Несколько дней назад в Казани, в галерее «Хазинэ», открылась выставка Алексея  Аникеенка. Выставка опального художника в государственной галерее – об этом наш «казанский Ван Гог», которого ломала, да не смогла сломать система, не мог, наверное, даже мечтать. Поводом вспомнить об Аникеенке стал выход книги его друга – поэта и прозаика Николая Беляева «Поэма солнца». Она посвящена художнику.

В принципе, история жизни и творчества Аникеенка – это хрестоматийная история  неординарного человека, пытавшегося творить в условиях давящей на него системы. Он был беспризорник, детдомовец, в 16 лет приписавший себе два года и отправившийся на фронт. Парень был рослый, все поверили, что ему уже восемнадцать. Его ранили, и он вернулся с войны инвалидом. Когда представилась возможность, поступил в Казанское художественное училище и сидел за одной партой со вчерашними школьниками.

Можно различить два периода в манере письма Аникеенка. В начале он работал в фешинской манере, очевидно традиционно привитой ему в училище. Все-таки казанская художественная школа, основоположником которой можно считать Николая Фешина, - явление сильное и очень трудно не попасть под его обаяние. Но у художника должен быть выбор! И по прошествии лет Аникеенок выбрал для себя гуру – Ван Гога. Имел право… За это «право имею» его отчислили из училища, диплом он так и не получил.

Его холсты в этот период  словно затопило солнце. Теплые тона не жгли, а грели. В этой солнечной палитре не было агрессии – была какая-то безудержная жажда жизни. Словно узник, вырвавшийся из подземелья, отвыкнув от солнечных лучей, художник горстями «черпал» солнечный свет и  набрасывал его на полотна. На них привычные улочки Казани, знакомые дома выглядели иначе, это были они и не они, пропитанные теперь солнцем и какой-то неслышной, но в то же время слышимой музыкой. Вспоминалось ахматовское «Было солнце таким, как вошедший в столицу мятежник»…

О музыкальности картин этого художника стоит сказать отдельно. Не случайно он пишет портрет Паганини, не случайно, одна из его работ так и называется «Музыканты». Если вспомнить о цветомузыке, можно предположить, что он слышал Скрябина, когда писал картины.

Его полотна населяли странные персонажи. Немного маргинальные, сказали бы теперь. Но у него это были добрые и задумчивые маргиналы, с которыми хотелось дружить. Как вы думаете, мог Аникеенок понравиться власти, которая предпочитала видеть на полотнах бесполых и безликих сталеваров и доярок?

Друзья решили сделать выставку Алексея Аникеенка. Местом проведения был выбран Дом ученых – один из тогдашних оплотов инакомыслия, где иногда даже разрешали демонстрировать фильмы Висконти. Каким-то образом на выставку попал один из тогдашних обкомовских идеологов Раис Беляев. Нет, это был не разгром авангардистов Никитой Хрущевым, все было более благопристойно, но Беляев назвал картины Аникеенка мазней. И художник схватил идеолога за грудки.

До перестройки было еще  очень далеко, и дело могло закончиться весьма плачевно, но помог друг-академик, который приложил максимум усилий и не дал конфликту разгореться. Но жить в Казани спокойно Аникеенку не дали, началась травля художника, он уехал в Псков, где через несколько лет умер. Слава Богу, что в Казани осталась приличная коллекции его работ, и мы теперь можем их видеть.

Алексей Аникеенок, безусловно, был авангардистом по типу творчества. Но авангардист авангардисту рознь. Его отличал нестандартный взгляд на мир и своеобразная техника. Усомниться, что перед нами действительно Художник, а не подмастерье, вряд ли кому придет в голову.

Отечественному авангарду сослужили дурную службу сотни непрофессионалов, обяъвивших себя «опальными стрелками» на том основании, что их власть не пускала в выставочные залы. Но в их случае это были не проблемы с властью, а проблемы отсутствия профессиональных навыков. По большому счету, они должны были быть признательны власти за запреты – она делала им карьеру «инакомыслящих», что в начале  девяностых прошлого века очень ценилось на Западе. Правда, накупив наших доморощенных кандинских и малевичей,  многие западные галеристы разорились – ну не хотят коллекционеры покупать подобную «живопись». Такое понятие, как «уровень мастерства» еще никто не отменял. Он необходим даже авангардисту.  Аникеенок – иной.

Мир его художественных идей любопытен и до сих пор до конца не разгадан. Его работа с цветом восхищает, но он не только хороший цветовик – у Аникеенка на редкость неординарные композиции. Его яростное солнце на полотнах – это способ противостоять серому, раз навсегда регламентированному миру тоталитарного государства.

…Интересно, в какой манере работал бы Алексей Аникеенок, доживи он до наших дней?

Фото: antikvarkzn.ru

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции