«Эти, в Госдуме, думают, Татарстан – это три деревни: Казань, Нижнекамск и Челны!»

Тимур Нагуманов, Ренат Тимерзянов и Марат Долгов / Фото: prav.tatarstan.ru

«У НАС ДОЛЯ МСБ В ВТП РАЙОНА — 30 ПРОЦЕНТОВ, СТАВИМ ЗАДАЧУ ЗА 5 ЛЕТ ДОВЕСТИ ДО 50 ПРОЦЕНТОВ»

Главный федеральный инспектор по Татарстану Ренат Тимерзянов, зампрокурора республики Марат Долгов и глава Мамадышского района Анатолий Иванов стали участниками очередного заседания совета по предпринимательству при президенте РТ, которая состоялась сегодня в Мамадыше. Модератором традиционно выступил уполномоченный по защите прав предпринимателей Тимур Нагуманов. А мероприятие вызвало живой интерес у 60 представителей МСБ из Елабужского, Менделеевского и Мамадышского районов. После кратких вступительных слов самого Нагуманова и Тимерзянова Иванов на правах хозяина площадки рассказал, что малый и средний бизнес в районе развиваются достаточно успешно, но им нужно помогать.

«У нас доля МСБ в ВТП района составляет порядка 30 процентов на сегодняшний день. Взаимоотношения с бизнесом у нас складываются добрые. Мы сами ходим по земле. Я сам бывший бизнесмен, знаю, с какими проблемами сталкиваются предприниматели, — начал глава района. — Что нужно делать сегодня для развития МСБ? Есть действительно много программ поддержки предпринимательства, но их в любом случае недостаточно. Не каждый предприниматель может себе позволить участвовать в них, не у каждого из них хватает для этого возможностей. В нормальных странах малый, средний бизнес занимает долю в 60 процентов. Мы ставим задачу в ближайшие 5 лет увеличить долю до 50 процентов. В Китае как сегодня сделано? Там любой может, открыв соответствующий сайт, узнать, где и какие в мире есть производства, какова стоимость проектов, производительность, окупаемость и т. д. То есть он знает, какие сегодня производства развиты, какие нет. И исходя из этого может делать вывод, какой бизнес можно открыть. У нас очень много желающих заняться бизнесом, но реально полезной информации им не хватает, чтобы определиться — в какую сферу идти».

Вторая проблема в районе, по мнению Иванова, в отсутствии доступа к длинным деньгам. «Если бы у нас банки кредитовали под 5 процентов годовых бизнес, то все сразу пошло бы в рост — и малый, и средний, и крупный бизнес. 70 триллионов рублей сегодня в банках! И только 1,5 процента из них направляются на развитие производства! Этот вопрос нужно поднимать на государственном уровне. У нас очень много идей, очень много проектов. Но нужны дешевые длинные кредиты. У нас люди ничем не хуже, чем на Западе, может быть, даже умнее. Просто условия для развития бизнеса у нас не очень комфортные, — предположил глава. — Но если будут составляющие, о которых я сказал — информация и длинные деньги, то у нас все пойдет. На 1 триллион рублей ведь 2000 заводов по 500 миллионов рублей каждый можно поставить!»

«Я ПРИШЕЛ В СЕРЬЕЗНЫЙ ТАТАРСКИЙ БАНК, ЧТОБЫ ВЛОЖИТЬ СВОИ ТАТАРСКИЕ ДЕНЬГИ...»

От приветствий перешли к вопросам — и первый же касался упавших банков. Для Мамадышского района тема неактуальна — там не было ни одного отделения банка, но соседям проблема, увы, знакома.

«Фермер Альберт Смирнов, Менделеевский район, — представился вставший с места молодой человек. — В 2015 году все, что у меня было в Казани, я продал и, переехав в Менделеевский район, стал фермером. В начале декабря открыл в Татфондбанке вклад, сразу два счета — на себя и на супругу, чтобы вклады были в пределах страховых 1,4 миллиона. Сейчас АСВ не предлагает мне никакой компенсации! Я написал письмо о своем несогласии с этим. Оттуда ни привета, ни ответа, письмо без движения. Второе. Основной расчетный счет КФХ был открыт в ИнтехБанке. На счете было 1,3 миллиона рублей, сейчас в АСВ мне предлагают компенсацию в 8 тысяч рублей. Третье. В прошлом году и я, и другие фермеры в районе предприняли попытку заявиться для участия в программе „Лизинг-грант“. Но нам отказали из-за того, что у каждого из нас были налоговые задолженности менее одного рубля, у каждого — 10, 20, 50 копеек!»

Нагуманов поинтересовался у коллег, есть ли желающие ответить на вопросы, поставленные фермером, однако никто горячего желания не высказал, поэтому отвечать пришлось самому. Он, в частности, заявил в ответ, что в курсе того, что в АСВ действительно есть задержка по ответам на запросы физлиц, составляющая около полутора месяцев. «В АСВ сейчас идут бурные дискуссии, ищутся способы окончательного способа решения вопроса по вкладам физлиц. После введения моратория всех, кто совершал какие-либо действиями со своими вкладами, АСВ называет «дробильщиками», — начал объяснять Нагуманов. На что фермер заметил, что открыл счета до введения моратория. «Никакой информации, что у банка есть какие-то серьезные проблемы. Я пришел в серьезный татарский банк, чтобы вложить свои татарские деньги!» — сделал он ремарку, добавив еще раз, что в Казани продал все. И кроме денег на счетах в банках да фермерского хозяйства у него больше за душой нет ничего!

«АСВ таких, как вы, считает „дробильщиками“. У них есть своя судебная практика по этой категории вкладчиков. Но то, что вы пока не получили ответа, — это скорее хорошо, — обнадежил фермера омбудсмен. — Потому что с АСВ до сих пор идут консультации по поводу того, что делать с большим количеством заявлений, аналогичных вашему. Но если вы получите отказ, надо идти в суд». Нагуманов еще добавил, что его служба готова оказать фермеру юридическую поддержку.

По поводу возврата денег с расчетного счета в ИнтехБанке омбудсмен посоветовал предпринимателю разбираться отдельно, предложив обратиться к находящимся здесь же специалистам его службы. При этом Нагуманов объяснил, что каждый случай индивидуален и в активе уполномоченного есть дела, которые завершались победой, а есть и такие, где помочь предпринимателю его служба оказывалась бессильной. Утешительного ответа фермер не получил и на свой третий вопрос по поводу копеечных задолженностей. «Закон есть закон. Даже если есть задолженность в 1 рубль, а она может возникнуть буквально за одну ночь, — начал объяснять Нагуманов. — Даже если сегодня предприниматель долг погасил и пошел за справкой завтра, а у него она снова, пусть копеечная, но может возникнуть. И это настолько неудобная для предпринимателя ситуация, потому что она сразу отрубает его от господдержки. И он может ее легко погасить, но это требует повторного возврата, чтобы получить новую справку, новые документы и т. д. Надо по-новому заявляться, потому что пока решения нет», — сказал омбудсмен.

Долгов подтвердил при этом, что нарушения законодательства в принятой норме не усматривает — это, мол, «прерогатива того, кто ее выдвигает, в данном случае правительство РТ». А что касается вкладов данного фермера в Татфондбанке, то Долгов выразил уверенность, что тот свои деньги в пределах страховых сумм все равно получит, а что касается денег на расчетном счете, то о них, как можно было сделать вывод из его спича, придется забыть.

«Вся судебная практика в пользу таких вкладчиков, как вы, если дробления действительно не было. Если ответ от АСВ будет отрицательный, то обращайтесь в суд, можете и к нам обратиться, мы тоже рассмотрим ваше обращение. А вот по поводу получения денег с расчетного счета в ИнтехБанке у меня очень большие сомнения», — заявил Долгов.

Ответы спикеров запутали фермера окончательно. «Я вот слышу: „дробильщики-дробильщики“. И в „БИЗНЕС Online“ читаю о „дробильщиках“. Я открыл два вклада — я и моя супруга. Вы мне ответьте, я являюсь „дробильщиком“ или нет?» — спросил Смирнов.

— Нет, абсолютно нет, — получил он, наконец, исчерпывающий ответ от зампрокурора.

Тимерзянов, в свою очередь, предложил вопросы относительно копеечных налоговых задолженностей отложить в отдельный кейс, чтобы его можно было рассмотреть на совете по предпринимательству при президенте Татарстана.

