Шутки с огнем: почему в «Алабуге» до сих пор не работает пожарное депо?

В ОЭЗ «Алабуга» еще полтора года назад должно было начать работу собственное пожарное депо, однако резиденты особой зоны до сих пор вынуждены полагаться в случае ЧП на оперативность елабужского МЧС Фото: Олег Спиридонов

КОНКУРС ЕСТЬ, ДОГОВОРА НЕТ

Более полутора лет минуло с тех пор, как в ОЭЗ «Алабуга» должно было начать работу собственное пожарное депо, однако резиденты особой зоны до сих вынуждены полагаться в случае ЧП на оперативность городской елабужской бригады. Она располагается на границе ОЭЗ, и путь до отдаленных объектов — к примеру, до деревообрабатывающего завода «Кастамону Интегрейтед Вуд Индастри» — занимает 17–20 минут. Такой срок вдвое превышает городской норматив, однако «Алабуга» ссылается на свою дислокацию в Елабужском районе, а не в городе. Действительно, федеральный техрегламент определяет время прибытия пожарной охраны в условиях сельских поселений 20 минутами. Но похожа ли ОЭЗ, с ее химическими производствами, на сельскую местность? Не говоря уж о том, что у некоторых резидентов наличие пожарного депо непосредственно на территории особой экономической зоны заложено в техзадание на производственный объект. Поэтому в ОЭЗ и было запланировано строительство двух депо, одно из которых построено, но так и не запущено.

Обратить внимание на уровень пожарной безопасности в ОЭЗ подтолкнул иск против АО «ОЭЗ ППТ „Алабуга“», поданный в Арбитражный суд РТ челнинским ООО «ПОЖ-Оценка». Как выяснил «БИЗНЕС Online», эта компания в конце 2016 года выиграла конкурс «Алабуги» на право аренды депо и шести единиц противопожарной техники. Согласно протоколу конкурса, подписанному в январе 2017 года, с 1 марта прошлого года «ПОЖ-Оценка» должна была начать обслуживание всей территории ОЭЗ, заключив абонентские договоры с каждым из резидентов. Однако прежде должен быть заключен пятилетний договор с самой управляющей компанией, чего не случилось: перед подписанием «Алабуга» неожиданно изменила оговоренные конкурсом условия, предъявив арендатору новое требование — обеспечительный платеж на 26 млн рублей, с чем «ПОЖ-Оценка» категорически не согласна. 

В конце 2016 года «ПОЖ-Оценка» Юрия Курмашева выиграла конкурс «Алабуги» на право аренды пожарного депо, но ОЭЗ неожиданно изменила оговоренные конкурсом условия Фото предоставлено «ПОЖ-Оценка»

Условия, помимо стандартных (лицензии и аккредитации в МЧС РФ, опыт работы), включали в себя балльную оценку претендентов по разным критериям, которым «ПОЖ-Оценка» полностью удовлетворила, будучи единственным участником конкурса. Компания работает на рынке экспертизы соответствия объектов нормам пожарной безопасности с 2012 года, к настоящему времени имеет бессрочную аккредитацию и, по словам директора Юрия Курмашева, является единственной отраслевой частной компанией на свободном рынке Татарстана. Кроме «ПОЖ-Оценки» в республике имеются только корпоративные службы — это пожарные охраны челнинского картонно-бумажного комбината и казанского каучукового завода. Больше лицензий нет, а упомянутые организации обслуживают исключительно свое производство.

«ПОЖ-Оценка» — компания небольшая, ее основной владелицей (60%) значится мать Курмашева Альфия Самигулина. Остальные 40% уставного капитала объемом 11 тыс. рублей записаны на ООО. Финансовая отчетность оставляет желать лучшего: по данным системы «Контур.Фокус», в 2016 году выручка снизилась сразу на 59% до 5 млн рублей, чистая прибыль составила 23 тысячи. Сам Курмашев выступает соучредителем еще двух ООО — «112 плюс» (25%) и «КамПромЭнерго» (50%). Одно из них торгует бытовыми электротоварами, другое — промышленным электротехническим оборудованием. Кроме того, Курмашев является директором архитектурного бюро «Прайд». Отчетность у всех компаний в базе данных «Контур.Фокус» отсутствует.

