В официальном печатном органе общественных наблюдательных комиссий — «Газета ОНК» появилось сообщение о том, что Ильназа Галявиева, устроившего 11 мая бойню в казанской гимназии №175, признали невменяемым на момент совершения им убийства В официальном печатном органе общественных наблюдательных комиссий — «Газете ОНК» — появилось сообщение о том, что Ильназа Галявиева, устроившего 11 мая бойню в казанской гимназии №175, признали невменяемым на момент совершения им убийства Фото: «БИЗНЕС Online»

Адвокат Галявиева: «Ни у кого из участников следствия информации по результатам экспертизы нет»

Шокирующую новость сообщили сегодня общественники. Утром в официальном печатном органе общественных наблюдательных комиссий — «Газете ОНК» — появилось сообщение о том, что «казанского стрелка» Ильназа Галявиева, устроившего 11 мая массовую стрельбу в казанской гимназии №175, признали невменяемым на момент совершения им убийства.

«По нашей информации, государственный научный центр социальной и судебной психиатрии им. Сербского признал „казанского стрелка“ Ильназа Галявиева невменяемым на момент совершения массовых убийств. В ближайшее время мы опубликуем подробности», — говорится в сообщении, опубликованном около половины одиннадцатого дня. На момент написания нашего материала дополнительных подробностей общественники еще не опубликовали.

После появления новости эти сведения поспешили опровергнуть в СКР. «Комплексная стационарная психолого-психиатрическая судебная экспертиза, проводимая в рамках расследуемого уголовного дела, еще не завершена», — сообщили РИА «Новости» в пресс-службе следственного комитета РФ. Однако позднее то же информагентство со ссылкой опять же на ОНК передало, что Галявиев после экспертизы переведен в психиатрическую больницу в СИЗО-2.

Трагедия в Казани произошла утром 11 мая. 19-летний Галявиев, бывший выпускник школы, вошел в здание учебного заведения, выстрелив в технического работника Мулланура Мустафина. В этот момент вахтер Таскира Ахмадуллина успела нажать тревожную кнопку.

При себе у Галявиева были гладкоствольное ружье (лицензию на него он получил) и рюкзак, заполненный патронами и самодельными взрывными устройствами, одно из которых он активировал на первом этаже. Директор гимназии Амина Валеева отдала по громкой связи команду закрыть все кабинеты и спрятаться внутри: «В школе нападение!»

Несмотря на быструю реакцию руководства школы, жертв избежать не удалось. Погибли 9 человек — 7 школьников и две учительницы — 26-летняя Эльвира Игнатьева и 55-летняя Венера Айзатова. Почти всем погибшим школьникам было 14 лет. Они являлись учениками 8-го класса и находились в том самом незакрытом кабинете, где не услышали объявления директора. Еще 24 человека получили травмы и ранения.

Галявиев через некоторое время вышел из школы с поднятыми руками, его повалили на землю, надели наручники и увели в машину. Позже появится видео, на котором юноша, находясь в отделе полиции, будет кричать, что он «родился богом». 13 мая суд отправил «стрелка» в СИЗО на 2 месяца, затем срок продлили до 11 октября.

Галявиев не единственный фигурант уголовного дела. В начале июля стало известно, что по подозрению в халатности задержаны гендиректор ООО «Ваша Безопасность» Сергей Иванов и инженер по монтажу систем охранно-пожарной сигнализации ООО «Союз пожарного мониторинга» Марат Зиганшин. Первая компания отвечала за исправность организации прохода в школу, вторая — за обслуживание системы оповещения.

Адвокат Галявиева Алексей Васильев в беседе с корреспондентом «БИЗНЕС Online» также усомнился в достоверности данных. «Ни у кого из участников следствия информации по итогам [экспертизы] нет», — заявил он. Васильев добавил, что официальные результаты может огласить или медицинский орган, проводивший исследование, или представитель следствия. «У меня большой вопрос, где СМИ взяли данные экспертизы, — сказал Васильев. — Официальных заявлений ни той ни другой стороны не было. Я как защитник, как адвокат обвиняемого с результатами экспертизы не ознакомлен, документы такие мне не предъявлялись, протокол не составлялся».