Марат Долгов (справа) / Фото: prav.tatarstan.ru

«ВЫ НА СКОТОМОГИЛЬНИКЕ РАБОТАЕТЕ! УБИРАЙТЕ СВОЕ ЖИВОТНОВОДСТВО»

Индивидуальный предприниматель Рамиль Баширов, у которого, судя по всему, есть собственная пилорама, поднял вопрос о допуске малого бизнеса к конкурсам по вырубке леса. «В конце этого месяца планируется проведение аукционов по выделению делянок. Что в прошлом году нормальных делянок ипэшникам не выделяли, что в этом году не выделяют. Нет хороших делянок для работы, я уж не говорю о хвойных делянках. Как быть?»

Иванов предпринимателя поддержал, заявив, что в районе работают два крупных леспромхоза, которые практически все конкурсы на «деловой лес» и выигрывают, а мелким предпринимателям остаются самые плохие участки. И кроме всего прочего, находятся они очень далеко. «Нельзя ли организовать встречу с участием министра лесного хозяйства? — поинтересовался глава района у Нагуманова. — Чтобы предприниматели, занимающиеся производством пиломатериалов из разных районов республики, смогли бы обсудить с министром эту проблему. Вопрос в том, что весь лес везут в леспромхозы, а своих предпринимателей мы поддержать не можем. Мелкие предприниматели не могут выдержать конкуренции с ними. И им предлагают для вырубки участки, где нет выбора. Я этот вопрос уже обсуждал с министром, он сказал, что будут делянки для вырубки выделяться дополнительно. У нас леса хватает, просто этот вопрос нужно решить на уровне республики», — сказал глава района.

Константин Леонов, гендиректор ООО «Елабужская керамика», занимающегося производством керамического кирпича, поднял вопрос, который в Татарстане волнует очень многие предприятия — наличие на земле, где они функционируют, сибиреязвенных скотомогильников.

«Сокращение зоны скотомогильников, как показывает практика, — это недешевый и небыстрый процесс. Из-за этого наш карьер, где мы добываем сырье, не может попасть в генплан Елабужского района, потому что земли не переведены. А мы не можем сократить санитарную зону вокруг него. По закону в радиусе километра от скотомогильника нельзя делать ничего — даже скот пасти. Патовая ситуация сложилась», — рассказал предприниматель о своей проблеме.

Как выяснилось, Нагуманов глубоко и хорошо тему знает. Он подтвердил, что процедура по сокращению санитарной зоны вокруг скотомогильников — процесс дорогостоящий и времязатратный, нужен проект сокращения зоны, проведения исследования почвы, причем в разные времена года, изучение грунтовых вод и т. д. И после этого только в Москве может быть утвержден проект сокращения. По словам Нагуманова, Марина Патяшина, глава Роспотребнадзора по РТ, лично этой проблемой занимается. Более того, в республике есть план по постепенному сокращению санитарных зон скотомогильников там, где это действительно жизненно необходимо, заявил Нагуманов, предложив дополнительно изучить, насколько первоочередной является необходимость сокращения санитарной зоны скотомогильника, внутри которого оказался кирпичный завод.

— У нас такая же проблема, у нас КФХ, выращиваем коров, овец, и у нас тоже есть скотомогильник. На этом месте сто лет назад был колхоз, всю жизнь он там был, — начал объяснять фермер.

— И в чем проблема? Вы сейчас не можете там свою деятельность осуществлять? — попытался уточнить суть вопроса Нагуманов.

— Можем пока, но могут в любой момент прийти и сказать: «Вы на скотомогильнике работаете, убирайте свое животноводство», — пояснил фермер.

Бизнес-омбудсмен довольно оригинально попытался решить проблему животновода.

— Я вам пока предлагаю присесть и не выдавать координаты свои, чтобы завтра не пришли к вам, — то ли в шутку, то ли всерьез порекомендовал он. — У „Елабужской керамики“ другая ситуация, им нужны документы, чтобы вообще в принципе иметь возможность функционирования. А в республике у нас много объектов, которые сегодня работают в зонах скотомогильников, но к ним, слава Богу не пришли.

— Да мы уже подавали заявку на сокращение зоны. Там 3 миллиона денег надо заплатить! — заявил предприниматель.

— И года два уйдет на согласования, — добавил кто-то в зале.

На что Нагуманов порекомендовал и с этим кейсом поближе познакомить специалистов его службы: «Может быть, что-нибудь и получится сделать», — добавил он.

