Крупнейшее собрание старых татарских рукописей из библиотеки Казанского университета выложат в открытый доступ. Масштаб оцифровки называют промышленным, на него уйдет около пяти лет. Одни ученые восприняли проект как революцию в изучении татарского наследия, но другие призывают обратить на него внимание спецслужб и правительства. Похожая работа идет в Национальной библиотеке РТ и институте им. Ибрагимова, где разрабатывается программа, переводящая арабскую вязь манускриптов в кириллический алфавит. Зачем ко всему этому в придачу создавать отдельный центр татарской рукописи, пока не понимает никто.
Президент Татарстана Рустам Минниханов и госсоветник РТ Минтимер Шаймиев посетили выставку «Глобальный мир татарской книжности», где представлены уникальные рукописи и редкие книги. Сохранение татарского культурного наследия в последнее время становится важным вопросом в общем контексте национальной культуры
«Для нашей страны это фактически беспрецедентный проект»
Тема судьбы татарского рукописного наследия все чаще оказывается в последнее время в центре внимания первых лиц республики и в новостной повестке, становясь важным вопросом в общем контексте сохранения и развития национальной культуры.
Вот и на днях Рустам Минниханов и Минтимер Шаймиев вдруг появились в Нацбиблиотеке РТ на выставке «Глобальный мир татарской книжности», где наряду с уникальными раритетами XVII века об истории национальной литературы рассказывают с помощью мэппинга и пространственных инсталляций. Кроме того, еще в июле по результатам очередной прогулки президента РТ по центру Казани были подтверждены планы создания научного центра по изучению и реставрации редких книг, рукописей в историческом здании «Типографии братьев Каримовых».
Наконец, еще одна важная новость последних дней по теме. «Татнефть» выделила средства на оцифровку крупнейшего собрания татарских рукописей и книг из библиотеки Казанского университета. Компания не только предоставила сканеры и сервер для хранения информации (она может достичь 800 Тб), но и создаст сайт для размещения рукописей в открытом доступе. По словам научного руководителя проекта, заместителя директора Института истории им. Марджани АН РТ Альфрида Бустанова, проект не имеет равных не только в Татарстане, но и в России. Через сканеры пройдут 15 тыс. рукописей и еще 15 тыс. книг, написанных арабскими буквами на татарском, турецком, арабском, персидском языках. Для оцифровки и каталогизации всей коллекции восточного сектора библиотеки 5–7 ученым и 11 техническим специалистам понадобится около пяти лет.
Компания «Татнефть» выделила средства на оцифровку крупнейшего собрания татарских рукописей и книг. По словам научного руководителя проекта, замдиректора Института истории им. Марджани АН РТ Альфрида Бустанова, проект не имеет равных не только в Татарстане, но и в России
«Мечты многих поколений ученых становятся явью. Фактически это беспрецедентный проект, для нашей страны точно. По охвату, по техническому и научному уровню такого еще не было. Не помню, чтобы создавались подобные базы данных и выкладывались в открытый доступ, даже для кириллической рукописной книги», — рассказал Бустанов. Тематических предпочтений при оцифровке рукописи не будет, в сканер пойдет все. «Дело не только в содержании, ведь физические параметры тоже имеют значение: бумага, переплет, узоры, орнаменты, дополнительные приписки. Сам текст даже, возможно, и в интернете уже опубликован, но одна небольшая пометка на полях делает эту вещь уникальной», — поясняет научрук проекта.
Сканы рукописей будут выкладываться по мере готовности, так что скоро с ними сможет ознакомиться любой желающий. Когда оцифровка материалов КФУ завершится, проект может охватить прочие республиканские хранилища, частные коллекции, материалы из деревень, в том числе за пределами Татарстана, полагает Бустанов.
Через сканеры пройдут 15 тыс. рукописей и еще 15 тыс. книг, написанных арабскими буквами на татарском, турецком, арабском, персидском языках. Для оцифровки и каталогизации понадобится около пяти лет
Как стало известно «БИЗНЕС Online», реализоваться проекту помог человек, в общем далекий от татарских рукописей — помощник президента РТ Наталия Фишман-Бекмамбетова. Именно она в частном порядке рассказала о проекте директору «Татнефти» Наилю Маганову, который проникся идеей. Это объясняет и присутствие помощника президента РТ на встрече Бустанова с ректором КФУ Ильшатом Гафуровым, где стороны обсудили детали запуска первого этапа оцифровки рукописей. «Наталия Львовна прекрасно понимает культурное значение нашего письменного наследия. Для нас очень важно наводить мосты между бизнесом, властью и наукой. На стыке обязательно рождается что-то важное», — так объяснил нашему корреспонденту сам Бустанов роль помощника президента в этом проекте. Вообще Фишман-Бекмамбетова настолько была впечатлена планами нынешнего замдиректора института им. Марджани, что, напомним, первоначально ее команда даже предлагала Минниханову разместить тот самый центр рукописей в доме Ушковой — бывшем здании Нацбиблиотеки РТ. Правда, эти планы президент Татарстана не поддержал.
«Мы открыв рот все выкладываем, а потом будем удивляться, что у нас все уплыло за рубеж. Мне кажется, что этот проект должен находиться под пристальным вниманием наших спецслужб и нашего правительства, в том числе российского уровня», — считает этнолог Дамир Исхаков
«Этот проект должен находиться под пристальным вниманием наших спецслужб»
Но, как выяснилось, не все рады беспрецедентному проекту. Часть ученых воспринимают столь массовую выкладку рукописей и книг в открытый доступ чуть ли не как потенциальную диверсию по отношению к национальной науке, вспоминая европейское образование Бустанова, который по-прежнему является ассистентом-профессором Амстердамского университета.
«Я категорически против данной работы, потому что нам неизвестно, с кем он связан. Никогда ни в одной стране сразу все копии не выкладывают полностью», — утверждает редактор журнала «Туган җир», историк и этнолог, недавний кандидат в Госдуму от РПСС Дамир Исхаков. По его словам, стоимость копий некоторых рукописей может доходить до полумиллиона рублей (это входит в число платных услуг для пользователей научной библиотеки — прим. ред.) и университету не следует разбрасываться такими деньгами. Обычно библиотеки позволяют копировать лишь то, что касается темы конкретного исследователя, и то с определенными ограничениями. «Мы открыв рот все выкладываем, а потом будем удивляться, что у нас все уплыло за рубеж. Мне кажется, что этот проект должен находиться под пристальным вниманием наших спецслужб и нашего правительства, в том числе российского уровня», — считает Исхаков.
«Отношусь к проекту положительно, — говорит ведущий научный сотрудник центра письменного и музыкального наследия ИЯЛИ АН РТ Азат Ахунов. — В библиотеке КФУ находится одна из самых богатых коллекций, так что это большое событие не только для ученых Татарстана, но и для всех тюркологов и востоковедов мира»
Другие коллеги по цеху этих опасений не разделяют. «Я отношусь к проекту положительно, — говорит ведущий научный сотрудник центра письменного и музыкального наследия ИЯЛИ АН РТ Азат Ахунов. — В библиотеке КФУ находится одна из самых богатых коллекций, так что это большое событие не только для ученых Татарстана, но и для всех тюркологов и востоковедов мира». По словам нашего собеседника, несмотря на разрешение фотографировать рукописи, к ним до сих пор сохраняется практика ограниченного доступа, а стоимость копирования одной рукописи том же КФУ может достигать 20 тыс. рублей. При этом Ахунов, правда, вспоминает, что не всегда и не везде ученым доступны любые подобные исторические артефакты. Во время одной из недавних экспедиций сотрудников ИЯЛИ в Узбекистан местная библиотека отказала в доступе к рукописям 300-летней давности на том основании, что из них якобы можно получить некие секретные сведения.
Идею же заработка на платном предоставлении копий рукописей Ахунов считает в корне неправильной и противоречащей духу науки и истории самого университета. «Для чего тогда все это нужно, для чего предыдущие поколения ученых, библиотекари, тот же самый Лобачевский, который ставил собирание рукописей главной задачей, для чего они это все делали? Чем больше людей будет с этим знакомиться, тем лучше. Это большой плюс для науки, иначе наше наследие, которое и так веками хранилось под замком, так и останется лежать», — уверен ученый. Что касается использования рукописей за рубежом, то этого также не стоит бояться. Тем более что специалистов, читающих на старотатарском, в мире не так много, да и к вопросам интеллектуальной собственности на Западе относятся намного строже, чем в России, отметил Ахунов.
«В данный момент ведется работа по урегулированию прав на интеллектуальную деятельность. Я уверен, что в целом нам нужно быть максимально открытыми в первую очередь перед нашими людьми. Эти книги были привезены в разное время из мест проживания татар. Наши люди имеют полное право иметь доступ к своему собственному наследию: к своим родословным, к блестящей поэзии, личным письмам. Наш долг — вернуть это богатство людям в новой форме, — пояснил свою позицию сам Бустанов, который, несмотря на свои 34 года, далеко не первый год пытается привлечь внимание общественности к судьбе татарских рукописей. — Что касается пошлых инсинуаций в мой адрес, мол, я шпион и прочее, моя научная репутация говорит сама за себя. Любой человек может ознакомиться с моими лекциями, книгами и статьями и сделать вывод для себя — на пользу эта работа или во вред».
Оцифровка рукописей — это очень трудоемкий процесс, а не механическая работа по сканированию: рукопись надо предварительно идентифицировать, проставить автора и датировку, обеспылить ее, оцифровать, перевести в нужный формат, и лишь затем она отправится в базу данных
Проект оцифровки рукописей института им. Ибрагимова
Нынешний проект КФУ выделяется своим масштабом, но сама технология уже апробирована и несколько лет применяется Институтом языка, литературы и искусства им. Ибрагимова. Здесь старинные рукописи и книги также оцифровываются и выкладываются в открытый доступ на специально созданном сайте miras.info. Для этого еще в 2016 году по государственной программе были закуплены сканер и сервер, рассказал заведующий центром письменного и музыкального наследия института Ильгам Гумеров. «Мы оцифровываем и редкие издания книг, периодику начала XX века, личные архивы Тукая, Мажита Гафури, Галимжана Ибрагимова, Шарифа Камала и многих других. Рукописи — это лишь часть наших оцифрованных материалов», — отмечает Гумеров.
Заведующий центром отметил, что оцифровка рукописей — это очень трудоемкий процесс, а не механическая работа по сканированию: рукопись надо предварительно идентифицировать, проставить автора и датировку, обеспылить ее, оцифровать, перевести в нужный формат, и лишь затем она отправится в базу данных.
Занимается институт и транслитерацией материалов на кириллический алфавит — в большинстве случаев вручную, так как специальная программа еще находится в стадии разработки, сообщил Гумеров. «Это очень сложно, однако работа медленно, но идет», — заключил заведующий центром.
«Программа готова на 70 процентов, но пока нет финансирования, чтобы завершить эту работу, мы сейчас ищем различные гранты», — добавил Ахунов. Сама программа работает, однако ее нужно обучать и заполнять материалами. При этом если арабский или персидский текст транслитерировать достаточно просто, так как графика данных языков стандартизирована, то с татарским все намного сложнее: в первые десятилетия XX века было создано и применялось несколько вариантов передачи татарского языка арабскими буквами, что сильно осложняет алгоритмизацию процесса. Пока при переводе таких текстов в кириллицу в них остается много ошибок, которые приходится править вручную.
Статистика сайта показывает, что благодаря открытому доступу к рукописям ими стало интересоваться намного больше людей, в том числе из других регионов, рассказал Ахунов. Рукописи при этом можно не только просмотреть на сайте, но и скачать на свой компьютер, подчеркнул ведущий научный сотрудник центра.
Для работы с этими рукописями необходимы персональные гранты для молодых ученых. «Потому что очень много ребят, с кем заканчивал университет и которые умели читать эти тексты, оказались никому не нужны и не закрепились в науке», — отмечает кандидат исторических наук Айрат Файзрахманов
Кадровый голод
Самым слабым звеном во введении рукописей в научный и более широкий оборот остается нехватка специалистов. Зарплаты маленькие, поэтому молодежь в данной отрасли не закрепляется. «Здесь могут работать только энтузиасты, других вариантов нет, — говорит Ахунов. — На одну зарплату этим заниматься невозможно, но есть различные государственные программы, республиканские и федеральные гранты. Благодаря такой внебюджетной поддержке удается осуществлять какие-то проекты и более-менее существовать».
