На концерте, который прошел вчера в ГБКЗ им. Сайдашева — прозвучали произведения великих Густава Малера и Рихарда Штрауса На концерте, который прошел вчера в ГБКЗ им. Сайдашева, прозвучали произведения великих Густава Малера и Рихарда Штрауса

РОМАНТИЗМ КАК СТИЛЬ ЖИЗНИ

«Они сошлись. Волна и камень, стихи и проза, лед и пламень не столь различны меж собой», — именно этими пушкинскими строками можно было бы описать дружбу великих австрийских композиторов Густава Малера и Рихарда Штрауса. Во многом различные (угрюмый Малер и жизнерадостный Штраус), они любили талант и глубину друг друга. «Малер ценил Штрауса как музыканта и как еще молодого коллегу, которому следует помочь. Рихард Штраус охотно исполнял неизвестные, новые сочинения Малера», — отмечает профессор Московской консерватории Инна Барсова. Оба руководили Венской оперой, оба последователи Рихарда Вагнера и представители немецко-австрийского романтизма, оба до сих пор будоражат умы музыкантов и слушателей.

Поэтому совсем неудивительным выглядит выбор художественного руководителя и главного дирижера ГСО РТ Александра Сладковского объединить их в одном концерте. «30 октября мы будем играть Пятую симфонию Густава Малера. Это наша репертуарная симфония — фантастическая, одна из моих любимых среди малеровских, — рассказывал Сладковский. — Почему очень важно сыграть Пятую симфонию? Потому что в Москве концерт будет записан и потом станет транслироваться на Mezzo TV. Мы давние партнеры с этим потрясающим французским каналом, и благодаря очередной записи Татарстан вновь покажется в этой ветви музыкальной культуры, ведь канал транслируется на весь мир. Я настойчиво продолжаю делать то, чем мы занимались всегда, просто немножко расширяя границы и получая при этом максимум удовольствия». 

Малер — отдельное направление развития оркестра, «наше все со времен Натана Рахлина», как говорит маэстро. Именно с Малера начал ГСО РТ новый 2019 год — тогда вместе с кавалером французского ордена Почетного легиона Рено Капюсоном и солистами Большого и Михайловского театров Сергеем Радченко и Борисом Пинхасовичем оркестр Сладковского триумфально исполнил в Казани и Москве «Песнь о Земле», а через месяц в казанском ГБКЗ и московском «Зарядье» прозвучала «Симфония тысячи». В апреле Первая симфония прозвучала на открытии «Рахлинских сезонов» и на фестивале «Безумный день» в Японии.

НЕ ПРОСТО ИСПОЛНЕНИЕ ТЕКСТОВ С МУЗЫКОЙ

Накануне в первом отделении прозвучали симфоническая поэма «Смерть и просветление» и «Четыре последние песни» для сопрано с оркестром Штрауса. Поэма — программное произведение, но не имеет под собой литературной основы: она отражает мысли и настроение автора. «У меня мелькнула мысль изобразить в симфоническом сочинении смертный час человека, который всегда стремился к достижению высших идеалов, то есть художника», — объяснял Штраус свою идею в одном из писем. Позже немецкий композитор Александр Риттер под впечатлением этой музыки написал стихотворение по мотивам симфонической поэмы.

Для исполнения «Смерти и просветления» во всем зале погас свет и зажегся лишь на пюпитрах, погрузив зрителей в таинственную атмосферу полумрака. Словно путеводные звезды, лампы на пюпитрах символизировали проводническую роль оркестра и Сладковского в мире немецкого романтизма. И этот прием был абсолютно оправдан — в полумраке еще свежее зазвучали все инструменты и ничто не отвлекало слушателей от таинства музыки, свершавшегося перед ними. Сладковский прекрасно чувствует контрасты музыкальной фактуры поэмы и воплощает их четко и выпукло; меланхолично-мечтательная часть у него необыкновенно нежна и прозрачна, мощное Allegro предельно эмоционально и объемно. Маэстро тонко чувствует свет, заложенный в произведении, и откликается на него ясным и чувственным звучанием, словно точными мазками создает невероятно яркое и красочное, полное силы музыкальное полотно. Линия высокой эмоциональности не прерывается ни на секунду, ни на мгновение слушателя не отпускают эти мощь и глубина сочинения Штрауса. В торжественном и даже ликующем финале Сладковский показывает высочайший техническо-лирический уровень оркестра, который играет с невероятным профессионализмом, не забывая о проникновенности и музыкальной чуткости. Как только растаял последний звук этого великого сочинения, свет в зале включился и вернул публику из завораживающего мира чистой музыки в прозаичную реальность.

В «Четырех последних песнях» солировала Анастасия Калагина из труппы Мариинского театра, которую критика называет «хрустальным сопрано»

В «Четырех последних песнях» солировала Анастасия Калагина из труппы Мариинского театра, которую критика называет «хрустальным сопрано». «Я услышала это произведение еще до того, как начала петь, — рассказала она корреспонденту „БИЗНЕС Online“. — Я оканчивала консерваторию как скрипачка и интересовалась любой музыкой. Это ведь не чисто вокальная музыка, а симфоническое полотно, в котором есть солирующий голос. У нас дома появилась кассета, на которой пела Кири Те Канава. Это было совершенно незабываемое музыкальное, колористическое впечатление. Потом я начала заниматься вокалом, и прошло 20 лет, наверное, с тех времен. Путь певца неоднозначен — никогда не знаешь, к каким партиям ты придешь. Сегодня я пришла к этому и безмерно счастлива, что могу прикоснуться к такому богатству, к подобному шедевру. Когда начинаешь осознавать, что это последнее произведение Рихарда Штрауса и после этого он больше ничего не написал… Это настолько грандиозно по чувствам, которые тебя переполняют! Не просто исполнение текстов с музыкой, а очень глубокое внутреннее переживание». 

«С ПЕРВОЙ НОТЫ МЫ ПОНЯЛИ ДРУГ ДРУГА»

Вокалистка добавила, что она была так увлечена освоением «Песен», что поехала в Германию и нашла там певицу Мартину Рюпинг, которая 15 лет была ученицей Элизабет Шварцкопф, освоившей произведение под руководством самого Штрауса. «Все, что можно было передать, мне дали, — говорит Калагина. — Другое дело — насколько я могу это все воплотить, но стараюсь изо всех сил. Соблюдаю существующие традиции, потому что это произведение содержит в себе много того, что не записано в нотах. Я продолжаю учить с Мартиной и песни Малера, и весь венский романтизм — это безумно интересно, содержательно и очень красиво».

Под стать атмосфере вечера она появилась на сцене в черном платье. Ее мощное сопрано достойно справилось с довольно трудной для вокалистов партитурой «Песен». Конечно, двое единомышленников не могли не составить на сцене гармоничный дуэт, и Сладковский идеально выстроил баланс солистки и оркестра, наполняя хрустальное сопрано кристально чистыми звуками.

«Венский романтизм пока не очень популярен в России, — отмечает Калагина. — Я благодарна Александру Сладковскому и снимаю перед ним шляпу за то, что он именно этот репертуар продвигает в массы и делает это настолько талантливо и с таким знанием деталей! Мне не пришлось ему ничего объяснять, просить или договариваться. С первой ноты мы поняли друг друга на музыкантском уровне, который связывает людей из разных точек мира. Для меня было большим открытием, что госоркестр Татарстана абсолютно готов к исполнению этих произведений и выступает на очень высоком профессиональном уровне».

Создаётся невероятное по силе и мощи (как технической, так и эмоциональной) звучание, которому рукоплещут слушатели в Европе и Азии. Рукоплескали и в Казани, ни в какую не желая отпускать музыкантов Создается невероятное по силе и мощи (как технической, так и эмоциональной) звучание, которому рукоплещут слушатели в Европе и Азии. Рукоплескали и в Казани, ни в какую не желая отпускать музыкантов

ЭМОЦИОНАЛЬНАЯ БУРЯ И БЕСКОНЕЧНЫЕ ОВАЦИИ 

Второе отделение полностью посвятили Пятой симфонии Малера. «Я видел вашу душу совершенно об­наженной. Она простиралась передо мной, как дикий таинственный лан­дшафт с его пугающими безднами и теснинами, с прелестными радост­ными лужайками и тихими идиллическими уголками. Я воспринял ее как стихийную бурю с ее ужасами и бедами и с ее просветляющей, увлекательной радугой», — писал Арнольд Шенберг Малеру. 

Глубоко чувствуя музыку австрийца, Сладковский в полной мере раскрывает его мастерство сочинителя, не сгибаясь под многогранностью и монументальностью его произведения. Наоборот, музыка Малера приобретает у него особую легкость и трепетность, чувственную ясность и свет. Он сохраняется даже в самых трагических и пронзительных частях симфонии. Помимо очевидной технической сложности, с которой музыканты оркестра блестяще справляются (сказывается многолетий опыт в исполнении Малера), играть такое произведение непросто и с эмоциональной точки зрения — нужно пропустить через себя всю эту гамму эмоций, трагичность и задушевность, отчаяние и скорбь, лиричность и ликование. Сладковскому, как настоящему рыцарю от музыки, это удается — он полностью вовлечен и погружен в происходящее, отдаваясь симфонии каждой своей клеткой. Вслед за ним и музыканты оркестра, вдохновленные пылом и азартом маэстро, с головой бросаются в австрийский симфонизм, в результате чего создается невероятное по силе и мощи (как технической, так и эмоциональной) звучание, которому рукоплещут слушатели в Европе и Азии. Рукоплескали и в Казани, ни в какую не желая отпускать музыкантов. «Мы сегодня поставили рекорд!» — шептала корреспонденту «БИЗНЕС Online» восторженная соседка по креслу, продолжая улыбаться, аплодировать и кричать «Браво!». И она была права.

Следующий концерт ГСО РТ в Казани пройдет 6 ноября — в этот день в ГБКЗ им. Сайдашева откроется IX международный фестиваль современной музыки им. Софии Губайдулиной Concordia. В столице РТ впервые прозвучат сочинения выдающихся композиторов второй половины XX и начала XXI века Ивана Карабица, Бориса Лятошинского, Ильдебрандо Пиццетти, Бруно Мадерны, Томаса Адеса, Аарона Копленда, Александра Арутюняна, Игоря Стравинского, Николая Корндорфа, а также лидера музыкального авангарда XX века Карлхайнца Штокхаузена. Солистами выступят именитые музыканты — Петр Кондрашин (виолончель), Полина Шамаева (сопрано), Эмануэль Арчиули (фортепиано), Венцель Фукс (кларнет), Габор Таркови (труба).