Финотдел Госжилфонда: «Финансовое состояние заемщиков ТФБ не проверялось. Была команда…»

Целый час допрашивали бывшего главного бухгалтера «Новой Нефтехимии» Юлию Шадрину по уголовному делу экс-бенефициара Татфондбанка Роберта Мусина

«ДОКУМЕНТЫ ВИДЕЛА И ПОНИМАЛА, ЧТО КОНЕЧНЫЙ бенефициар — РОБЕРТ РЕНАТОВИЧ»

В пятницу в Вахитовском суде по уголовному делу экс-бенефициара Татфондбанка Роберта Мусина целый час допрашивали бывшего главного бухгалтера «Новой нефтехимии» Юлию Шадрину. Фирму называют подконтрольной ему, она упоминается в ряде ключевых эпизодов дела.

Свидетельница проработала там с конца 2013 по лето 2017 года.

На работу ее принимал директор «Новой нефтехимии» Сергей Тайгин. Он уже давал свои показания в суде. Из допроса мы помним, что мужчина был одногруппником фигуранта. В 2007 году Мусин по личной просьбе устроил его финдиректором в свою фирму «Белый Ветер Цифровой», а в 2013-м за 60 тыс. рублей в месяц предложил ему стать номинальным директором «Новой нефтехимии» и уехать в Москву.

Организация, по словам Шадриной, занималась «капиталовложением» — проводила сделки с ценными бумагами, недвижимостью, выдавала и получала займы. Учредителями были несколько юридических фирм, названия которых женщина не вспомнила. Из справочного сервиса «Контур.Фокус» нам известно, что 72,1% принадлежит кипрской компании «Панмир Сервисез Лимитед», 17,9% — «Траверз Компани» (входит в ГК DOMO), 9,9% — ООО «Газовик» (учредитель — ТФБ) и 0,1% — ООО «Аида-Р» (его 100-процентной долей владел сам Мусин).

Свидетельница вспомнила, что все сделки «Новой нефтехимии» всегда проходили через ТФБ. Она общалась непосредственно с руководителем юридического управления Ренатом Долотиным и кредитного — Розой Якушкиной и Ириной Ионовой. «Я документы видела и понимала, что конечный бенефициар [данной организации] — Роберт Ренатович», — отвечала Шадрина на вопросы прокурора Динара Чуркина.

— Вы сказали, что компания была близка к ТФБ, — спросил он.

— Во-первых, ее бенефициаром являлся Мусин, во-вторых, кредитные портфели [банка] находились у «Новой нефтехимии», счета открыты [в ТФБ], — говорила она.

Фирму «Новая нефтехимия» называют подконтрольной Мусину, она упоминается в ряде ключевых эпизодов дела

Целевые кредиты «Новая нефтехимия» в основном брала на покупку ценных бумаг. И, как объяснила прокурорам свидетельница, они в действительности направлялись на заявленные нужды. «Это было обязательным условием, кредитная структура проверяла и следила», — добавила она.

Женщина по просьбе гособвинителей вспомнила о кредитном договоре между «Новой нефтехимией» и НКНХ. «Где-то в декабре 2016 года поступил целый пакет документов, там был депозит из одной компании, из другой организации кредит в ТФБ, имелись соглашения об уступке, перемене лиц в обязательствах. И долг одной фирмы по отношению к ТФБ и с другой стороны долг ТФБ перед иной компанией — это все переводилось на „Новую нефтехимию“», — рассказала она.

Соглашения поступили к Шадриной от руководителя «Новой нефтехимии» Рамиля Сафина (он задерживался следкомом в марте 2017 года, однако был отпущен в статусе свидетеля) через курьера. Вместе с ними имелось письмо с обозначенным условием, что, если норматив банка снижается ниже 4,5%, они вступают в силу.

«Я как раз тогда связывалась с банком, уточняла, потому что письмо, насколько я помню, было подписано Робертом Ренатовичем о том, что норматив банка снизился», — сказала свидетельница.

По итогу соглашения на «Новую нефтехимию» переводили и депозит, и кредитные обязательства.

— Движения денег не было. Здесь имелись встречные обязательства, которые я отразила на счетах бухгалтерского учета и в дальнейшем в отчетности и балансе. Целей данных сделок я не знала. Мне поступили документы, я их отразила в бухучете. Обычно по бумагам, которые поступали ко мне подписанными, вопросов не возникало. По кредиту начислялись проценты — это был расход, по депозиту — проценты (доход), — заявила женщина.

— А депозит тоже с НКНХ связан? Или с другой организацией? — сказал Чуркин.

— Нет, по-моему, там другая организация — «Казаньоргсинтез», — ответила она.

— У «Новой нефтехимии» были денежные средства вернуть этот долг ТФБ? — спросил прокурор.

— В таком размере, возможно, нет. Но у нее имелись ценные бумаги, там суммы достаточно большие. Валюта балансов огромная — несколько миллиардов, от одного до десяти, насколько я помню, — подчеркнула та.

В октябре 2014 года Шадрина параллельно стала руководителем «Учет.Ру», эта компания вела бухгалтерию ГК DOMO. В апреле 2018-го свидетельница ликвидировала данную организацию

«я была на должности, которая не предусматривала принятия каких-либо решений»

В октябре 2014 года Шадрина параллельно стала руководителем «Учет.Ру», эта компания вела бухгалтерию ГК DOMO. Предыдущий директор Эльза Абдуллина уходила в декретный отпуск. В апреле 2018-го свидетельница ликвидировала данную организацию. «Все сделки по компаниям согласовывались с ТФБ. Я так поняла, что у руководителей фирм была договоренность, — сказала она. — Иногда к нам поступали подписанные документы уже с двух сторон. Допустим, организация получает кредит, к нам приходил уже подписанный договор между Татфондбанком и руководителем этой компании. Бухгалтеры „Учет.Ру“ готовили сопутствующие документы».

В иных случаях, если фирме нужно было получить кредит, — заявку. Документы отправлялись на кредитный комитет ТФБ, и только после одобрения банк готовил кредитные бумаги, их подписывали.

— Вы говорите, что иногда уже готовые документы поступали в «Учет.Ру»… — сказал Чуркин.

— Порой кредит надо было пролонгировать. Возникали такие ситуации, когда мы видели уже готовые подписанные бумаги, — говорила Шадрина.

Она объяснила, что в фирмах, связанных с ТФБ, всегда было движение денежной массы: «Из банка поступали кредиты на определенные компании, их подбирал ТФБ (то есть деньги возвращались в качестве платежа по другому кредиту — прим. ред.) для прокредитования. Затем эти средства распределялись между фирмами и направлялись в другие организации, где необходимо было погасить проценты. И в итоге деньги уходили в банк копейка в копейку».

Свидетельница также подтвердила, что некоторые руководители компаний, которые обслуживал «Учет.Ру», работали в ТФБ. Прокурор Руслан Губаев зачитал список фирм, а женщина отмечала, с какими сотрудничали. Среди них оказались «Казанская сельхозтехника», «Грит Плюс», «Автопаркинг», «Галактионова».

Шадрина вспомнила случай, когда она рекомендовала ТФБ юриста из «Учет.Ру» на должность директора организации «Артуг-Финанс»: «Изначально инициатива исходила из банка, видимо, предыдущий руководитель этой компании высказал желание освободить должность». Кроме того, по предложению банка также в одну из фирм была устроена мама свидетельницы на должность делопроизводителя. Фактически, по ее словам, мама там не работала. 

— Я так понимаю, что состояние у основной массы предприятий было плачевным, в связи с чем в последующем они обанкротились, — разводила она руками.

— Вы не задавались вопросом, почему банк продолжает кредитовать? Вы общались с Якушкиной, Ионовой, сказали бы: «Ну сколько можно уже кредитовать, фирмы не вернут деньги никогда и деятельности не ведут», — описал ситуацию Губаев.

— Общалась. Даже были моменты, когда процентная ставка пересматривалась по кредитам в сторону увеличения. Компании очень большие кредитные портфели имели, и банку для того, чтобы списать, необходимо было досоздавать резервы. Видимо, возможности такой не существовало, — ответила женщина.

— Данный пузырь же до бесконечности накачивать нельзя, он, в конце концов, лопнет, что и произошло, — говорил прокурор.

— Каждый квартал, каждый период кредитные портфели увеличивались, естественно, это волновало. Но я была на должности, которая не предусматривала принятия каких-либо решений, — сказала Шадрина.

У Динары Камалеевой прокуроры интересовались событиями 2016 года: весной Госжилфонд поручился своим имуществом на 12 млрд рублей за кредиты ряда заемщиков ТФБ, а в декабре экстренно вывел все активы

«КАЧЕСТВО ЗАЕМЩИКА НЕ ПРОВЕРЯЛОСЬ. БЫЛА КОМАНДА ЗАКЛЮЧИТЬ ДОГОВОРЫ»

Начальник финансового отдела Государственного жилищного фонда при президенте РТ Динара Камалеева работает с конца августа 2015 года. Ее отдел занимается финансированием строительства объектов по социальной ипотеке, реализацией госпрограмм в части финвопросов и рядом других вопросов. Женщина на период, интересующий суд, непосредственно подчинялась исполнительному директору Талгату Абдуллину, покинувшему ГЖФ в 2019-м. Прокуроров интересовали подробности весны 2016 года, когда Госжилфонд поручился своим имуществом на 12 млрд рублей за кредиты ряда заемщиков ТФБ, а в декабре экстренно вывел все активы.

В апреле 2016-го, как рассказала свидетельница, Абдуллин по этим вопросам напрямую обращался к Аделю Гумерову. Последний работал в подчинении Камалеевой. Экс-глава Госжилфонда, по ее словам, поручил ему подготовить перечень свободного, не обремененного никакими обязательствами имущества. Там были земельные участки (на 3 млрд) и акции Ак Барс Банка. Документы, как отметила женщина, согласовывались всеми службами фонда. 

— Какой интерес у ГЖФ при президенте РТ являться залогодателем по данному кредиту? — спросил Губаев.

— Я не знаю, но логически те же самые земельные участки были в кредит куплены фондом. Это все-таки нагрузка процентная, а там, по-моему, по договорам имелось вознаграждение… Наверное, [предоставление залогов нужно было] для снижения финансовой нагрузки, поскольку активы не задействованы на тот момент, чтобы какая-то доходность и экономическая целесообразность имелись от них, — уверенно сказала свидетельница.

О расторжении договора залога в декабре 2016 года ей тоже известно. «Мы отправляли письмо, чтобы подтвердили качество заемщиков ТФБ, ответ был в октябре, что категория заемщиков не ухудшилась. Потом пришло письмо, подписали допсоглашения к договорам залога. Было принято решение, что в связи с тем, что с заемщиками и так ситуация хорошая, расторгнуть данные документы», — подчеркнула она, предположив, что решение было принято ТФБ совместно с ГЖФ.

Чуркин спросил, проверялось ли качество заемщика со стороны ГЖФ. Камалеева отметила, что таким вопросом не занималась: «Насколько мне известно, не проверялось. Была команда заключить договоры».

— А должно проверяться со стороны ГЖФ? — спросил прокурор. 

— В моем понимании — да, — ответила она. 

По ее словам, больше Госжилфонд договоры в обеспечение кредитов по третьим лицам не заключал.

Рамиль Мусин работал в Татфондбанке с 2003 по 2017 год, но сразу отметил: с Робертом Ренатовичем не знаком, лишь однофамилец.

НАЧАЛЬНИК ЮРУПАВЛЕНИЯ ТФБ: «Мы в оценке категорий качества не участвовали»

Рамиль Мусин работал в Татфондбанке с 2003 по 2017 год, но сразу отметил: с Робертом Ренатовичем не знаком, лишь однофамилец. В 2013-м первого назначили заместителем начальника юридического управления, которое позже он возглавил.

В рамках положения о кредитовании его управление давало заключение по предполагаемым сделкам. Например, описывает свидетель, когда в юруправление поступала заявка, им предоставлялся комплект документов от компании: выписка ЕГРЮЛ, бумаги заемщика, устав, протокол о назначении руководителя, документы в отношении предмета залога, если он был. Аналогичный пакет бумаг, по словам свидетеля, необходим был и по поручителям, залогодателям, и только после проверки всего комплекта выдавалось заключение.

«В нем указывалось, все ли было в порядке: юрлицо зарегистрировано, полномочия у директора в заключении сделок имеются, ограничений в уставе нет, иного размера крупности сделок — тоже. Учитывался и признак взаимосвязи с банком либо с другими участниками сделки», — перечислял мужчина.

Как проверялась заинтересованность банка? «Необходимо рассмотреть состав участников, акционеров, членов совета директоров, органов управления. Если имеются какие-либо пересечения с банком либо с другими участниками сделки (залогодателями, поручителями), то она должна быть одобрена либо общим собранием, либо советом директоров всех лиц, участвующих в сделке», — ответил Мусин. После одобрения всеми службами, по словам допрашиваемого, вопрос о предоставлении займа рассматривался уже кредитным комитетом.

Чуркин озвучил, что в ТФБ было два кредитных комитета — малый и большой. Он попросил свидетеля объяснить различия между ними. «По практике малый кредитный комитет рассматривал малый и средний бизнес», — не раздумывая, ответил свидетель. Он входил в малую комиссию в качестве основного члена и в большую как замещающий — там время от времени заменял директора департамента Ильшата Гильмутдинова. 

Несмотря на то что некоторые обстоятельства Мусин уже не помнил, ходатайств об оглашении его показаний не было

Мусину известно о ГК DOMO лишь то, что эти юрлица были клиентами банка. Назвать компании, входящие в структуру, он не смог. О кредите, выданном НКНХ банком, ему известно, но никаких подробностей не помнит. О том, что кто-то ошибочно менял финансовое состояние фирм ГК DOMO, мужчине также ничего неизвестно. «Мы в оценке категорий качества не участвовали», — сказал он.

— Что касается сделки по предоставлению заключения ГЖФ… Там же знаете историю, что соглашение было в итоге расторгнуто по той причине, что неправомочное лицо заключило договор в обеспечение. Абдуллин сам непосредственно. Вашим управлением это соглашение проверялось? — пытался подвести поближе к сути представитель АСВ Андрей Соколов.

— Возможно, сейчас уже сложно вспомнить. Просто в день порядка 10–15 таких заключений проходило, — ответил свидетель.

Несмотря на то что некоторые обстоятельства Мусин уже не помнил, ходатайств об оглашении его показаний не было. 

Следующее заседание состоится после перерыва — 25 февраля.