В пресс-службе научного центра им. Сербского на запрос «БИЗНЕС Online» с просьбой подтвердить информацию, появившуюся в «Газете ОНК», ответили ссылкой на федеральный закон, который запрещает им разглашать сведения экспертизы. «Согласно требованиям Федерального закона от 31 мая 2001 года №73-ФЗ „О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации“, государственное судебно-экспертное учреждение не вправе разглашать сведения, относящиеся к проводимым в нем судебным экспертизам. ФГБУ „НМИЦ ПН им. В. П. Сербского“ минздрава России является государственным судебно-психиатрическим экспертным учреждением, и на него указанное законодательное ограничение распространяется в полном объеме», — говорится в ответе.

В пресс-службе научного центра им. Сербского на запрос «БИЗНЕС Online» с просьбой подтвердить информацию, появившуюся в «Газете ОНК», ответили ссылкой на федеральный закон, который запрещает им разглашать сведения экспертизы В пресс-службе научного центра им. Сербского на запрос «БИЗНЕС Online» с просьбой подтвердить информацию, появившуюся в «Газете ОНК», ответили ссылкой на федеральный закон, который запрещает им разглашать сведения экспертизы Фото: © Григорий Сысоев, РИА «Новости»

ОНК Москвы: «Информация о том, что Галявиев был признан невменяемым, — достоверная»

Общественная наблюдательная комиссия — это орган, который контролирует соблюдение прав человека в местах принудительного содержания, например тюрьмах или изоляторах. Также члены ОНК могут рассматривать различного рода обращения от заключенных или тех, кому стало известно о нарушениях. Такие комиссии были образованы в регионах в 2008 году после принятия ФЗ «Об общественном контроле за обеспечением прав человека в местах принудительного содержания и о содействии лицам, находящимся в местах принудительного содержания».

В ОНК Москвы в правдивости данных о результатах экспертизы не сомневаются. «Информация о том, что Ильназ Галявиев был невменяемым на момент совершения убийства, — достоверная. Эти данные от надежного источника, которому можно доверять», — заверил «БИЗНЕС Online» ответственный секретарь ОНК Москвы Алексей Мельников.

Мельников добавил, что видел сообщения, опровергающие эту информацию, о том, что экспертиза еще не завершена и окончательного решения нет. «Но у нас нет оснований не доверять информации от источника», — заключил собеседник.

«Он (Галявиев — прим. ред.) уже убыл из института имени Сербского, значит, психолого-психиатрическая экспертиза завершена. Возможно, следственный комитет пока опровергает информацию, потому что еще не получил результаты исследования, или ждет окончательного решения, когда закончатся все мероприятия, назначенные судом», — сообщил Мельников. В разговоре с «БИЗНЕС Online» адвокат Галявиева также подтвердил, что его подзащитный уже находится в СИЗО, а не в институте им. Сербского, однако не стал отвечать на вопрос, когда в последний раз с ним общался.

При этом ответственный секретарь ОНК Москвы не исключил, что возможно назначение повторной экспертизы. «Такое нередко случается», — отметил он.

Напомним, Галявиева доставили в Москву для проведения экспертизы еще в июне. Изначально его поместили в психиатрическое отделение московского СИЗО «Бутырка», откуда отправили в НИИ им. Сербского. Тогда в СИЗО его посещал Мельников, который рассказал, что молодого человека содержали в двухместной камере. «Галявиев выглядит спокойно, признаков агрессии не демонстрировал. Он сказал, что полностью признает вину. Но сотрудники изолятора говорят, что 12 июня, прибыв из Казани, он бросался и на решетки, и на сотрудников, называя себя богом», — рассказывал Мельников.

Накануне же «Газета ОНК» сообщила, что Галявиева не устраивают условия содержания в «Бутырке» — что ему якобы не нравится сосед по камере, а также то, как их кормят. «В СИЗО „Бутырка“ он вынужден мириться с разговорчивым и громко храпящим соседом. Кроме того, в его рационе отсутствуют сладости, которые в Казани можно было купить в ларьке», — рассказали общественники.

В сообщении также сказано, что Галявиев, по данным ОНК, стал охотнее общаться со следователями и активно дает показания. Причиной этому они называют поддержку со стороны группы девушек, которые «собирают деньги на хорошего адвоката для него». Речь идет о сообществе в одном из мессенджеров, участники которого заявляют своей целью «докопаться до правды». «В деле, на наш взгляд, много несостыковок и странностей. Свидетели изначально говорили, что „стрелок“ не один, их было двое или трое. Позже всем начали затыкать рты. Нам не показывают записи с камер видеонаблюдения и вообще делают так, словно хотят замести следы», — рассказывала одна из участниц «группы поддержки». На данный момент в сообществе состоят 3,6 тыс. человек. На минувшей неделе там появилось сообщение, что экспертиза, на которую был направлен Галявиев, завершилась 17 июля.

