Не стало во фьорде людей и животных
Лишь холод вокруг — но мы танцуем в ночи
Хоть платье твое для людей старомодно
И в дырах мои башмаки.

Тролль гнет ель — «Вальс на костях»

«ПЛАН ПУТИНА — СПАСЕНИЕ ПУТИНА»

Казалось бы, существенно лучшим (с точки зрения общего понимания ситуации) эпиграфом было бы чеканное изречение Виталия Мутко, вице-премьера по спорту, туризму и молодежной политике, а заодно и главы российского футбольного союза: «Патриотизм, не патриотизм — глупости это все! Не надо самим себе создавать проблему». Но нет. Эпиграф обуславливает тональность — и с такого базиса слишком просто сорваться в любимое умственными пассионариями «Путин, либералов прогони» и тому подобные сентенции. Фаталистичный образ пары альвов, пытающихся сохранить тепло и красоту, несмотря на приближающееся ледяное дыхание Йотунхейма, на мой взгляд, куда более подходит для настоящей заметки. Да, речь пойдет о российской политике и о том, что в этой сфере нам готовит 2017 год.

Сразу хочу отметить, что я ни в какой мере не являюсь сторонником тех или иных параллелей, связанных с летоисчислением. Поздравление «с новым, 2017 годом», имплицирующее надежду на повторение событий вековой давности, этакий «красный ренессанс», на мой взгляд, лишено малейшего смысла, даже если усилить его известным ленинским изречением о том, что «мы, старики, может быть, не доживем до решающих битв этой грядущей революции», данным аккурат в январе 1917 года. В конце концов, никто не доказал этой цикличности, да и сам цикл может быть иной, скажем, 42 года или же 1488 лет, что еще веселее.

Нынешний год будет годом предвыборным — и именно это соображение будет определять всю политическую деятельность в стране. Тезис этот самоочевиден, но требует разъяснений.

Во-первых, надо понимать, что современный российский политический режим представляет собой классического олсоновского стационарного бандита. Это совершенно нормально (в значении «здесь нет никакой уникальности»), более того, рискну предположить, что схожие черты можно увидеть в подавляющем большинстве стран земли. Разница здесь заключается лишь в количестве и качестве драпировки базовой сущности — и РФ в этом деле далеко не чемпион, что обуславливается отсутствием потребности в таковой; впрочем, это иррелевантно. Важно в данном случае то, что демократия как таковая и выборы как ее выражение не воспринимаются современной российской властью как нечто хоть сколько-нибудь сакральное по сути своей, скорее это «малоосмысленная процедура», но «так положено». На этом моменте можно отвлечься на рассуждения о российском правовом нигилизме, вывести его из революции 1991 года, а до него — из 1917-го... Но опять же сейчас генезис пренебрежительного отношения к праву не имеет значения.

Во-вторых, никуда не делась ключевая общая парадигма российской политики последних лет, формулируемая как «план Путина — спасение Путина». При этом надо отметить, что ситуация для Владимира Путина в этом отношении существенно ухудшилась за последние годы. Чаемого поста президента МОК (прошлым летом я уже слегка касался вопроса о том, что это за структура такая), который бы позволил сохранить известность, влияние и возможность путешествовать по миру, ему уже не видать в силу самоочевидных причин. Соответственно, остается два варианта — либо идти на еще один президентский срок, либо не идти, но обеспечить себе при этом такое место в российской властной пирамиде, с которого его скинуть не было бы вообще никакой возможности. При этом Владимир Владимирович совершенно не фанатик власти как таковой, будь его воля — он вновь не полез бы в эту историю, реплика про «раба на галерах» в 2008 году была совершенно искренней. Но...

