Андрей Синев, группа MSSA: «Путин показал на меня начальнику ФСО: «Он молодец!»

«ЗАЛ САРЫ САДЫКОВОЙ — ЭТО ЗАЛ ЗАСЕДАНИЙ. «АВТОЗАВОДЕЦ» — ДВА СКЛАДА, ОБЪЕДИНЕННЫЕ КИРПИЧНОЙ КЛАДКОЙ...»

— Андрей Григорьевич, как расшифровывается MSSA?

— На каких правах вы располагаетесь в концертном зале имени Сары Садыковой в здании мэрии?

— Концертный зал нам ничего не платит — мы получаем деньги от заказчиков, и не обязательно с рентабельностью. Если заезжает звезда ранга Стаса Михайлова, то это заработок, а если выступают детишки, то это уже другие цены. Для бабушек или для инвалидов концерты и вовсе проводятся бесплатно. Если кто-то приехал со своим оборудованием, тогда мы вообще не работаем.

Прайс у нас, конечно, есть, но по факту к каждому заказчику свой подход. Для постоянных партнеров установлена фиксированная сумма «за все». Даже если такому клиенту понадобилось дополнительное оборудование, цена будет совсем другой, ведь завтра он снова обратится к нам.

«Кто работает под „плюс“, должен указывать это на афише. Если же предупреждения нет, то зритель, поняв, что звучит фонограмма, может потребовать возврата билета»
Фото: Олег Спиридонов

— Давно вы обустроились в этом зале?

— Я здесь с самого основания, заехал еще при Рафгате Алтынбаеве. Вообще-то это зал заседаний депутатов, но тогда в городе других практически не было — только ДК «КАМАЗ» и ДК «Автозаводец», который сделан из двух больших складов, объединенных кирпичной кладкой. Обалденный, кстати, зал получился, с отличной акустикой. Все концерты и фестивали — «Зимняя эстрада», «Комсомольская песня», фестивали автопрома СССР — когда-то проходили именно там... Там же начались и первые дискотеки.

— Дискотеками я не занимался, у меня в то время были свои вокально-инструментальные ансамбли (ВИА). Сначала, в 1973 году — «Пульс молодости»... По специальности я инженер-электромеханик, но всю жизнь разрывался между ансамблем и институтом-работой. В Челны приехал из Самарской области. Пока учился на вечернем отделении института, продолжал работать в «Предприятии электрических сетей»...

В 1982 году я организовал ВИА «Диалог» в ДК «КАМАЗ». Спустя два года он уже  лидировал в городе. Больше того: мы побили «Ритмы КАМАЗа» и «Контрасты» на втором Всесоюзном фестивале народного творчества СССР, заняли в Москве первое место. А озвучивать концерты я начал где-то в 1987 году — мы тогда состругали вручную первый личный аппарат. В начале 90-х я ушел с работы и занялся звукорежиссурой.

«ОБСЛУЖИВАЕМ «СОЗВЕЗДИЕ-ЙОЛДЫЗЛЫК», МОСКОВСКИЙ САБАНТУЙ, И НИЧЕГО НЕ КОЛЫШЕТ...»

— Тогда не было предпринимательства как такового, но заказы были, так что и деятельность  уже была профессиональной. Сначала я озвучивал концерты в ДК «КАМАЗ», потом дорос до городских мероприятий: сабантуи, елки. Сделать постоянную площадку для Сабантуя в парке Прибрежном — заслуга Анатолия Васильева (экс-заместитель главы города — прим. ред.). Он предложил свозить туда землю, которую при строительстве вывозили из города. Так появился Майдан. В 1989 году там прошел первый концерт, выступала Лариса Долина. Правда, он толком не состоялся, потому что люди отравились то ли пирожками, то ли шашлыками. Начали падать, а скорых не было... Потом концерты пошли один за другим, и в 1991 году Алтынбаев отдал Майдан мне.

— Вы были арендатором или следили за порядком на ставке у мэрии?

— Майдан просто был наш. Забор, ангар, навес над трибунами — все это построили мы, взяв в банках кредиты. Но когда власть пошатнулась (в 1999 году главой администрации стал Рашит Хамадеев — прим. ред.), меня попросили передать площадку Якову Геллеру в РСЖУ. Все потраченные деньги мне возвратили по решениям Арбитражного суда.

