ГРОМКИЙ УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС ПОШЕЛ НЕ ПО СЦЕНАРИЮ "СЕВАСТОПОЛЬСКИХ"

Кульминационный момент в привлекшем внимание не только татарстанцев процессе по делу "севастопольских" в Верховном суде РТ, похоже, остался позади, – когда в конце прошлой недели завершились прения сторон. После положенных по закону реплик, десять подсудимых произнесли последнее слово. Четверо заявили, что пока к нему не готовы. Газета "БИЗНЕС Online" опубликовала последнее слово "главного героя" процесса –  московского бизнесмена Радика Юсупова, больше известного в определенных кругах как Дракон. 2 августа процесс продолжится.

КОНЦЫ В ВОДУ

Прения сторон завершало выступление 52-летнего Фарита Хабипова - бывшего сотрудника милиции, единственного из 14 подсудимых, полностью не признавшего свою вину.

По версии обвинения, в марте 1996 года Хабипов был одним из организаторов похищения "жилковских" Зарипова и Грудинина. Цель похищения – узнать адрес их скрывающегося главаря. Хабипов вместе с лидером "севастопольских" Зуфаром Утягановым разрабатывает план похищения. Согласно плану, коллега Хабипова Андрей Геполов - действующий сотрудник милиции, 2 марта отправляется на подмогу "севастопольской опергруппе", останавливает на улице Зарипова и Грудинина, другого "жилковского", оказавшегося здесь случайно. Под предлогом установления личности на них надевают наручники, заталкивают в "штатное" авто. На этом миссия настоящего милиционера заканчивается. "Задержанных" везут, вроде бы, в отделение милиции, но на самом деле – в Кировский район Казани, в Адмиралтейскую слободу, куда-то в подвал, выбивают нужную информацию, потом убивают. По совету Хабипова, тела пакуют в полиэтиленовые мешки и сбрасывают в волжскую прорубь, предварительно вспоров ножом и ломом животы у трупов, чтобы те не могли всплыть…

ЕГО ГОДА – ЕГО "БОГАТСТВО"

Экс-оперативник, прошедший из зала к свидетельской трибунке, выглядел скорее на семь лет пенсии, чем на полгода отцовства (у Хабипова – 6 детей, младшему – 6 месяцев). Годы сказывались: гособвинение предложило суду назначить ему в качестве наказания 9 лет лишения свободы. Подрагивающие листки бумаги, которые он держал в руках, были не просто текстом. Через несколько минут он передаст их в руки суда. А сейчас все зависит от того, как зал воспримет сказанное:

– Данное обвинение я считаю ошибочным. События 2 марта 1996 года подробно мне стали известны весной 2008 года, когда в связи с расследованием данного уголовного дела у Геполова начались неприятности. Я тогда уже не работал в милиции пять лет, так как находился на пенсии. Геполов в то время работал начальником оперативно-розыскной части Волго-Вятского УВД. Геполов сказал мне, что у него проблемы из-за того, что в марте 1996 года он выехал на задержание одного человека по просьбе Рахматуллина. (Альберт Рахматуллин – известный в Казани бизнесмен, по некоторым версиям поддерживал "севастопольских" финансами. По настоящему делу в качестве подсудимого не проходит – прим. М.Б.). Геполов напомнил мне, что в марте 1996 года мы с ним собирались продать мою машину и находились у меня дома по улице Фучика. Я сразу даже не вспомнил этот день. Но Геполов напомнил…

ТЫ ПОМНИШЬ, КАК ВСЕ НАЧИНАЛОСЬ?

– Я начал вспоминать эти события, и в ходе обсуждения их вспомнил следующее, - продолжал подсудимый. - В тот день, предварительно позвонив на домашний телефон, ко мне приехал мой друг Рахматуллин. Он также был в хороших отношениях с Геполовым, потому что я познакомил их ранее, и Геполов неофициально охранял Рахматуллина. Рахматуллин очень торопился, он попросил поехать кого-нибудь с ним к его знакомым, которые должны были в обед встретиться с каким-то человеком. Я отказался, потому что был занят продажей машины. А Геполов согласился, и они с Рахматуллиным уехали.

Тогда же, весной 2008 года, Геполов мне сказал, что в марте 1996 года он совместно с Рахматуллиным задержал каких-то людей. Геполов сказал, что недавно стало известно, что эти люди были убиты, поэтому сейчас начались проблемы. Он попросил меня поговорить об этом с Рахматуллиным. Я встретился с Рахматуллиным. Он сказал, чтобы я передал Геполову, чтобы он не волновался, что он все уладит, что все будет нормально, а меня попросил никому об этом не говорить. Я пообещал.

"ПОБЕГ" НА КУРОРТ

– Проанализировав эту ситуацию, я понял, что невольно стал свидетелем и сам никому сообщать об этом не буду, – сообщает подсудимый. – Но если меня вызовут для допроса, то расскажу все, как есть. Видимо поэтому Рахматуллин понял, что я могу дать не нужные им показания, дал мне денег и пригласил в свой дом на Кипр, где я прожил около месяца. В паспортах имеются отметки. После чего я вернулся в Казань, и примерно через неделю по предложению и на деньги Рахматуллина я с семьей уехал в Турцию, где был также около месяца. После возвращения вел нормальный обычный образ жизни. Примерно через год меня задержали при выходе из дома. Следователь при адвокате предложил мне условия: я признаюсь, что знал о похищении, но не знал, что похищенных убьют. Но при этом я должен был дать показания против Рахматуллина, Утяганова и Юсупова о том, что они знали о похищении и убийстве Грудинина и Зарипова. Я отказался от сотрудничества, потому что невиновен и не хотел давать показания, которые мне неизвестны.

После этого меня обвинили в пособничестве и убийстве Грудинина и Зарипова, и я с удивлением узнал, что в основе такого обвинения лежат показания Геполова и Рахматуллина. При этом они выдумали совершенно глупую версию, что я договорился с Утягановым, я уговорил Геполова помочь похитить людей.

ОГОВОР ДОРОЖЕ ДЕНЕГ

– Я на основе всех фактов, изучив материалы уголовного дела, участвуя в судебных заседаниях, считаю, что Рахматуллин с Геполовым вступили в сговор, чтобы уйти от уголовной ответственности. При этом отмечу, что на тот момент Геполов был начальником крупного отдела, ему подчинялись ЛОВД аэропорта, железнодорожного вокзала, речного порта. Рахматуллин является крупным бизнесменом, со связями во властных структурах. Он является президентом компании (крупной девелоперскоцй структуры – прим. М.Б.), основного застройщика берега Казанки, ему принадлежит торговый центр "Родина" - это очень серьезный бизнес. Привлечение Рахматуллина к уголовной ответственности никому не выгодно. Никто не отдаст его на растерзание. Налицо наличие административного ресурса и финансовые возможности для решения возникших у них проблем.

Очевидно, что на скамью подсудимых вместо Рахматуллина посадили меня. Всех это положение дел устраивает – и следственный комитет, и членов группировки "Севастопольские", которые наговорили на меня, и которым финансовая поддержка Рахматуллина еще, может быть, понадобится.

ЧТОБЫ ПРАВДА НЕ ВСПЛЫЛА

– Для обвинения меня в убийстве также была придумана версия, что я давал советы по вспарыванию животов у трупов. Я не могу дать такой совет, потому что не обладаю профессиональными знаниями в этой области. Я не работал врачом, не участвовал в раскрытии преступлений, связанных с убийствами, не служил в спецподразделениях. Считаю: легенду, что я давал советы по вспарыванию животов у трупов, придумал Геполов, который при расследовании убийства Грудинина видел видеокассету с места обнаружения трупа. Данную версию с удовольствием подхватило следствие, потому что она позволила обвинить меня в убийстве.

Я, не зная, где находится труп, советую утопить и еще разрезать живот и грудь. Почему я советую именно так поступить с трупами, а не сжечь, например, или закопать?

ПОМОГИ, ДЕТЕКТОР ЛЖИ!

– Одним из самых важных моментов является мотив, - продолжил подсудимый Хабипов. - Обвинением не доказано, что я помогал Утяганову. Некоторые подсудимые говорят, что я помогал "севастопольским" привозить оружие, устанавливать номера телефонов и так далее, и получал за это оплату. При этом никто из них не может сказать, где, когда я оказал помощь кому-либо из них и кто дал мне денег. По логике обвинения получается, что я перевозил оружие, передавал оперативную информацию, устанавливал номера телефонов за деньги, а в убийстве Зарипова я почему-то помогал из каких-то дружеских соображений. Такая позиция обвинения явно противоречива.

Я обращался к следователю с просьбой об очных ставках с Кургиным, Зенюком, Рахматуллиным. Мне отказали. Ходатайствовал проверить меня с помощью полиграфа – и этого не сделали. Я надеялся на то, что в судебном заседании я смогу задать вопросы всем, кто меня оговорил… Но все, кто дал против меня показания, молчат. Даже те, кто сотрудничает со следствием. Я не знаю, как мне еще защищаться. Получается, что я лишен права защищаться.