«МАЙСКИЕ УКАЗЫ» ОКАЗАЛИСЬ ЖЕСТОКО ПРОВАЛЕНЫ»

Вот тут вылезает большое и толстое «но». Вспомним столь же предвыборный 2011 год, большую часть его вся страна была уверена, что весной 2012-го на выборы пойдет Дмитрий Медведев, о «рокировке» было объявлено менее чем за полгода до выборов, 24 сентября 2011 года. Сделано это было потому, что Путин (на тот момент премьер-министр, т. е. вполне себе действующий высокоранговый чиновник, а не «пенсионер федерального значения») почувствовал на себе своего рода «давление среды», вероятную потерю влияния, в конце концов, смена президента (пусть даже на ту же персону) влечет за собой и пересменку в правительстве. А ну как не переназначат премьером — и что тогда? «Не-е-ет, не нужны такие риски» — примерно так рассудил Путин, и в логике ему здесь не откажешь.

Что произошло дальше, мы отлично помним. Выросшее из пожаров 2010 года массовое волонтерское движение граждан страны, обернувшееся столь же массовым наплывом наблюдателей на выборы, обнаружило далеко не единичные случаи нарушения законодательства на парламентских выборах 2011 года. Это стало катализатором мощного народного недовольства данной несправедливостью, вполне искреннего на низовом уровне, но верхи протестов, нацеленные скорее на договорняк с властью, спустили весь этот пар в свисток. Свою роль сыграло и поведение самого Путина — достаточно вспомнить блестящие (с точки зрения соответствия чаяниям людей) предвыборные статьи (опять же, не имеет значения, лично он их писал или же кто иной). Дело довершили политтехнологии, и в итоге общий настрой на то, что вот сейчас Путин вернется к власти и выгонит поганой метлой всех расплодившихся «либералов», стал тем тараном, который и обеспечил ему уверенную победу на выборах (63,6% голосов) при достаточно высокой явке (65,3%).

Затем были вялые (поскольку основной потенциал был бездарно сожжен ранее) протесты, инаугурация, затем целый ворох (11 штук) так называемых «майских указов». Основным документом стал указ о долгосрочной государственной экономической политике — согласно ему, к 2020 году правительству следовало обеспечить 25 млн. современных высокооплачиваемых рабочих мест, к 2018 году производительность труда должна вырасти в полтора раза, а объем инвестиций — до 27% ВВП. В целом эти указы являют собой 218 поручений правительству, и поручения эти крайне неоднородны по важности и сложности — от вышеупомянутого увеличения производительности труда (т. е., по сути, дохода per capita) до подготовки какого-либо плана мероприятий. И, увы и ах, именно в этом фундаментальном (а не бумажном) аспекте «майские указы» оказались жестоко провалены.

«В РОССИЙСКОЙ ЭЛИТЕ НЕТ НИКАКОЙ МОНОЛИТНОСТИ»

Перенесемся в настоящее время. Проблема та же, но ситуация изменилась радикально.

Во-первых, существенно усилилось мировое давление на РФ (точнее, на российскую элиту). «Удары в спину», сбитый «Боинг», незаживающая рана у границ, вся эта история с «русскими хакерами», санкции, которые свежеоставивший высший пост Барак Обама продлил еще на год, чем усилил переговорную позицию своему преемнику Дональду Трампу... Отказ в проведении спортивных состязаний со вполне вероятным отзывом чемпионата мира по футболу (аккурат в тот момент, когда все расходы на инфраструктуру уже понесены, а доходов еще нет; напомню, что права на показ этих матчей так никто пока и не купил), давление на спортсменов и прямые предложения им выступать под нейтральными флагами, что вполне одобрил помянутый в самом начале этого текста Мутко... При этом все попытки как-то улучшить эти отношения (та же Сирия) ни к чему не приводят; впрочем, тут посмотрим на итоги обещанных переговоров в Астане. Помощи от «союзников» и то не видно.