Потом я просил вернуть Майдан и Халикова, и его преемника на посту мэра Шайхразиева, потому что были идеи. А сейчас там несколько хозяев, поэтому вкладывать деньги бессмысленно.

— Формально — в 2004 году, хотя фактически мы вернулись к организации мероприятий после затяжной паузы еще в 2002-м. Поначалу нанимали подрядчиков. Но как-то, перечислив через них деньги, «пролетели» на большую сумму. Сейчас у нас индивидуальное предприятие, отдаем государству 6 процентов по «упрощенке», и ничего не колышет...

«В общей сложности у нас 24 человека. Зарплата — от 30 до 50 тысяч рублей. При этом мы своих сотрудников кормим, и зимой, и летом одеваем, снимаем им приличные гостиницы»Фото: «БИЗНЕС Online»

Как только мы зарегистрировались в 2004 году, взяли первый кредит на 4 миллиона рублей. Купили комплект линейного массива и смогли полностью «закрывать» Майдан своим оборудованием. Через год потянули большую сцену, которая с тех пор выставляется на Новый год на площади Азатлык. Сейчас у нас таких две. В общем, мы укомплектовались под городские мероприятия любого уровня и стали ездить к соседям в Лениногорск, Альметьевск, Елабугу. «Спасскую ярмарку», например, обслуживаем уже 10 лет. Познакомились с Дмитрием Тумановым, который организует «Созвездие-Йолдызлык» и до сих пор полностью обеспечиваем техническую сторону этого фестиваля по всей республике. Где-то с 2009 года ставим звук и свет на церемонии национальной премии «Венчурный инвестор» инвестиционно-венчурного фонда РТ в «Корстоне» и «Пирамиде». Около 15 лет ведем Сабантуи как в Челнах, так и в регионах: Пермь, Челябинск, Нижний Новгород. В том числе около 10 лет ведем московский Сабантуй.

«НОВОИСПЕЧЕННЫЕ ЗВЕЗДОЧКИ ПРИСЫЛАЮТ ТЕХНИЧЕСКИЙ РАЙДЕР ИЗ ИНТЕРНЕТА, А ПОТОМ ВКЛЮЧАЮТ «ПЛЮС»...»

— Мы пробовали открыть филиал в Москве, но у столичных компаний слишком высокий технический уровень: конкурировать с ними из Челнов невозможно. Хотя мы по-прежнему ездим туда на заказы, так выгоднее. Москва упакована брендовыми аппаратами, артисты избалованы. Но когда они приезжают сюда, наше оборудование их устраивает. Совсем навороченный аппарат из Москвы сюда никто не поволочет. У нас есть и постоянные столичные клиенты. Например, после концерта в Лениногорске мы подружились с «Машиной времени», возили их потом в Сыктывкар и Астрахань. Также и с Полиной Гагариной: после того, как  отработали ее концерт в «Батыре», нас сразу пригласили в Казань. От Перми, Екатеринбурга и Тюмени пришлось оказаться из-за наложения графиков — у нас тут 2 февраля «Агата Кристи».

— Со сколькими коллективами и солистами вам удалось поработать за свою карьеру?

— Солистов было человек 400, групп — штук 300. Я, наверное, поработал со всеми известными советскими группами — «Пламя», «Самоцветы», «Динамик», «Веселые ребята», «Синяя птица»... Ведущих артистов тоже видел всех. Лещенко, Кобзон, Алла Борисовна, Эдита Пьеха: все приезжали в Челны. С Олегом Газмановым мы познакомились, когда он еще был электриком и пел единственную песню «Ямайка» в группе «Карнавал». Столкнулись на стадионе «Строитель». Его директор причитал, что дождик начинается, надо Газманову резиновые боты дать и перчатки, чтобы током от микрофона не ударило. Увидев боты, Олег удивился: вы что, дескать, с ума посходили? Мы помогали в «Баскет-холле» на выступлении Deep Purple, делали первый концерт тура Scooter и потом помогали ему в Казани, работали в «Татнефть Арене» со Стингом. Томас Андерс — вообще, можно сказать, друг.

«Этому нигде не учат, разве что в Санкт-Петербурге, да и то на звукорежиссера кино, а не концертной деятельности. Сегодня, конечно, можно найти зарубежную литературу, но без практики не обойтись»Фото: Олег Спиридонов

— Какой концерт за последние годы оказался в Челнах самым посещаемым?

— Пожалуй, это юбилей компании «Эссен» — на Майдане тогда собрались порядка 75 тысяч человек.

— Со звездами все-таки проще. У них подход лояльнее. Их звукорежиссеры — это бывшие музыканты, они знают все. А новоиспеченные звездочки присылают райдер по оборудованию, который просто скачан из интернета. Все это ищешь, согласовываешь, ставишь, подключаешь, а он потом приезжает и удивляется, чего это ему понаставили и просто подключает «плюс». Мы таких товарищей называем «диджеями». Ни Алла Борисовна, ни Владимир Кузьмин не позволяют себе фонограммы на голос. Последний, в каком бы состоянии он ни был, от и до отработает выступление живьем. У Эдиты Пьехи на последнем концерте в ДК «КАМАЗ» лет 6 назад за кулисами специально стояли мужчины — она отрабатывала выступление, заходила за кулисы и падала к ним на руки. Потом собиралась с силами и пела дальше. У «стариков» отношение совершенно другое: они народ не дурят.

— Когда мне за пультом нечего делать, я и удовольствия не получаю, выкуриваю по несколько пачек за Сабантуй. А когда работаешь, тут и адреналин, и удовлетворение. Я поэтому и стал сам организовывать концерты: чтобы и артистов подбирать, и песни, которые берут за душу. В частности, взялся за концерт на День Победы. Мне не нравилось, как его делали прежде: мешали все в кучу, лишь бы галочку поставить.

«В общей стоимости концерта наша часть составляет не больше 10–15 процентов. Если я беру за киловатт 1,5–2 рубля, то в Казани цена начинается от 3 рублей, а в Москве и того больше  — от 3,5»Фото: Олег Спиридонов

«ИНОСТРАНЦЫ БЕЗ ПОНТОВ, ОНИ ЕДУТ РАБОТАТЬ...»

— Да у всех новых звезд: колбасу нарезать на ломтики определенной толщины, коньяк в номер... Бытовой райдер у них длиннее, чем технический. Для «стариков» это просто анекдот: окна номера должны выходить на определенную сторону, постель должна быть определенной «пухлости»... К тому же молодые просят предоставить им всю возможную технику. Думаю: «Хорошо, инструменты я вам дам, но как вы играть-то на них будете? У синтезатора своя уникальная звуковая база, у гитары свой тембр...» В этом случае мы сразу понимаем, что артист едет сюда с «плюсом», а за инструменты группа просто подержится.

— Если и бывало, то скорее не с музыкантами, а с заказчиками. У организаторов случается неадекват. Обсуждаешь с ними, какое оборудование требуется, привозишь, а они потом идут в отказ. Такая ситуация у нас, например, была в Ледовом дворце с Валерой Меладзе. Мы всю технику обеспечили, а его звукорежиссер стал требовать: «Переставьте то, это...» Я достаю их райдер — все соответствует, а он: мол, это старый райдер. Подошел Валера, выяснил, в чем дело и говорит звукорежиссеру: «Возьми и сам переделай. И найди того, кто выслал старый райдер».

Мне понравилось работать с Елкой. Мы три месяца согласовывали райдер, привезли из Казани много оборудования, зато концерт отработали честно и красиво.

Проще всего с иностранцами — бытовые райдеры у них меньше, а технические прописаны досконально. Они очень пунктуальны и совсем без понтов, потому что приезжают работать. А наша молодежь уровня «Серебра», «Глюкозы» и им подобных едет куражиться. Деньги им платят заранее — можно отрываться по полной программе.

«Я, наверное, поработал со всеми известными советскими группами — „Самоцветы“, „Веселые ребята“, „Синяя птица“... Ведущих артистов тоже видел всех. Кобзон, Алла Борисовна, Эдита Пьеха — все приезжали в Челны»Фото: Олег Спиридонов

— А конфликты финансового характера у вас с кем-то случались?

— Я отказался работать с двумя казанскими продюсерами. Новоиспеченные организаторы концертов не имеют уважения и не понимают сути работы. Думают: «Билеты продадим, и мы в шоколаде». Концерт прошел, техническая группа упаковалась, сидит на чемоданах и ждет расчета: час, второй, а заказчик в это время сидит в баре. Раз-другой позвонишь ему, а потом пишешь СМС: «Оставьте деньги себе, мы с вами больше не работаем».

— Конечно. Они и закон нарушают — кто работает под «плюс», должен указывать это на афише. Если же предупреждения нет, то зритель, поняв, что звучит фонограмма, может потребовать возврата билета. В Казани в конце года был скандал, потом городское управление культуры определялось, как работать с этими одноразовыми организаторами. А то бывает, что концерт заявили, деньги собрали, а артист вообще не приехал. Сейчас в этом плане стали наводить порядок.

«ЛУЧШИЙ ЗАЛ РЕСПУБЛИКИ — АЛЬМЕТЬЕВСКИЙ ДК «НЕФТЬЧЕ»...»

— Это великолепный зал. Еще на стадии его проектирования мы говорили с тогдашним мэром Челнов Ильдаром Халиковым о том, что необходима хорошая крыша. Тогда финны сделали кровлю с прокладками из специального материала. В той же «Татнефть Арене» в Казани или Дворце спорта в Нижнекамске звук «гуляет» очень сильно: он отражается от колонн и возникает эхо. У нас в Ледовом дворце такого нет. Упомянутым залам мы проигрываем только раздевалками. На 15-летие «Авторадио» народ пришел танцевать, а одежду девать некуда: гардеробчик совсем маленький.

«Мероприятия укрупняются. Это требует и технического соответствия. В прошлом году мы много чего купили»Фото: Олег Спиридонов

— Наш, концертный зал имени Сары Садыковой. В плане комфорта — удаленности артиста от зрителей, звука — он самый-самый, хотя и богом заброшенный. В нем уже 37 лет не было ремонта: кресла и освещение старые, потолок дребезжит. Надо заменить отопление, гардеробы. Но при всем при этом прослушать концерт лучше всего именно здесь. Органный зал заточен под камерную музыку. ДК «КАМАЗ» — это быстро построенный продукт 70-х годов. Местами звук в нем богатый, а местами нижние частоты проваливаются. В ДК «Энергетик» акустика зала хорошая, если особым образом выстроить аппаратуру. Мы с этой задачей справляемся.

— А в Казани?

— УНИКС и, наверное, «Пирамида» — в ней все продумано. Остальные залы слишком специфичны. Например, в «Корстоне» звук «гуляет» из-за колонн. Лучший зал республики — это, пожалуй, альметьевский ДК «Нефтьче». Вообще, старые залы — самые лучшие в плане акустики: раньше умели делать. В тех же старинных церквях из любой точки слышно, что произносится с амвона, потому что в стены  замуровывали специальные трубы.

«ТАТАРСКАЯ ЭСТРАДА НЕ РАЗВИВАЕТСЯ, СМОТРИТ НА ЗАПАД...»

— Тогда ведь все было просто — поставили колонки, воткнули микрофон, сколотили сценку. А сейчас есть требования к свету, спецэффектам, необходимо установить экраны, лазеры... Одним словом, уровень несравним. Даже в небольших городах — Нурлате, Менделеевске, Елабуге — современный подход. Каждому нужен радиомикрофон за 120 тысяч рублей: проводной уже никого не устраивает. И, конечно, руководители муниципалитетов соревнуются между собой.

«Этот рынок тяжеловато штурмовать, потому что он давно поделен, хотя стартовые затраты и небольшие: достаточно миллионов 20»Фото: «БИЗНЕС Online»

— Ильсур Метшин, за ним идет коллега из Альметьевска. Но в прошлом году больших сумм не было в принципе.

— У наших артистов запросов как таковых и нет. Взять моего друга Фирдуса Тямаева — ему чисто технически нужен свет, то-се. Салават Фатхетдинов обычно ездит со всем своим. Хание Фархи — царствие ей небесное — ничего не надо было. У Альфии Авзаловой какие требования? Чтобы слышно было. У молодых, например у Элвина Грея, уже начинаются запросы, хотя он парень простой и техники у него адекватные. Петь, правда, не умеет, и как бы он с Салаватом ни спорил, до него ему как до Самары пешком.

— Как в целом развивается татарская эстрада?

— Никак. Смотрит на запад. Артисты ориентируются на молодежь и выдают «унца-унца» — дешевые электронные ритмы. Хотя в татарской музыке великолепные мелизмы — то, что грубо называют «игрой по черным клавишам». Тот же Ильхам Шакиров — это же мэтр, татарский Шаляпин. Или Хания Фархи: даже не зная татарского языка, ты услышишь и степь, и лошадей. А сейчас в молодой национальной эстраде то же, что и во всей российской, — пустота. Все пишется для денег.

Помню, когда ТОЦ расцвел, в «Олимпийском» в Москве проходил концерт «Примирение». И вот на большом экране показывают, как на казанской площади Свободы сжигают российский флаг. Тут же объявляют: фолк-рок группа, республика Татарстан. Публика свистит, кричит «Долой!» Но выходит «Сак-Сок», и уже после первого ее куплета зрители, моментально забыв про площадь Свободы, орут: «Татарстан! Давай!»

«Мы пробовали открыть филиал в Москве, но у столичных компаний слишком высокий технический уровень: конкурировать с ними из Челнов невозможно. Хотя мы по-прежнему ездим туда на заказы»Фото: Олег Спиридонов

— Чуть-чуть. В Челнах это практически не заметно — у нас цены постоянные, и платит нам всегда КАМАЗ, хоть на 9 мая, хоть на Новый год. На 50-летии Нижнекамска в прошлом году мы заработали всего миллиона полтора.

— Сколько, например, стоит Сабантуй?

— Общую стоимость я не знаю, а техническая часть обойдется в 1,2 миллиона. Последний новый год потянул на 1,5 миллиона — опять же только наша работа: мизер.

«КУДА ДЕЛИСЬ ПЕРЕМЯЧИ, ШАШЛЫК, 50 ГРАММОВ? ПРАЗДНИКА НЕ ЧУВСТВУЕТСЯ...»

— Каков ваш средний ценник для артистов? Он сильно отличается от Москвы?

— Все зависит от райдера. В нашем концертном зале самая высокая цена составила 50 тысяч рублей. В «Батыре» на клубных вечеринках средний ценник — 150 тысяч. Райдер Елки встал нам в 780 тысяч. Корпоративный праздник для города вроде дня рождения «Авторадио»  обошелся тоже под 800 тысяч.

В общей стоимости концерта наша часть составляет не больше 10–15 процентов. Если я беру за киловатт 1,5–2 рубля, то в Казани цена начинается от 3 рублей, а в Москве и того больше — от 3,5. У нас дешевле примерно в два раза. Поэтому мы и ездим работать в Первопрестольную. Хотя, если честно, для нас Казань — периферия, потому что столица всегда все перенимала у нас. Когда Ильсур Метшин работал в Нижнекамске, постоянно посещал челнинские праздники, а потом стал внедрять это в Казани.

Вот сейчас Казань снова себя исчерпала. И на Универсиаде, и на чемпионате по водным видам спорта, и на Кубке конфедераций у них работал Игорь Крутой со своей режиссерской группой. А казанцы лезут в Набережные Челны, в Альметьевск. В итоге что получилось с Новым годом? Часть площади у проспекта Мира была сделана хорошо. Но она отдельно, елка — отдельно, остальное — в черноте. В прошлом году, когда мы сами организовывали, было лучше. А куда делись перемячи, шашлык, 50 граммов? При Алтынбаеве был указ: не наливать, если покупатель не берет на закуску перемяч. Но праздника-то зачем лишать? Ведь он же не чувствуется. Я сам не пью, но вижу, что настроение у людей не то.

«Моя доля городского рынка составляет примерно 85 процентов. То есть общий объем по городу — миллионов 12. В Казани, я думаю, он раз в 100 больше»Фото: Олег Спиридонов

— Если в 2009 году их было всего 19, то к 2014 году выросло до 60, причем мероприятия укрупняются. Это требует и технического соответствия. В прошлом году мы много чего купили, в том числе пульт почти за два миллиона рублей. Оборудование, конечно, дорогое. Одна колонка стоит 400 тысяч, а их надо 48 штук. А тут мне отказали в кредите: одно расстройство.