Между тем опыт самого Бустанова говорит о том, что направление перспективное и, занимаясь татарскими рукописями, можно добиться даже европейского признания, отмечает кандидат исторических наук Айрат Файзрахманов. Для работы с такими рукописями необходимы персональные гранты для молодых ученых. «Потому что очень много ребят, с кем я заканчивал университет и которые умели читать эти тексты, оказались никому не нужны и не закрепились в науке», — отмечает Файзрахманов. А требования в данной области очень высокие: необходимо не только читать рукописи на старотатарском языке, но и владеть минимум двумя восточными языками, а также европейским. Люди с такими компетенциями, как правило, уезжают либо в столицу, либо за рубеж.
По последней информации, центр татарской рукописи может разместиться в здании бывшей типографии братьев Каримовых на улице Парижской коммуны
А что же центр татарской рукописи?
Что же с центром татарской рукописи, открытие которого получило публичную поддержку Минниханова? Напомним, создание центра даже было заложено в один из вариантов проекта празднования 1100-летия принятия ислама Волжской Булгарией, на строительство здания отводилось 259 млн рублей. По последней информации, центр может разместиться в здании бывшей типографии братьев Каримовых на улице Парижской коммуны.
Но место расположения центра не самая большая загадка. Труднее разобраться в содержании этого проекта. Даже сам инициатор создания центра Бустанов отмечает, что о конкретном облике и функциях пока говорить рано. Ясно лишь, что это будет просветительский проект, а станут ли там храниться рукописи и откуда их туда привезут — вопрос. «Открытие центра зависит от многих факторов, в том числе связанных с функциональным заданием, финансированием. Все это в перспективе, это нужно обсуждать, подкручивать, думать вместе со всеми заинтересованными лицами. В любом случае это позитивное движение, и получится только польза от таких инициатив. Сейчас мы ведем работу с КФУ по оцифровке, это процесс перспективный и длительный, а дальше будет видно», — прокомментировал Бустанов.
«Если из существующих центров станут забирать и перемещать рукописи, это будет большой минус, это трагедия для науки Татарстана, потому что все перевернется вверх дном. Как говорится, один переезд равен двум пожарам», — говорит Ахунов. По мнению востоковеда, все рукописи должны оставаться на своих местах, где они уже хранятся и оцифровываются в идеальных условиях. Если же предполагаемый центр будет выполнять презентационные функции и популяризировать татарское наследие, то к этому проекту с готовностью подключится все научное сообщество.
Но здание по-прежнему находится на балансе прежнего собственника, компании «Эбиволь», сообщила ее директор Татьяна Забегина
Центр татарской рукописи может быть востребован, если предложит какой-то современный формат, считает Гумеров. Что касается работы по изучению и оцифровке рукописей, то этот процесс и так идет в институте, в КФУ и в меньшей степени в Национальной библиотеке РТ. В любом случае собирать все рукописи в каком-то одном месте будет большой ошибкой, считает ученый. «Все собрать в одну корзину не очень правильно. Хотя говорят, что рукописи не горят, на самом деле они горят очень хорошо. Мы уже знаем печальный опыт», — отметил собеседник «БИЗНЕС Online».
Что касается здания на улице Парижской Коммуны, то ранее сообщалось, что вопрос о выкупе республикой уже решен. Пресс-служба президента заявляла, что Минниханов поручил проработать различные варианты использования объекта, включая центр рукописи. Поговаривали, что здание даже уже якобы выкупил СИНХ. Но оно по-прежнему находится на балансе прежнего собственника, компании «Эбиволь», сообщила «БИЗНЕС Online» ее директор Татьяна Забегина. «Решений никаких нет, ничего не изменилось. Здание по-прежнему на балансе предприятия», — сказала директор. Руководитель пресс-службы главы республики Лилия Галимова в четверг на еженедельном брифинге сообщила, что у нее нет дополнительной информации по данному вопросу.
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 494