«СЕЛА, ДЕРЕВНИ ВООБЩЕ БЕЗ МАГАЗИНОВ ОСТАВИТЕ!»

Одной из тем, вызвавших оживление в зале, стало внедрение ЕГАИС и онлайн-касс. Не назвавший имени глава КФХ Мамадышского района выступил от лица супруги, у которой есть сельский магазин где-то между Мамадышем и Кукмором. «Есть у нас деревни такие, где магазин где-нибудь в гараже, например, — рассказал свою историю фермер. — И в месяц он оборот 150 тысяч дает. Не как „Эссен“, который сейчас такой оборот в минуту дает. И нас наравне с ними заставляют покупать ту же ЕГАИС, тот же кассовый аппарат за 50 - 300 тысяч рублей. Как нам дальше жить? Так села, деревни вообще без магазинов оставите! В прошлом году реализация алкогольной продукции в два раза уменьшилась, как я понял. Шайхразиев там ругается: почему водку меньше продаете. Весь народ на самогон переходит. У меня в день две бутылки водки продается! Зачем нам ЕГАИС? Когда люди приходят покупать водку, там у меня почему-то все зависает. Я звоню в Казань. И там еще полчаса-час мучаются. И с меня еще оплату за обслуживание берут. Ну сколько можно? Каждый год еще хотят акциз на водку поднимать — бюджет пополнять. Народ на 7 - 8 тысяч живет в деревне. Об этом знаете? По России средняя зарплата — 21 тысяча, говорят. Но это, наверное, с деньгами минфина выходит. Мы налоги платим. Потом еще экология приедет — 15 - 30 тысяч штраф. А теперь с 18-го года кассовый аппарат. Откуда нам такие деньги взять? Полдеревни уже и так сидит без работы, кто-то в город подался... Пусть эти, кто в Москве, в Госдуме сидят, подумают. Они думают, Татарстан — это три деревни: Казань, Нижнекамск и Челны».

Горячо поддержала коллегу хозяйка елабужского кафе, за которое она платит ЕНВД. Предпринимательница утверждает, что платит налог независимо от оборота, но и ее тоже заставляют устанавливать онлайн-кассы, которые в принципе нужны для того, чтобы учитывать доходы и чтобы малый бизнес их не скрывал.

— 150 тысяч! Поверьте, там нечего скрывать! Если бы 1,5 миллиона — еще можно понять... — вновь высказался с места супруг владелицы сельпо.

— Эти онлайн-кассы совершенно не нужны, потому что налог идет с площади! Целесообразность их полностью отсутствует. Поэтому у меня предложение: тем, кто находится на такой системе налогообложения, разрешить работать без онлайн-касс, — подытожила общую мысль елабужанка.

Нагуманов согласился с тем, что при маленькой выручке установка касс станет разорением, и удивился, что в Татарстане «очнулись» лишь сейчас. «На федеральном уровне мы это полгода уже обсуждаем. Многие предприниматели даже не знали, что такая норма появится. И для многих это как снег на голову. Нам не очень понятно, как это будет работать, особенно в малых населенных пунктах. Более того, у нас в стране цены на эти аппараты разные. Где-то 10 тысяч рублей, где-то 100 тысяч. И кто их будет покупать? Есть, правда, лазейка — ограничение по количеству жителей. Этот вопрос у нас в проработке, чтобы это ограничение было введено. Да еще ведь есть места, где интернет не так хорошо работает, чтобы онлайн информацию передавать. Кассы зависают, и продавцы вынуждены идти на нарушение. Представьте, приходит человек в магазин, а ему не могут отпустить алкоголь, потому что висит система. Что он должен — развернуться и уйти? Продавец ему, конечно, отпускает», — посвятил инспектора и прокурора в подробности процесса Нагуманов.

— Тимур Дмитриевич, не смотрите на меня так! Я помочь вам ничем не могу, — пошутил прокурор.

— Я просто в ваших глазах ищу сострадание и жалость к малому бизнесу, — продолжил Нагуманов. — Пока нет понимания на федеральном уровне. Мы готовим коллективное предложение, обращения к депутатам Госдумы, во все общественные объединения. У нас в Татарстане был пилотный проект, когда крупные торговые организации работали с онлайн-кассами. Опыт успешный. Но что будет с малым бизнесом, пока никто не понимает. Мало того, этих касс в наличии просто нет. Их пока не делают в таком объеме. Но мы вас услышали. Нужно добиваться, чтобы патентщиков и ЕНВДшников освободили от установки онлайн-касс либо давалась какая-то отсрочка. Либо тогда переходить надо на другие системы налогообложения, — подытожил тему Нагуманов.

