просим прощения у всех родных и близких погибших и раненых, у родителей погибших и раненых детей» «Мы не верим, что Ильназ сам до этого додумался, и мы не верим, что он совершил это преступление в одиночку. Но он в этом участвовал, и мы просим прощения у всех родных и близких погибших и раненых, у родителей погибших и раненых детей» Фото: «БИЗНЕС Online»

«Әти, почему ты не сдал меня в дурдом? Я бы здесь не оказался тогда»

— Вы Ильназа вообще не видели после 11 мая 2021 года?

Ринат Галявиев: Вот недавно я увидел его впервые за 7 месяцев. Там лишнего нельзя говорить, только на бытовые темы. И только по-русски.

— Письма от него тоже были на русском?

Ринат Галявиев: Самое первое письмо, которые мы от него получили, когда он еще находился в Казани, было на татарском языке. Потом пришло еще два из Москвы и одно из Петербурга, они уже на русском. В последнем письме Ильназ пишет, что ему срочно нужен адвокат. Это он написал сразу после того, как вторая экспертиза признала его вменяемым. Затем его привезли в Казань и потом заявили, что он отказался от адвокатов.

При встрече сын мне сказал: «Әти (тат. „отец“ — прим. ред.), почему ты не сдал меня в дурдом? Я бы здесь не оказался тогда». Я говорю: «Улым, как я тебя своими руками в дурдом сдам?» Сейчас он больной человек. Одна рука дрожит у него почему-то. Я спросил: «В чем дело?» Он отвечает: «Все нормально». А сам руку прячет от меня. Ильназ рассказал, что адвокат по назначению спросил, нужна ли ему третья экспертиза. Я говорю: конечно, пиши. Потому что пока у него две экспертизы с противоположными результатами.

Родителям пострадавших даже рассказывали, что в институте Сербского Ильназа якобы проверяла комиссия, в которой большинство были татарами. Мол, они «своему» помогли (признали невменяемым — прим. ред.).

— Вы не спрашивали у сына о том, что произошло 11 мая?

Ринат Галявиев: Он сказал, что не помнит этот день. Говорит, все как в тумане. Там и спросить ничего толком нельзя: у него за спиной стоят, у меня за спиной тоже стоят. Прямо сказали: если буду спрашивать лишнего, выгонят.

— О чем он говорит в письмах?

Ринат Галявиев: Спрашивает, как у нас дела. Переживает, как к нам относятся люди. Просит книги ему передать, еду.

«Я и себе взяла участок под могилку, думаю, долго жить не буду, уйду к своей дочери…»

— Вы встречались с родственниками погибших или раненых?

Ринат Галявиев: Я встречался с родителями одного раненого ребенка. Они поддерживают нас. Напоили меня чаем, сказали, что на нашем месте мог оказаться любой.

Мы не верим, что Ильназ сам до этого додумался, и мы не верим, что он совершил это преступление в одиночку. Но он в этом участвовал, и мы просим прощения у всех родных и близких погибших и раненых, у родителей погибших и раненых детей.