По сути, «коллективный Запад» прибегнул к пугающей в своей безжалостности и системности политике медленного удушения, что и отражается на уровне реплик российской стороны — от измученного «сколько можно» Марии Захаровой до «устали от обвинений» Дмитрия Пескова. При этом основные козыри еще не отыграны — так, нет эмбарго на экспорт углеводородов (от чего в свое время пострадал Иран). На фоне этого слова того же Энтони Скарамуччи (советника Трампа по связям с бизнесом) о том, что санкции не работают, вполне можно рассматривать как намек на то, что их можно еще усилить. С другой стороны, никто не отменял торговлю в формате доброго и злого полицейских: тот же Трамп, избранию которого так радовался российский политикум (и чему аплодировал парламент), заявил, что готов рассмотреть снятие санкций в обмен на ядерное разоружение, что выглядит весьма забавно на фоне слов Сергея Шойгу о росте роли высокоточного оружия (в котором РФ далеко не лидер) по сравнению с ядерным; впрочем, Кремль заявил о недопустимости симметричного сокращения ядерных арсеналов. Та же торговля заметна и по «закону Димы Яковлева» — спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко заявила, что Россия готова к диалогу с США по этому вопросу, ведь закон «не самоцель» и «судьба детей — это самое главное».

Во-вторых, надо понимать, что в настоящее время в российской элите нет никакой монолитности. Санкции давят на всех, не нравятся они всем, отменить их хотят все, но проблема в том, что персонификацией санкционного давления является именно Путин. Игорь Шувалов на самолете с собачками корги, Дмитрий Песков с Татьяной Навкой на яхте, Игорь Сечин и «Принцесса Ольга» (ах да, там же было судебное опровержение, с позором посыпаю главу пеплом), одна из самых завидных невест России Дарья Золотова, дочь главы Росгвардии Виктора Золотова, получающая образование в Вестминстерском университете... Все эти прекрасные люди, безусловно, заинтересованы в сохранении своего стиля жизни и не заинтересованы в его прерывании. Ни о каком «сплотимся перед лицом внешнего врага вокруг национального лидера» нет и речи (да и какого врага-то?), и это верно и на уровне элит, и на уровне чиновников, и на уровне податного электората.

О последнем следует сказать особо. Два года назад, в декабре 2014 года, во время очередного раунда общения с народом, было обозначено — мол, потерпите два года, все наладится. Два года прошло. Не наладилось — и, судя по бюджету, сокращающемуся и в реальном, и в номинальном выражении, не наладится в обозримом будущем. Народ (пока) безмолвствует, экономика и потребление слегка вздохнули на поднявшейся нефти и укрепившемся рубле, но надолго ли это?

В итоге видно, что риски для Путина, по сути, со всех сторон, защитой сейчас ему является лишь рейтинг. Именно он и позволяет реализовывать власть одной персоне и не позволяет («А ты еще кто такой?») какой-либо иной. Рейтинг, однако, тоже штука хитрая — насколько можно судить, социологи в стране уже всерьез воспринимаются как «Тебя правительство послало узнать, доволен ли я жизнью? Да, доволен, а теперь иди на...» (т. е. в известном всякому русскому человеку направлении), и это без учета случаев прямого (либо завуалированного: «Сколько вы мне за это заплатите?») отказа от участия в опросе.

«РЕЧЬ О КОНСТИТУЦИОННОЙ РЕФОРМЕ И ФОРМИРОВАНИИ ГОССОВЕТА КАК ВЫСШЕГО ОРГАНА СТРАНЫ...»

Из этого следует, что Путин не имеет права пойти по нулевому варианту, т. е. отказаться от выборов, скажем, отодвинув их на неопределенный срок. Это будет воспринято как слабость, как отсутствие надежды на подтверждение рейтинга, в этом случае элита попросту разорвет его на клочки под полное одобрение того самого «коллективного Запада», а затем уже внутри себя будет тем или иным образом определяться, кто в итоге получит шанс сесть на трон.