Анатолий Иванов (справа) / Фото: prav.tatarstan.ru

«ЕСЛИ ВЫШЕ 7 ТОНН ПОЛОЖИШЬ, ТЕБЯ СРАЗУ ШТРАФУЮТ»

Проблему так называемой «зеленой стоянки» между Челнами и Казанью на трассе М7 попытался поднять владелец рынка, где частники торгуют рыбой и прочей снедью. Однако тему оборвал Иванов:

— Мы до совещания этот вопрос подняли. Здесь все сидящие эту проблему знают. Эта земля у вас незаконная. Я вам год назад говорил: давайте пойдем по системе конкурса. Но вы не послушали. Надо эту площадку сделать европейского формата. Мы объявляем конкурс. Кто выиграет, вложит 15 - 20 миллионов, может, больше, тот и будет строить. Надо сделать в рамках закона и по уму. Это трасса федеральная, осенью на открытие федеральной дороги приедет президент, министр строительства, высокопоставленные лица. Кто только по этой трассе не проезжает, давайте наведем порядок! А что касается торговли рыбой, это надо прекратить. С этим все службы будут бороться. Надо построить здание, получить лицензию. А так, это незаконно, это же отравиться можно!

После встречи для «БИЗНЕС Online» предприниматель отдельно пояснил, что он отработал на стоянке 15 лет, а сейчас с ним хотят расторгнуть договор без объяснения причин. «У нас все согласовано и с Казанью, и с Москвой. Облагораживание ведется. Вложено уже много наших средств. Мы у государства еще ни копейки на это не взяли. Там у нас 40 - 50 предпринимателей работают. Выходит, без работы останутся», — сокрушался предприниматель.

От лица елабужского ООО «Бетон» выступила женщина по имени Светлана, попросившая Нагуманова поспособствовать в организации встречи с руководством РГУ БДД. «Есть вопрос, по которому мы обращались в челнинский офис. Это касается маршрутов движения. Но нам там помочь не смогли. Вынесли весь мозг. Говорят, закон есть закон — заявка на маршрут от точки А до точки Б. А если я езжу в 15 мест? Что делать? И второй вопрос: всего работает четыре машины РГУ. Три экипажа находятся на нашей стороне Камы — в Елабужском, Менделеевском и Мамадышском районе. Чтобы мне увезти бетон, мне надо несколько раз в день съездить в офис РГУ БДД, так как заявки поступают в течение дня, и купить пропуска, но это занимает очень много времени, и работа просто встает. А без пропусков ездить невозможно», — пожаловалась Светлана.

Нагуманов на это сказал, что буквально вчера разговаривал с руководителем РГУ Рифкатом Миннихановым и встреча на тему весового контроля намечена через неделю.

— С каждого района надо по два-три человека пригласить, — посоветовал Иванов. — Это очень серьезный вопрос.

— Приглашать 500 человек ради двух вопросов нецелесообразно, — возразил Нагуманов. — Мы соберем 10 - 20 человек. Вопрос-то один даже на самом деле.

— Я заранее знаю ответ: это федеральный закон, мы не можем, надо законодательно... — махнул рукой Иванов.

— Тут ведь не в том дело, что вес контролировать надо. Вопрос в том, как они заявки оформляют.

— Мы еще в марте на встрече с предпринимателями в Челнах запланировали, начинаем комплексно смотреть соблюдение законности РГУ БДД, — включился в разговор прокурор. — Мы его включили в план на полугодие. Все серьезно. Все, что можно, запросили и собрали все жалобы по республике, проанализировали начиная с 2014 года. Давайте то, что вы сказали, мы запишем, телефончик ваш запишем. И с вами свяжутся. То, что выдается один маршрут и не учитывается необходимость движения по другим маршрутам...

— Это учитывается, но это будет очень большая сумма. Я просто не смогу продать бетон, — уточнила Светлана.

— Лето сейчас начнется, стройки по всему району, нам нужно песок возить, ПГС, грунт, — встал на защиту бизнеса Иванов. — Если свыше 7 тонн положишь, сразу тебя штрафуют до 250 тысяч рублей. Это же безумные деньги! А у «Казгорстроя» 40-тонники ездят по этой же дороге. У них спецразрешение. Откуда себестоимость, зарплата, рентабельность будет? Это же потом бюджет оплачивает деньги. Может, как-то узаконить оплату на месте? Зерно тоже — я летом говорю: «Марат Готович (Марат Ахметов, министр сельского хозяйства — прим. ред.), что делать? Президент дал разрешение — зерно не трогать. Хотя в законе и зерно есть. Как ездить?» Ну давайте уж полями, говорит. А как можно полями ездить? — сумбурно изложил Иванов проблему.

«ОДИН АРЕНДОВАЛ БЕРЕГ, ДРУГОЙ — ВОДУ. И КАЖДЫЙ БЕРЕТ ДАНЬ»

Последним елабужане подняли вопрос водопользования. Одна из елабужских компаний принимает груз по реке. При разгрузке на берегу вынуждена платить отдельно тем, кто арендовал берег, и другим, кто арендовала воду. «И каждый берет дань. Все берут перечислением. Кто-то наличкой. Водопользование — они не могут брать перечислением, просят только наличкой. Нам как быть?» — развел руками руководитель компании.

— Коротко поясню. Какая-то глупость! — вызвался прояснить ситуацию бизнес-омбудсмен. — Если ты хочешь грузы принимать по воде, ты должен оформить водопользование, это отдельная процедура, оформляется через конкурс. А разгрузка-выгрузка — это тоже отдельная процедура. И занимаются этим разные органы.

— Все правильно. Вода — федеральная, земля — муниципальная, — подтвердил прокурор.

— Но вопрос в том, что человеку, оформившему водопользование, начинают палки в колеса вставлять те люди, которые оформляют землю. И с него начинают на пустом месте брать деньги. Мы обращались в федеральное УФАС, но ответ пришел отрицателный. Они считают, что здесь есть ограничение конкуренции. Вопрос непростой, решения пока нет.

— Они наличкой берут, а документы выдают? — поинтересовался у елабужанина прокурор.

— Полиция отправила запрос в минэкологии, имеют ли они право брать деньги. Ответ пришел отрицательный. Человек, который воду арендовал, на нас жалуется теперь, и экология нас штрафует.

— Здесь чистый криминал какой-то, вымогательство это, — усмехаясь, сказал прокурор, а потом записал фамилию предпринимателя и пообещал разобраться в вопросе.

— Тут всегда надо две стороны смотреть, — попытался отвести беду от «вымогателей» Нагуманов. — Потому что один водопользование оформляет, а другой землю. Они должны меж собой цивилизованно договориться. В идеале не должны разные люди это оформлять. В данной ситуации нет сервитута. Это пробел.

На этом встреча была завершена. Желающих озвучить свои проблемы Нагуманов перенаправил к своим помощникам и попросил выступить с завершающим словом федерального инспектора, который за всю встречу произнес лишь пару фраз.

— Вы сегодня не так активны были, как в Чистополе, — сказал Нагуманов, обращаясь к Тимерзянову.

Инспектор согласился, что на встрече с бизнес-сообществом в Чистополе вопросы были ему более близки. Однако сегодняшнее молчание не означает, что федеральный инспектор не знает ответы на заданные вопросы. «У меня чисто рабочий аппарат. Больше функций по контролю и надзору по выполнению решений главы государства на территории региона. Поэтому на некоторые вопросы, если даже и знаю ответы, но не на все буду отвечать и глубоко обсуждать. Есть свои нюансы. Но эти вещи полезны. Даже если вы сегодня не получаете ответы на свои вопросы, это не говорит о том, что вопрос будет умирать. Просто надо определиться, кто-то должен аккумулировать ту или иную тематику», — витиевато высказался Тимерзянов.

— Сегодня я тоже выступил не очень ярко, по моей тематике вопросов было немного, — констатировал Долгов. — Но это радует. Потому что первые встречи, которые мы проводили, там крик стоял. Радует, что прокурорское ручное вмешательство все менее востребовано. Но очевидно, что нужно приехать в Елабугу и провести встречу с предпринимателями. Я на вторую половину марта ее запланирую — ориентировочно на 20 число. И надо будет взять кого-нибудь из контролирующих органов — МЧС или Роспотребнадзор.