— На светодиодные экраны для будущего чемпионата мира. В прошлом году мы купили три экрана размером 5 на 3,5 метра. А мне нужны раза в четыре больше. Мы работали с одной китайской фирмой. Они привезли экран на выставку в Москву, позвонили: «Готовы отдать за миллион». Но пока мы ехали в Первопрестольную, москвичи попытались его перекупить за два миллиона. А китайцы им: «Нет, мы уже обещали челнинцам». Говорят: MSSA — единственная фирма в России, которая согласилась оставить на технике лэйбл завода-производителя.

Прежде я брал экраны у нижнекамских коллег. В прошлом году договорился с ними же, а перед концертом они мне вдруг заявляют: «Не сможем, нам в Самаре предложили цену выше». Китайцы держат слово, а свои — нет.

Я отдавал за аренду этих экранов порядка 7–8 миллионов рублей, поэтому хочу купить свои. «АК БАРС» Банк мне вроде бы уже одобрил кредит, но нужна была госгарантия. Я попросил содействия у министра экономики Артема Здунова. Посмотрев мои показатели, он согласился, даже закрепил за мной человека. А теперь банк говорит: «Мы ваше оборудование в залог не возьмем, нам нужна недвижимость». Понятно, что эта техника специфичная, но она ведь дорогая.  

— Да, но первым делом надо закрыть потребности Челнов, здесь же будут фан-зоны. Хочу, чтобы пришел на стадион «Гренада», а там огромный, 20 на 8 метров, экран, мощный звук и  девушки в белых фартуках сосиски разносят. Не попал ты в Казань, так и здесь не хуже. Я уже договорился и с торговлей, и с футбольным клубом, и с руководителем исполкома, чтобы разрешили продажу пива. Меня приземлили, оставили без кредита, но я все равно это сделаю. Может, и рок-группу приглашу.

«У нас дешевле примерно в два раза. Поэтому мы и ездим работать в Первопрестольную. Хотя, если честно, для нас Казань — периферия, потому что столица всегда все перенимала у нас»
Фото: Олег Спиридонов

— Искал. Предлагал людям, у которых деньги просто лежат без движения, одолжить мне под 30 процентов годовых на 10 лет: нет. У нас до сих пор мыслят такими категориями: взял ящик водки по рублю, тут же продал по два...

«НИ РАЗУ НЕ БЫЛО, ЧТОБЫ АДМИНИСТРАЦИЯ НА МЕНЯ ДАВИЛА...»

— Нет, они нас знают и сами приходят. Мы и рок-фестивали, случается, проводим бесплатно. В частности, ежегодный «Мир». Бывает, что и от муниципалитета поступают просьбы о безвозмездной помощи. Например, первомайскую демонстрацию с концертом на протяжении 10 лет мы озвучиваем бесплатно. Провожаем и конно-автомобильный пробег инвалидов-спортсменов из благотворительного фонда «Идель-Урал». Но сколько руководителей сменилось, ни разу не было, чтобы администрация на меня давила. Просто просят помочь, а помогать людям надо.

— Нет, мы арендуем склад в 800 «квадратов» у компании «Деловые линии». Там у нас  хранится оборудование на 100 с лишним миллионов. Нам для работы больше ничего и не надо.

— В общей сложности 24 человека. Зарплата — от 30 до 50 тысяч рублей. При этом мы своих сотрудников кормим, и зимой, и летом одеваем, снимаем им приличные гостиницы. Зарплату они получают чистыми, в командировках ничего не оставляют. При необходимости кредитуем, помогаем со свадьбами и с днями рождения.

«Я сам в 2002 году начал с нуля. В нашей стране вся проблема в кредитах — никто не может взять деньги на бизнес, даже через знакомых»Фото: Олег Спиридонов

— Сколько примерно вы тратите в год на развитие бизнеса?

— В среднем около 9-10 миллионов. Конкретных смет на год вперед не составляем, есть понятные задачи. Например, я прикидывал: на покупку оборудования в этом году нам понадобится порядка 10–12 миллионов рублей.

— Какой год у вас был самый успешный?

— 2017-й: я заработал больше предыдущих лет. Мы оставляем небольшой резерв, тысяч 300,  на командировки и прочие неотложные нужды, остальное тратим. Заработали — купили оборудование. Другое дело, что сейчас заказчики стали платить уже после работы. Например, оплату за 9 мая я получил только под Новый год, а с подрядчиками рассчитывался за свой счет.

