Евгений Сатановский — президент Института Ближнего Востока Евгений Сатановский президент Института Ближнего Востока
— Я не знаю насчет конкретных фамилий, но полагаю, что на территории страны действуют ее законы. Причем неважно, кто их нарушил. Распространение детской порнографии, призывы к самоубийству, в том числе и организация кампаний по самоубийству среди детей, по употреблению наркотиков. Именно в этом были претензии к «Твиттеру». Безусловно, мною они всячески поддерживаются. Когда и если появятся призывы не показывать в небе облака или не демонстрировать, как дождик льется, то это будет маразм. А что касается детской порнографии, тренингов по суициду или по наркоупотреблению, все претензии к «Твиттеру» абсолютно правильные. И к кому угодно тоже. Я вообще не очень большой приверженец безграничных свобод. Я, например, сторонник смертной казни за целый ряд преступлений, за которые у нас она не применяется. Другое дело — удастся или нет заставить соответствующие инстанции и бизнес-сообщества выполнять такого рода распоряжения. Если не удастся, значит, их надо просто отключать на территории Российской Федерации.

Я не бегаю по соцсетям, меня это не интересует. У меня нет ни «Инстаграма», ни «Твиттера», ни «Фейсбука» и вообще ничего такого. Мне коллеги открыли канал в «Телеграме», я туда пишу тексты и на этом успокаиваюсь. Написал — отправил, написал — отправил. Если я не писал в «Телеграме», значит, я создавал книги. В конце концов, у меня сейчас дописывается 18-я книга. Но это и без «Телеграма» существовало, пишу с конца 90-х годов. Поэтому я не очень понимаю, что значит «можете ли вы себе представить свою жизнь без соцсетей?..» Есть люди, которые не могут себе представить свою жизнь без педофилии, без садизма. Есть такие, для которых единственный свет в окошке — это наркотики. И что теперь?
Евгений Минченко — президент «Минченко консалтинг» Евгений Минченко президент «Минченко консалтинг»
— Это очень большая и сложная проблема, которая в общем-то не является только российской. Собственно, можно вспомнить, что и Трамп пытался решить проблему цензуры в социальных сетях и влияния акционеров этих платформ на общественное мнение. Но ему не удалось провести соответствующий закон через конгресс. То есть эта проблема международная, и ее решения на данный момент никто не нашел. А разговор о том, что подобное можно решить за счет конкуренции, выглядит фактически жульническим, потому что мы видим, как была уничтожена альтернативная социальная сеть «Парлер». Поэтому есть две составляющие вопроса. Первая — поведение собственников крупных информационных платформ, а второе — магазины приложений. Потому что эти «окошки» App Store и Google Market — тоже элемент цензуры. Можно вспомнить, как недавно Дурову не дали сделать очередное обновление «Телеграма», пока он не начал блокировать определенные аккаунты. Так что это очень большая проблема и готового решения ее нет. Но очевидно, что и властям отдельных стран, и оппозиционным политикам есть о чем задуматься.

Соцсетям и мессенджерам я сейчас уделяю времени гораздо меньше. Потому что иногда надо просто подумать без внешнего влияния. На данный момент работаю одновременно над несколькими новыми книгами. Мы сейчас полностью переделываем нашу модель формирования образа политика. И для меня сегодня важнее поработать над этим, а не зависать в соцсетях.
Альфия Когогина — депутат Госдумы РФ Альфия Когогина депутат Госдумы РФ
— Сразу скажу, что глагол «приструнять» мне не нравится. Я все-таки убеждена, что все — зарубежные компании, иностранные граждане, равно как и российские, — должны исполнять законы Российской Федерации. Мы живем в правовом государстве и строим его на исполнении законов. Что касается меня, то у меня есть соцсети, в частности «Инстаграм». Вообще, я подсчитывала, сколько минут, часов им уделяю, но для меня это не праздное время времяпровождение. Я там присутствую с сугубо деловыми целями. Мои избиратели, земляки ставят там проблемы, высказываются, критикуют или задают вопросы. Из чего я представляю то, как в целом обстоят дела. Иногда даже занимаюсь анализом запросов для того, чтобы понять, какая проблема сейчас наиболее острая, на что стоит в первую очередь обратить внимание и так далее.
Павел Салин — директор Центра политологических исследований Финансового университета при правительстве РФ Павел Салин директор центра политологических исследований Финансового университета при правительстве РФ
— Дело в том, что здесь весь вопрос в том, какими целями и интересами руководствуются российские власти, когда принимают подобные решения. И это требования российской бюрократии или все-таки высшего российского руководства, исходя из его целей и интересов? Скорее речь идет о втором. Потому что в России ожидается старт активной фазы транзита, и для этого власти необходимо установить абсолютный контроль над информационным пространством. Как с точки зрения контроля над повесткой, чтобы там не было нежелательных тем, упоминаний о несистемном протесте и так далее, так и с точки зрения технологической. С технологической точки зрения так сложилось, что значительную часть информационной инфраструктуры российские власти не контролируют. И эта тенденция усугубляется, потому что та информационная повестка, которую власть предлагает подконтрольным ей каналам, в первую очередь телевидению, вызывает все меньше и меньше интереса и живого отклика у населения. И активная часть населения, которая в случае чего может выйти на улицы, все больше и больше уходит в социальные сети. А так сложилось, что бо́льшая часть социальных сетей неподконтрольна российским властям.