Главное отличие режима в колонии и психиатрическом стационаре — в психотропных веществах и прочих медикаментах, цель которых не столько вылечить пациента, сколько подавить его волю Главное отличие режима в колонии и психиатрическом стационаре — в психотропных веществах и прочих медикаментах, цель которых не столько вылечить пациента, сколько подавить его волю Фото: © Руслан Кривобок, РИА «Новости»

«Люди после такого лечения становятся «овощами». Что значит признание невменяемым?

О последствиях подобных медицинских заключений корреспонденту «БИЗНЕС Online» рассказал адвокат, пожелавший остаться неназванным. «Теперь дело Ильназа Галявиева отправят в суд, но не с обвинительным заключением, а с постановлением о применении к нему принудительных мер медицинского характера, — рассказал собеседник издания. — Исходя из того, что он признан невменяемым и не отдавал отчета своим действиям, суд должен будет принять в его отношении бессрочные меры принудительного лечения и поместить его в психиатрический стационар закрытого типа».

Поводов для радости для подсудимого в этом решении нет. Психиатрическое лечение такого типа де-юре ничем не лучше тюрьмы, а де-факто значительно хуже. «Лечить его будут в одиночной камере с решетками на окнах, а санитары, которые станут за ним следить, не лучше тюремных надзирателей, — убежден адвокат. — А заседания суда, проводимые каждые полгода для принятия решения, выздоровел пациент или нет, — по большей части формальность». 

Главное отличие режима в колонии и психиатрическом стационаре — в психотропных веществах и прочих медикаментах, цель которых не столько вылечить пациента, сколько подавить его волю. «Люди после подобного лечения становятся „овощами“, — говорит юрист. — Поэтому для Галявиева такое заключение хуже тюрьмы. Даже с пожизненным сроком он может через 25 лет попросить освобождения по УДО и получить его лет в 49, когда еще не вся жизнь прошла. А стационар — это билет в один конец без права пересмотра. Поэтому расстроенные чувства его адвоката понять можно».

«Нет никаких сроков нахождения в психиатрической больнице, которые могли бы назначить такому человеку»

Свой взгляд на перспективы Галявиева высказал завкафедрой медицинской и общей психологии КГМУ, эксперт Всемирной организации здравоохранения Владимир Менделевич. «Если информация верна о том, что „институт имени Сербского признал невменяемым“, значит, видимо, его признали психически больным и он не мог отдавать отчет своим действиям и руководить ими — такая юридическая формулировка», — пояснил врач-психиатр, подчеркнув, что экспертиза еще не приговор, признать невменяемым любого человека может только суд. 

Если это произойдет, суд назначит Галявиеву не наказание в виде уголовного срока с отбыванием его в местах лишения свободы, а принудительное лечение. «Обычно людям, совершившим преступление такого рода, назначают лечение в психиатрических больницах специального типа. Например, есть Казанская психиатрическая больница с интенсивным наблюдением. Это не обычная психбольница, она включает людей, признанных невменяемыми, которым назначено принудительное лечение в данных условиях», — добавил собеседник издания.

После поступления в медучреждение начинается лечение. Раз в полгода любой человек, который туда попадает, проходит освидетельствование. Так проверяют, как изменилось его психическое состояние, насколько оно улучшилось или ухудшилось, ставится вопрос о переводе на более легкие формы лечения (в обычную психиатрическую больницу или даже амбулаторно). «Нет никаких сроков нахождения в психиатрической больнице, которые могли бы назначить такому человеку. При лечении любого заболевания нельзя сказать, сколько нужно находиться пациенту в больнице. Все будет зависеть от множества факторов. В психиатрии так принято традиционно, но не прописано в законе, что срок нахождения в психиатрической больнице приблизительно равен тому сроку, который мог бы человек получить, если бы его признали вменяемым», — поделился Менделевич.

Сказать, что условия содержания соответствуют тюремным, скорее всего, нельзя, предположил он. «Все-таки копируется не тюрьма, потому что это не тюрьма, а копируется стационар больницы, например психиатрической», — добавил профессор. Галявиев будет проживать не один, так как в психиатрических больницах просто не имеется одноместных палат. В первое время его поместят в наблюдательную палату, где есть круглосуточный контроль. А позже, возможно, переведут в палату поменьше.