«ПОЖ-Оценка» и прежде активно работала с резидентами ОЭЗ, было отработано 24 договора с юрлицами «Алабуги» из 144 договоров, заключенных компанией за историю деятельности Фото предоставлено «ПОЖ-Оценка»

«ШАГИВАЛЕЕВ МНЕ РУКУ ПОЖИМАЛ, ЗАВЕРЯЛ, ЧТО «АЛАБУГА» ВЫБИРАЕТ МЕНЯ…»

Как рассказал «БИЗНЕС Online» сам Курмашев, его организация и прежде активно работала как с резидентами ОЭЗ, так и с управляющей компанией в плоскости противопожарных экспертиз. В протоколе подведения итогов конкурса указано, что к моменту его проведения у «ПОЖ-Оценки» было отработано 24 договора с юрлицами «Алабуги» из 144 договоров, заключенных компанией за историю деятельности.

«Кроме нас в „Алабуге“ больше никто не работал, — рассказывает Курмашев. — Как-то их главный инженер спросил у меня, не хочу ли я взять депо и заняться пожаротушением. Я согласился, получил одобрение зама по эксплуатации Ильдара Тазутдинова, потом встретился с гендиректором Тимуром Шагивалеевым. Меня согласовали, и я повел этот проект с нуля — тогда, три года назад, ставка делалась на взаимопомощь. Я лично на своей машине возил представителя „Алабуги“ по заводам – изготовителям техники, возил смотреть новые депо в других городах, кормил командированных на свои деньги, размещал их в гостиницах. Никаких компенсаций не было: Шагивалеев мне тогда за это руку пожимал, заверял, что „Алабуга“ выбирает меня... Это было еще за два года до отбора. Время пришло — мы выиграли конкурс, но тут сменился зам: вместо Тазутдинова пришел Тимур Мингазов. Конкурс на поставку пожарной техники объявлял уже он».

«Шагивалеев (на фото) заверял, что «Алабуга» выбирает меня... Это было еще за два года до отбора» Фото: «БИЗНЕС Online»

Из-за поставки техники, по словам Курмашева, дело затянулось. Когда депо было достроено, стороны заключили предварительный договор, в котором сказано, что основной договор должен быть заключен в течение месяца с момента регистрации права собственности на депо и регистрации пожарных машин в ГИБДД. Последний пункт, убежден директор «ПОЖ-Оценки», позволял «Алабуге» оттягивать договор аренды, поскольку машин не было. Но это, уверен он, только повод, причина же отказа «Алабуги» в подписании договора иная. Подписание собственно планировалось, но перед этим ОЭЗ решила дополнить условия аренды обеспечительным платежом и прислала Курмашеву соответствующее письмо с проектом допсоглашения. 26 млн рублей, которые заказчик теперь требовал с «ПОЖ-Оценки», не оговаривались ни в условиях конкурса, ни в предварительном договоре, но на возражения Курмашева руководство «Алабуги» заявило, что… юристы просто забыли внести этот пункт в документы. Не хотите платить — до свидания.

ОЭЗ решила дополнить условия аренды обеспечительным платежом и прислала соответствующее письмо с проектом допсоглашения. 26 млн рублей, которые заказчик теперь требовал с «ПОЖ-Оценки», не оговаривались ни в условиях конкурса, ни в предварительном договореЧтобы увеличить, нажмите

Поясним, что сумма складывается из арендной платы за четыре месяца, остававшихся до конца года. За пользование депо и техникой «ПОЖ-Оценка» обязалась платить по 6,5 млн рублей в месяц, и «Алабуга» захотела получить деньги сразу: если подрядчик вдруг не сможет платить, 6,5 млн спишут из обеспечения. Такой риск действительно был: оставался последний квартал года, у всех резидентов бюджеты давно подписаны, и обе стороны договора сомневались, что пожарным удастся собрать абонентскую плату. Однако причина столь позднего старта заключалась в отсутствии пожарной техники, заказанной самой «Алабугой», — поставки были безнадежно просрочены.

«Мы не согласны отойти в сторону, людям обещана работа, они ждут. Все они — сотрудники МЧС в отставке, как и мы сами, все профессионалы со спецобразованием» Фото предоставлено «ПОЖ-Оценка»

«ТЕХНИКА ДОЛЖНА СООТВЕТСТВОВАТЬ ФУНКЦИОНАЛУ, А ИХ ТОЛЬКО ЦЕНА ВОЛНУЕТ»

«После конкурса мне поручили подготовить техзадание на закупку техники, — объясняет Курмашев задержку с поставкой машин. — Мы объездили заводы, выбрали поставщиков. С четырьмя стандартными машинами сложностей не было, но изготовить нужную автолестницу и автопеноподъемник по нашему техзаданию мог только тверской завод „Пожарные системы“. Однако Мингазов, который теперь курировал вопрос, поехал в Торжок на завод „Дельта“, у них предложение было дешевле. Насколько я слышал, разница составляла 6 миллионов. Это, конечно, деньги, но ведь могли согласовать с нами, отказаться от чего-то второстепенного и снизить цену тверчан. Нет, Мингазов заключил договор в Торжке, самостоятельно изменив параметры автолестницы, потому что у „Дельты“ не было компетенций под наше техзадание. У Мингазова ни образования соответствующего, ни опыта — как такое вообще возможно? Это же вопрос безопасности, техника должна соответствовать требуемому функционалу, а их только цена волнует».