— У этого оборудования большой срок жизни?

— Первый линейный массив, который мы купили, работает уже больше 10 лет, мы только корпуса ремонтируем. Ни одного пульта не сгорело, ни одной единицы света.

— Значит, обновляетесь только ради технического прогресса?

— Да. Старое оборудование, в принципе, тоже востребовано. На сельских играх — в Елабуге, например — мы озвучивали одновременно 36 площадок, не считая стадиона. В таких случаях собираем все, что законсервировано, и закрываем вопрос своими силами.

«У Дома техники происходит задержка, на речи президента отключается микрофон, фейерверки запускаются раньше времени. А у нас все о`кей. Не зря мы пять дней до этого жили в Нижнекамске»Фото: «БИЗНЕС Online»

«НЕЛЬЗЯ ДЕРЖАТЬ ЛЮДЕЙ В КЛЕТКЕ — ОТУПЕЮТ»

— Этому нигде не учат, разве что в Санкт-Петербурге, да и то на звукорежиссера кино, а не концертной деятельности. Сегодня, конечно, можно найти зарубежную литературу, но без практики не обойтись. Эта специальность сложная, наукоемкая.

— Так быстро, что уследить невозможно. За последние четыре года произошел просто мощнейший скачок. Управление полностью перешло на цифру. Эти технологии значительно упрощают задачи. К аналоговому пульту надо подключить уйму аппаратуры, а у цифрового все внутри, только кнопки нажимай. И качество звука растет.

— Исключительно самообразованием. Интернет, специализированные журналы «Шоу-мастер», «Звукорежиссура». Благодаря этому какие-то подходы и методы изобретаю сам. Мы ведь под каждое мероприятие создаем проект, представляем заказчику макет в масштабе — что и как будет выглядеть на конкретной сцене. Про нас говорят: «Это группа, которая не повторяется в проектах».

— Нет, сейчас редко. Моя задача — все проконтролировать. На каждое мероприятие я назначаю ответственного, а сам езжу только на крупные концерты, с участием первых лиц. Например, когда Владимир Путин приезжал на КАМАЗ к выпуску двухмиллионного грузовика, ответственные люди из ФСО поставили ему на стойке проводной микрофон. А я на всякий случай отстроил радиомикрофон и держу в руках. Путин подошел ко мне, взял микрофон, стойку — в сторону. Потом показывает на меня начальнику ФСО: «Он молодец, так я был ближе к народу».

«Старое оборудование, в принципе, тоже востребовано. На сельских играх — в Елабуге, например — мы озвучивали одновременно 36 площадок, не считая стадиона»Фото: Олег Спиридонов

— В школе я занимался ракетомоделированием, а потом в армии был главным энергетиком старта на Байконуре. У меня весь военный билет в автографах — Леонов, Макаров, кого только нет. После службы любил собирать самолетики. Кроме того, я мастер спорта по городкам. Когда площадку для городков в районе ДК «Автозаводец» разломали, спорт закончился. Сейчас я просто люблю гулять по городу с женой — в парк зайти, из пневматики пострелять, выбить 50 из 50. Меня всю жизнь тянула к себе музыка. Единственный раз, когда я ею поступился, в армии — меня хотели забрать барабанщиком в полковой оркестр, а я выбрал Байконур.

— Ненормированный. Могу прийти на работу к 10 часам, а в 11 уже оказаться дома или же добраться туда только на другой день. У ребят — то же самое. Многие из них работают по тем же специальностям по совместительству. Берут наше оборудование, отдавая за прокат деньги. Нельзя держать людей в клетке — отупеют. У меня одно правило: не пить на рабочих площадках. За это я уже уволил восемь хороших специалистов.

А вообще ребята, которые у меня работают, мне как дети. И родной сын трудится здесь же, руководит группой осветителей. Девчонкам же, а у меня еще две дочери, на корабле нечего делать. В нашем бизнесе они только мешают. Со временем у них на первый план выходят амбиции.

— В первую очередь нужна честность. Во-вторых, надо видеть конечную цель: никакого прожектерства. И в-третьих, надо помнить, что работа — это бесконечный цикл.