ВРЕДНАЯ МОДА НА "ОБОРОТНЕЙ"

К сожалению, я понимаю, что сложившаяся в последнее время мода на то, что милиционеры плохие, они совершают преступления, их принято клеймить оборотнями, работает против меня. Поскольку я долгое время работал в милиции, но уже семь лет как вышел на пенсию. Потерпевшая Грудинина в ходе судебных заседаний оказывает давление на суд, оскорбляет меня всячески, хотя представители обвинения должны были ей объяснить, что я не причастен к убийству ее сына. Также отмечу, что Грудинина одновременно со мной знакомилась с материалами дела и никаких недружелюбных высказываний с ее стороны не было. Лишь только после того, как в феврале 2010 года следователь предложил мне подписать измененное обвинение задним числом, а я отказался, появились какие-то ходатайства от Грудининой. Сама Грудинина настроена на меня агрессивно. Обвинение специально настроило ее против меня, так как я не пошел навстречу стороне обвинения. В настоящее время получается так, что Геполов, который похищал людей, Рахматуллин, который также всем помогал, - свидетели. А я, человек, который не имеет никакого отношения к этому преступлению, – подсудимый. Считаю свое обвинение страшной ошибкой и прошу, Ваша честь, как следует разобраться в этой ситуации. И оправдать меня.

ЗАЧЕМ НУЖНЫ РЕПЛИКИ

Председательствующий судья Ильгиз Галимуллин напомнил, что поскольку по делу привлечено много обвиняемых, то позиции и представителей защиты, и подсудимых могут отличаться между собой. В прениях представители защиты могли каким-то образом задеть и других подсудимых. Поэтому, в соответствии с законом, стороны имеют право на реплики. Их могут сделать и представители обвинения. Кстати, эта сторона воспользовалась своим правом первой, но выступать не стала, а передала свою реплику председательствующему в письменном виде.

Немногословна была и защита. С ее стороны с репликами выступили, практически, только двое участников процесса.

НАШЕ ДЕЛО – НЕ БАНАЛЬНЫЕ УБИЙСТВА

Основанием для реплики подсудимого Марата Ганеева (для него обвинение "просит" 10 лет лишения свободы), послужило выступление государственного обвинения в прениях сторон:

– Я прекрасно понимаю ту огромную разницу в знании основных юридических аспектов, которая существует между мной и людьми, представляющими сторону обвинения. И, тем не менее, я хотел бы заметить, что обвинительная речь прокурора в моем эпизоде с убийством Сафиуллина сводилась лишь к простому пересказу событий, зафиксированному в материалах дела. Однако я считаю, что в данном судебном заседании рассматривается не банальное дело о грабеже или убийстве законопослушных граждан с целью получения материальной выгоды. Речь идет о группе граждан, объединенных инстинктом самосохранения. Исходя из этого, а также из того, какой срок был запрошен прокурором лично для меня, хотелось бы услышать от обвинения что-то похожее на анализ события преступления. Ну если не анализ, то хотя бы обстоятельства дела хотелось бы в речи прокурора услышать такими, какими они были записаны в материалах предварительного следствия.

ПРОКУРОР, ТЫ НЕПРАВ?

Адвокат Светлана Ширяк получила от Максима Панаиоти - своего подзащитного, массу вопросов после выступления гособвинения в прениях сторон.

– В основном они касаются той оценки, которую государственное обвинение дало досудебному соглашению о сотрудничестве, заключенному Панаиоти с прокурором РТ в начале расследования, - излагает адвокат. - Моему подзащитному непонятно, в чем незаконность данного документа, в чем был неправ прокурор Республики Татарстан и почему те гарантии, которые были даны, не находят подтверждения?

Ширяк была практически единственным адвокатом, которая участвовала в деле с самого начала. Она констатирует, что следствие располагало очень малой толикой материалов, доказательств, "и все стало известно со слов подсудимых Кургина, Хананова, Сайманова, Панаиоте и других". Она видела, как и в Казани, и в Санкт-Петербурге, куда выезжало следствие, обвиняемые активно сотрудничают со следствием. Разумеется, в надежде, что им это зачтется при определении меры наказания. И вдруг обвинение заявляет: ничего подобного!

Адвокат присутствовала не только при следственных действиях и мероприятиях, но и при всех беседах. Разумеется, она давала подзащитному множество советов и консультаций. В их основе была уверенность в соблюдении договоренностей. Как можно сомневаться в авторитете прокурора республики?

– Теперь вижу, что все, что я насоветовала, все мои обещания расходятся с делом, – адвоката охватывает непрофессиональное волнение. – Ваша честь, я просила бы суд не отнимать веру ни у меня, ни у моего подзащитного в справедливость, силу закона, в порядочность и офицерскую честь.

Процесс продолжится 2 августа. Последнее слово будет предоставлено подсудимым Ганееву, Гарипову, Сайманову и Хабипову. Затем суд огласит приговор.

Михаил Бирин