Поэтому здесь варианты: либо попытаться взять это под контроль, что не получилось, потому что требования законодательства во многом игнорируются западными соцсетями; либо начать запретительно-ограничительную политику в надежде надавить и заставить сотрудничать. То, что сейчас и происходит. «Твиттером» пользуются в России 1 миллион человек, это не так много. Поэтому пример «Твиттера» — это, с одной стороны, сигнал другим, более крупным, западным соцсетям, что «это вам, ребята, последнее предупреждение». А с другой — технологическая обкатка возможной полной блокировки всех неподконтрольных соцсетей в час икс, который должен наступить в середине года или чуть позже.

Если говорить о моем отношении к соцсетям, то я здесь являюсь уникальным пользователем, поскольку практически не пользуюсь социальными сетями по различным причинам. Поэтому свою жизнь без соцсетей представить могу. Она фактически и протекает вне соцсетей за очень редкими исключениями. Но подавляющее большинство активного и, самое главное, не очень активного населения России свою жизнь без соцсетей представить не может. И их полная блокировка способна привести к прямо обратному результату. То есть часть населения, которая не была вовлечена в протест и индифферентно относилась к политическим тенденциям, к политической ситуации, в случае полной блокировки соцсетей может политизироваться. (Фото: fa.ru)
Булат Замалиев — уполномоченный по технологиям искусственного интеллекта в Татарстане, автор проекта «Цифровая деревня» Булат Замалиев уполномоченный по технологиям искусственного интеллекта в Татарстане, автор проекта «Цифровая деревня»
— Требования органов власти основываются не только на законодательстве РФ, но и на современных понятиях этики, нормы и морали. У самих технологических компаний должна быть политика нулевой терпимости к любым видам дискриминации. Поэтому, если есть контент, который ей противоречит, платформы сами обычно занимаются модерацией. Не очень понятно, почему «Твиттер» отказывается блокировать посты в этот раз. Насколько мне известно, в данном случае требования Роскомнадзора связаны с публикациями, содержащими призывы к суициду, детскую порнографию и так далее, то есть с контентом, который реально наносит или может нанести кому-то вред. Нет ни одной страны, где такое допускается, и требования удалить подобное вполне нормальны, логичны и адекватны. При этом надо разделять ответственность самих компаний и пользователей, которые генерируют данный контент. Это тонкая грань, и, на мой взгляд, здесь нужно найти золотую середину, в идеале сесть за стол переговоров.

Что касается моего времени, которое я уделяю мессенджерам, то «Телеграм» сейчас — часть жизни, это самая удобная платформа для коммуникаций. Не могу сказать, что я активный пользователь «Твиттера», но периодически посматриваю за лентой. В целом в социальных сетях я провожу от силы 5–6 часов в неделю, в основном это «ВКонтакте» и «Инстаграм».
Рустам Абдулхаков — генеральный директор АО «Казэнерго» Рустам Абдулхаков генеральный директор АО «Казэнерго»
— Признаться честно, я никогда не пользовался «Твиттером» и не читаю его. Хотя это, очевидно, один из способов коммуникации людей, как тот же «ВКонтакте» или «Фейсбук». У меня есть страница в «Инстаграме», там я подписан на глав районов, префектов и в большей степени информацию получаю оттуда. Но и, конечно, черпаю ее из новостных лент, на YouTube-каналах и так далее. Этим, пожалуй, я и ограничен, а телевизор не смотрю, времени на это нет.
Дамир Фаттахов — министр молодежи РТ Дамир Фаттахов министр молодежи РТ
— Соцсети сегодня — неотъемлемая часть нашей жизни. Причем важно понимать, что соцсети ценны не сами по себе, а как инструмент общения людей: контакт СМИ и аудитории, организаций и аудитории, личные контакты людей. Сколько я провожу времени в соцсетях — сложно посчитать. Да и мы уже давно не выделяем особое время, чтобы посидеть в интернете. Современный человек находится онлайн почти 24/7. Я не исключение. «Приструнить западные соцсети» — я бы не использовал такую формулировку. У нас есть законодательство, и, если кто-то нарушает, должно последовать соответствующее наказание. При этом, по моему мнению, крайние меры неэффективны и обычно они не приводят к желаемому результату. На мой взгляд, решение абсолютного большинства вопросов и проблем можно найти в процессе диалога.
Алексей Мухин — генеральный директор Центра политической информации Алексей Мухин генеральный директор центра политической информации
— Дело в том, что соцсети, которые работают на территории других стран, обязаны выполнять национальное законодательство. Администрация США подает дурной пример своим компаниям, заявляя об экстерриториальности своего права, об игнорировании национальных законов, законодательства и так далее. Если Америка за плечами Пентагона может себе такое позволить, хотя и вызывает раздражение на данный счет, то для компаний, декларирующих свою законопослушность, это странное поведение. Оно развращает и убивает свободную конкуренцию на рынках. Конечно, компании, которые действуют в тех или иных странах, должны и просто обязаны исполнять национальное законодательство. Игнорирование его является разрушением собственного имиджа законопослушной компании. Поэтому полагаю, что здесь Россия действует в полном своем праве.

Могу ли представить свою жизнь без соцсетей и мессенджеров? Дело в том, что я это делаю по долгу службы. Я профессиональный аналитик, анализирую большие объемы информации. Поэтому для меня это часть работы, а не жизни. Мог бы прожить без них? Да с большим удовольствием! Вернулся бы опять к чтению и написанию книг, стихов и к тому, что я очень люблю делать.
Бахтияр Измайлов — завотделом междисциплинарных исследований института истории им. Марджани Бахтияр Измайлов завотделом междисциплинарных исследований Института истории им. Марджани
— Когда говорят о цифровых технологиях, каждое государство отстаивает свои интересы. Другое дело, если компания, с которой мы имеем дело, — «Твиттер», «Фейсбук», — частная. Сложно государству помешать работе таких организаций. Конечно, каждое государство должно создавать условия, чтобы ограждать своих граждан от негативной информации, но, на мой взгляд, любое подавление СМИ или соцсетей, то есть платформ, на которых можно высказывать свое мнение, — это, конечно, плохо. Я имею в виду для самих граждан, а не с государственной точки зрения.

Другое дело, должны ли сами компании к этому приходить, какую-то цензуру вводить у себя? Я думаю, что они так или иначе так делают, приходят к подобному. Но все зависит от того, насколько готова компания давать объективную информацию. Например, в случае с Трампом ситуация привела к тому, что доверие к «Твиттеру» довольно-таки сильно пошатнулось. Сам я лично больше пользуюсь телеграм-каналами, у меня к «Телеграму» доверия больше. Сколько времени уделяю соцсетям, не подсчитывал, но хотя бы раз 10 в сутки захожу в телеграм-каналы. (Фото: kpfu.ru)
Артем Прокофьев — заместитель руководителя фракции КПРФ в Госсовете РТ Артем Прокофьев заместитель руководителя фракции КПРФ в Госсовете РТ
— Вопрос сложный, комплексный, потому что есть проблема материалов, которые несут угрозу, и они должны удаляться. С другой стороны, мы в последнее время видим такую кампанию, направленную на то, чтобы максимально закрыть, закрутить, ограничить. У нас уже за размещение информации в социальных сетях людей привлекают к уголовной ответственности. Здесь надо быть очень внимательными, чтобы не получилось так, что под соусом борьбы с действительно опасными материалами произошло ограничение работы социальных медиа. А они в последнее время выполняют знаковую для общества роль с точки зрения информирования.

Я не могу сказать, сколько отдаю времени соцсетям, достаточно разумное время уделяю, у меня его не так много, вы можете даже по моим аккаунтам видеть, я прежде всего их использую для работы и коммуникации.
Руслан Шагалеев — мэр города Иннополис Руслан Шагалеев мэр города Иннополис
— Приструнять? Во-первых, сами западные соцсети должны соблюдать законы того государства, на территории которого они действуют. Во-вторых, ограничения, на мой взгляд, — это совсем неправильный путь. Нужно, чтобы ограничительные меры были эффективными, но действовали точечно, а не так, чтобы половина сервисов, которые никакого отношения не имеют к «Твиттеру», оказалась заблокированной.

Много ли я времени уделяю соцсетям? Много, хотелось бы меньше. Пользуюсь в основном мессенджером, в котором у нас передается вся оперативная информация и по которому общаемся всем городом. Вы наверняка знаете, что у нас такая специфика, что вся коммуникация жителей построена на соцсетях. А это не как телефонный звонок, когда человеку неудобно звонить после 21:00, значит, лучше позвонить утром. Например, в «Телеграм» можно написать в любое время. Собственно, мне можно написать и ночью, и утром. Я все время на связи. Такая служба.