В ОЭЗ поясняют, что требование обеспечительного платежа необходимо как гарантия безопасности резидентов и никаких предпочтений к отраслевым организациям у управляющей компании нетЧтобы увеличить, нажмите

Самое же любопытное в том, что договор на поставку из Торжка не содержал сроков исполнения. Уже в этом году, по объяснениям Курмашева, поставщик отвечал «Алабуге»: знали бы мы, что вам нужно срочно, не стали бы и браться. В итоге техника дошла до места назначения только к концу августа этого года — через 18 месяцев после запланированного открытия депо.

«„Алабуга“ говорит, что и в этом случае юристы забыли указать в договоре поставки сроки, — объясняет директор „ПОЖ-Оценки“. — Я этого не понимаю — организация работает с крупными иностранными производствами, это лицо Татарстана на внешнем рынке, и она упускает из виду сначала пункт об обеспечительном платеже, затем не указывает в договоре поставок элементарное — сроки! Это что за юристы такие? А изменение техзадания? Ведь, если что случится и техника не справится, разбираться в вопросе будет следственный комитет. Выяснится, что она не соответствует потребностям, а кто подписал изменение техзадания, на каком основании? Чтобы сэкономить?»

В итоге «ПОЖ-Оценка» не может предоставить «Алабуге» желаемый, но неожиданный обеспечительный платеж, однако, чтобы развеять сомнения в собственной платежеспособности, предложила компромисс: платить 6,5 млн рублей ежемесячно и столько же добавлять сверху на постепенное формирование обеспечения. Вариант, по словам Курмашева, заказчика не устроил. «Но мы не согласны отойти в сторону, — поясняет директор „ПОЖ-Оценки“. — У нас 60 человек личного состава, они хоть и не на зарплате пока, но вот их личные дела — людям обещана работа, они ждут. Все они — сотрудники МЧС в отставке, как и мы сами, все профессионалы со спецобразованием, со стажем не менее 20 лет в пожарной охране, среди них много офицеров. Резиденты „Алабуги“ согласны с нами работать, только один из них отказывается от абонентской платы, настаивает на оплате по факту вызова, потому что это намного дешевле».

В настоящее время противопожарный бюджет резидентов составляет 6–7 тыс. рублей в месяц. Собственная служба будет обходиться им значительно дороже — в 500–550 тыс. в месяц с каждого Фото: Олег Спиридонов

В настоящее время противопожарный бюджет резидентов составляет 6–7 тыс. рублей в месяц — они, по словам Курмашева, просто платят штрафы за нарушения норм и надеются, что в случае чего бригада из Елабуги совершит чудо. Собственная служба на территории ОЭЗ будет обходиться им значительно дороже — из установленной цены аренды депо вытекает абонентская плата на уровне 500–550 тыс. в месяц с каждого. «Мы планируем собирать по 11–12 миллионов рублей в месяц со всех 24 резидентов „Алабуги“, — объяснил директор „ПОЖ-Оценки“ экономику проекта. — Это примерно равно себестоимости услуг: около 3 миллионов пойдет на зарплату, плюс налоги, расходы на амортизацию машин, топливо, пену… Рентабельности пока не закладываем, потому что и для резидентов нормальным тарифом было бы тысяч 300, а не 500. Мы делаем ставку на новых резидентов — сейчас в „Синергии“ открылось четверо, будут и другие, тогда и пойдет прибыль. За счет этого в будущем мы хотим уменьшить тариф до 400–450 тысяч». По словам Курмашева, для некоторых резидентов цена на противопожарное обслуживание вовсе не важна — напротив, они готовы доплачивать еще и за дополнительные услуги. К примеру, строящееся химическое производство от компании «Август» уже интересовалось отдельным круглосуточным постом прямо у себя на заводе, того же хочет и Ford-Sollers.

Главный же экономический вопрос этой ситуации заключается в том, что бюджетные средства, потраченные на обязательную инфраструктуру для резидентов, полтора года не приносят эффекта. Строительство депо, по некоторым данным, обошлось «Алабуге» в 365 млн рублей, закупка техники — еще примерно в 80 миллионов. В настоящее время, напомним, «Алабуга» на 100% является активом республики: в конце прошлого года федеральное АО «Особые экономические зоны» по распоряжению правительства передало свои 66% акций Татарстану.

Главный же экономический вопрос этой ситуации заключается в том, что бюджетные средства, потраченные на обязательную инфраструктуру для резидентов, полтора года не приносят эффекта Фото: Олег Спиридонов

«ВЫПАД СО СТОРОНЫ «ПОЖ-ОЦЕНКИ» МЫ РАСЦЕНИВАЕМ КАК ФОРМУ ИНФОРМАЦИОННОГО ШАНТАЖА»

Понятно, что, если стороны не договорятся, «Алабуга» сумеет найти другого поставщика услуг. Более того, в ОЭЗ уже провели неделю представители ООО «ПромгазСервис» — такой же частной пожарной охраны, только из Оренбурга и гораздо крупнее: на официальном сайте компании указано, что в штате у нее работают свыше 1,7 тыс. человек. Но повезут ли они из Оренбурга в «Алабугу» своих людей или наймут субподрядчиков в Татарстане, где, кроме 60 отставников МЧС из «ПОЖ-Оценки», и нанимать-то, наверное, некого?

Ни на этот, ни на обширный список других вопросов «Алабуга» решила не отвечать, предложив взамен только принципиальную позицию по спору с «ПОЖ-Оценкой». В ответе сказано, что концентрация множества промышленных объектов налагает на управляющую компанию повышенные обязанности по обеспечению пожарной безопасности, одним из решающих факторов которой является финансовая стабильность подрядчика.

«У нас есть сомнения в финансовой устойчивости компании „ПОЖ-Оценка“, — передает пресс-служба „Алабуги“ позицию руководства. — Мы заметили, что за прошедшие два года у нее не появилось новых контрактов на противопожарное обслуживание. Также мы знаем, что компания допустила со своей стороны недобросовестность в отношениях с одним из резидентов ОЭЗ по своевременному возврату излишне уплаченных денежных средств по договору на оказание услуг, вследствие чего у „ПОЖ-Оценки“ образовалась задолженность в довольно крупном размере перед резидентом. В течение почти двух лет они не могут его вернуть — это для нас сигнал того, что компания имеет финансовые затруднения и может являться нестабильной».

В ОЭЗ поясняют, что требование обеспечительного платежа необходимо как гарантия безопасности резидентов и никаких предпочтений к отраслевым организациям у управляющей компании нет. «Мы будем крайне тщательно проверять контрагента, оценивая не только формальные критерии, но и финансовую устойчивость и репутацию на рынке. Компания без опыта успешной работы, которая потенциально имеет финансовые проблемы, не должна работать на территории ОЭЗ „Алабуга“, — сказано в ответе, резюме которого безапелляционно. — Выпад со стороны „ПОЖ-Оценки“ мы расцениваем как форму информационного шантажа — вероятно, таким способом некомпетентная компания пытается добиться послаблений с нашей стороны».

Нынешний уровень пожарной безопасности производств «Алабуга» оценивает как нормальный. «Пожарную безопасность обеспечивает ГУ „70 пожарная часть федеральной противопожарной службы по Республике Татарстан“ города Елабуги, — подтверждает руководство ОЭЗ. — Сил и ресурсов МЧС пока достаточно для обеспечения надлежащего уровня безопасности. Но мы понимаем, что количество резидентов „Алабуги“ растет ежегодно, также расширяют свои производства действующие резиденты. Только в следующем году мы запускаем 8 новых производств, которые будут расположены в основном на территории второй очереди. Этим, к слову, и объясняется местоположение нового пожарного депо, которое находится на границе первой и второй очередей».

«Кастамону Интегрейтед Вуд Индастри» — это стратегический партнер ОЭЗ. Если турки считают, что небольшая челнинская компания не прошла проверку честностью, и не хотят ее — не захочет и «Алабуга» Фото: Олег Спиридонов

МЕЖДУ «АЛАБУГОЙ» И ПОЖАРНЫМИ ВСТАЛИ ТУРКИ?

Тревоги «Алабуги» объяснимы, так как долг за «ПОЖ-Оценкой» действительно имеется — небольшой, но давний, что настораживает. Согласно картотеке Арбитражного суда, из трех исков к компании, накопленных за всю ее историю, два датируются 2015 годом, общая сумма по ним едва превышала 600 тыс. рублей. Актуален третий иск, как раз от резидента «Алабуги» — турецкого ООО «Кастамону Интегрейтед Вуд Индастри» — на 2,5 млн рублей неосновательного обогащения и 600 тыс. по процентам. По словам Курмашева, претензия турок носит формальный характер, компании сотрудничают и договорились рассчитаться работой. Однако досудебно подрядчик не урегулировал вопрос, и это о чем-то говорит. «БИЗНЕС Online» писал об этом споре: в 2015 году «ПОЖ-Оценка» выполнила подряд турок, а они по ошибке заплатили больше, чем следовало. Челнинцы обещали вернуть лишнее, но до сих пор этого не сделали — уже летом этого года турки обратились в суд и к концу сентября выиграли его. Таким образом, причины для отказа у «Алабуги» есть, но не юридического характера, поскольку долг перед третьей компанией отношения к договору не имеет. Уточним, что никаких неустоек на случай отказа заказчика от услуг победителя конкурса не оговаривалось, но все же «Алабуга» сегодня не разрывает предварительный договор в одностороннем порядке, настаивая на взаимном согласии. Тем временем «ПОЖ-Оценка» пытается через суд понудить организатора конкурса к заключению договора.

Перспективы обеих сторон «БИЗНЕС Online» прокомментировал бизнес-адвокат с опытом судебных разбирательств по аналогичным обстоятельствам. Юрист считает позицию несостоявшегося подрядчика довольно шаткой. «Прошедшие торги действительно накладывают на заказчика юридические обязательства, однако в судебной практике подобные конкурсы не всегда рассматриваются как торги в буквальном смысле, — пояснил эксперт. — Отбор кандидатов может трактоваться как приглашение к оферте, и в этом случае нормы, которые регулируют проведение торгов, не распространяются на данную ситуацию. Теоретически победитель может заявить в суде о том, что обеспечительный платеж не оговаривался, что в противном случае он не тратил бы ресурсы на подготовку к конкурсу, но позиция слабовата. Быть может, такая подача в суде позволит взыскать с заказчика убытки, но обязать к заключению договора — не думаю. С другой стороны, как говорится, где два юриста, там три мнения, а судебная практика на этот счет неоднозначна».

Если юридическая сторона вопроса не вполне прозрачна, то бизнес-аспект в данном случае тем более отягощен нюансами. «Алабуга» в своем ответе недаром ссылается на отношения «ПОЖ-Оценки» с турецким инвестором: «Кастамону Интегрейтед Вуд Индастри» и ее материнский холдинг Hayat Kimya — это стратегический партнер ОЭЗ, взаимодействие с которым требует еще и особой деликатности после холодного периода на «русско-турецкой границе». Если турки считают, что небольшая челнинская компания не прошла проверку честностью, и не хотят ее — не захочет и «Алабуга». При этом сам проект экономической зоны имеет особую важность для руководства республики. Даже если РТ как собственник позволит малоизвестной компании зайти в бизнес через суд, шансов на спокойную и продолжительную работу у нее не будет. Второй из вариантов развития ситуации, предложенных юристом, кажется более перспективным — небольшую неустойку взыскать можно даже с «Алабуги».

Важнее другое: когда же резиденты, да и объекты самой управляющей компании обретут надежную защиту от огня? Руководству оренбуржского «ПромгазСервиса» был отправлен запрос с просьбой прокомментировать как переговоры с ОЭЗ, так и возможные кадровые решения для татарстанского объекта, однако «БИЗНЕС Online» не получил ответа. Понятно, однако, что смена подрядчика не решает проблемы сбора абонентской платы в конце финансового года, и логично предположить, что вопрос пожарной безопасности «Алабуги» в любом случае решится не раньше 2019-го. К этому времени ОЭЗ исполнится 12 лет, если вести отсчет с официальной церемонии открытия. До сих пор от крупных резонансных ЧП территорию хранило скорее провидение, чем профилактика, небольшие же пожары случались не раз. В августе 2013 года возле строящегося завода загорелся мусор, в октябре 2014-го трое рабочих получили ожоги при возгорании на площадке «Алабуга-Волокно», в октябре 2016-го — снова мусор, потушить который удалось только через 23 минуты… Остается надеяться, что в следующий раз на месте кучи мусора не окажется какой-нибудь склад горючих материалов.