Второй вариант (да, тут нарушена последовательность) — уход с президентского поста и занятие некоей должности, которая будет давать значимость, важность и неприкасаемость, — насколько я знаю, сейчас рассматривается, но на пути его реализации есть определенные сложности. Речь о конституционной реформе и формировании Госсовета как высшего органа страны, по замыслу, это что-то вроде наблюдательного совета при крупной корпорации. Проблема не в том, чтобы протащить это — в конце концов, сейчас у «Единой России» конституционное большинство в Госдуме, они могут с ней сделать что угодно. Проблема в неясности именно что формирования Госсовета. Банально — кто будет утверждать его членов? Парламент? Но это будет означать, что парламент стоит выше Госсовета. Политбюро, пардон, совет безопасности? Аналогично. У корпорации есть мажоритарные акционеры, а кто является мажоритарным акционером РФ? В общем, вопросов больше, чем ответов.

В итоге рабочим на данный момент остается первый вариант — идти на выборы и выиграть их, повторив успех 2012 года. Но здесь Путин упирается, по сути, в сугубо маркетинговую задачу — продать социуму выборы и себя заодно. Парламентские выборы показали резкое падение интереса населения к данному институту: несмотря на то что эти парламентские выборы, в отличие от предыдущих, проводились по двойной системе — по партийным спискам и по одномандатным округам, явка на них составила всего лишь 47,9%. Соответственно, возникает задача повысить явку, чтобы результат выборов был действительно репрезентативным, чтобы тот самый рейтинг стоял как скала. Но для этого необходимо пробудить искренний интерес к выборам и к их результату.

И именно работу в этом направлении мы видим сейчас. Сообщавшиеся как курьезы требования в регионах обеспечить честные выборы («А как это — честные?») были дополнены отдельным вниманием к волонтерам, поздравлением их с профессиональным праздником и освобождением от налогов (!), что особенно удивительно на фоне бюджетных проблем и вновь появившихся призывов обложить налогами сбор грибов и ягод. Здесь же слова о полемике в сфере культуры: «Никто не может запретить свободно мыслить». Основная деятельность Сергея Кириенко на посту первого замглавы АП РФ как раз и посвящена проектам, призванным усилить вовлеченность граждан в политический процесс и в конечном счете повысить эту самую явку.

Разумеется, здесь сразу же возникает вопрос: а кто должен быть противником на этих выборах, боксерской грушей для Путина, которую он должен героически (а не киношно) одолеть? Очередные унылые лица кого-либо из единой в четырех лицах парламентской партии? На этом не сделаешь интриги, груша должна быть живой и активной. И здесь на роль таковой напрашивается вариант Алексея Навального. И что мы видим? После того как в ноябре прошлого года Верховный суд России отменил приговор в его отношении (Навальный был признан виновным в хищении имущества госпредприятия «Кировлес») и направил дело на повторное рассмотрение в Ленинский райсуд Кирова, Навальный немедленно активизировался, объявил себя кандидатом в президенты, развил бурную деятельность, набирает волонтеров и возможный персонал региональных штабов. Будет ли он играть в эту игру (в обмен на вход в обойму федеральных политиков), останется ли независимым (с вполне очевидным риском быть остановленным по суду) или же согласится на договорняк в надежде в процессе соскочить с крючка? Сие мне неведомо, но, думается, именно это и будет основной политической интригой текущего года. Кроме того, неясно, как именно Путин будет продавать себя электорату, понятно, что как борца с враждебной грушей (которую еще надо будет сделать враждебной в глазах социума), но хватит ли этого для успеха, особенно с учетом того, что эффективность возможной очередной пачки статей за все хорошее и против всего плохого просматривается как мизерная, особенно на фоне провала «майских указов», выросших из этих статей? Очередное камлание «либералов прогони»? Но что за шесть лет мешало это сделать?

Картина еще более усложнится, если предположить вполне возможное влияние внешних игроков, а оно наверняка будет. Впрочем, тем интереснее. Кроме того, сейчас январь, солнце идет в рост, а это значит, что Фенрир до него не дотянулся, Локи все еще прикован, Рагнарек отсрочен еще по крайней мере на год.

Что не может не радовать.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции