Мировые СМИ в последние месяцы заполняются все более громкими сводками о нарастающем продовольственном кризисе. Президент Всемирного банка Р.Зеллик говорит, что массовый голод охватил уже почти 40 стран мира, и призывает резко нарастить международные программы продовольственной помощи. Главный эксперт ООН по продовольствию О.де Шуттер обвиняет развитые страны в десятилетиях бездумной и вредной продовольственной политики и утверждает, что "эпоха дешевой еды закончилась". А исполнительный директор МВФ Д.Стросс-Кан с растущей тревогой заявляет, что продовольственный кризис "ставит под вопрос жизнеспособность демократических политических режимов". 

Тревога эта не случайна. По данным ООН, мировые запасы зерновых опустились до самого низкого уровня за последние 25 лет, а мировые цены на основные продукты питания населения слаборазвитых и развивающихся стран — пшеницу, маис, рис — за год с небольшим взлетели в 3-5 раз. С лета прошлого года голодные бунты и волнения, связанные с нехваткой продовольствия и ростом цен на продукты, прошли в 30 странах мира, включая Египет, Йемен, Мозамбик, Мексику, Боливию, Индонезию, Гаити, Сомали, Ливан. И практически везде эти "голодные" протесты "перехватываются" самыми радикальными политическими силами. Мы видим, что "вспухающие" сейчас новые гражданские войны в Сомали и Ливане, возглавляемые радикальными исламистами, — началась с массовых демонстраций против нехватки продовольствия и повышения цен.

Так что же происходит в мире с продовольствием?

"На слуху" три главных объяснения.

Во-первых, говорится, что бурный рост экономик ряда азиатских стран (прежде всего, Китая и Индии) привел к повышению благосостояния населения и повышению потребления продуктов, включая белковую (мясную) пищу. В результате то зерно, которое раньше ели бедные семьи в слаборазвитых странах, теперь в растущих масштабах идет на откорм скота.

Во-вторых, подчеркивается, что в результате завершения "эпохи дешевой нефти" все большие сельскохозяйственные площади занимаются не продовольственными культурами, а зерновым и масличным растениеводством (кукуруза, рапс) для производства альтернативного топлива — биоэтанола и биодизеля.

В-третьих, признается, что в результате мирового финансового кризиса "горячие" спекулятивные деньги побежали с финансовых рынков и рынков акций на товарные рынки и, прежде всего, — во фьючерсы на нефть и зерно, быстро подняв на них цены.

Все это правда, но только часть правды.

Еще с середины-конца 70-х годов прошлого века мировые финансовые организации начали настаивать — под лозунгами глобализации — на том, чтобы развивающиеся страны производили не продовольствие для самообеспечения, а экспортные товары для мировых рынков. Мол, это выгоднее: вы сможете получать твердую валюту, а продовольствие в нужном количестве (ведь глобализация!) всегда купите на тех же мировых рынках.

Прямой смысл этой затеи заключался в том, чтобы обеспечить возврат развивающимися странами валютных кредитов, которые они набрали у тех же международных организаций и развитых стран. А иллюзия возможности развивающихся стран проводить такую политику — поддерживалась мерами развитых стран по широкомасштабному дотированию своего сельхозпроизводства. До недавних пор США тратили на дотации своим фермерам 60-70 млрд. долларов в год, страны ЕС — до 80 млрд. евро в год, что действительно позволяло им поставлять на мировые рынки сравнительно дешевое продовольствие.

В результате фермерские хозяйства развивающихся стран, не в силах выдержать ценовую конкуренцию с дотируемыми современными агрокомплексами стран развитых, — разорялись. И все более массово переходили на производство таких "экспортных агрокультур", как кока, опийный мак и конопля. А соответствующие страны попадали во все более глубокую продовольственную зависимость от конъюнктуры мирового рынка.

Но в последнее время и США, и Канада, и Австралия, и страны Европы начали быстро уменьшать или совсем отменять дотации своим фермерским хозяйствам. Снижая доходность их бизнеса и вынуждая переходить с производства продовольствия — на те же "этанольную" кукурузу или "биодизельный" рапс. Которые выращиваются из генно-модифицированных семян, с использованием "убойных" пестицидов и гербицидов (главное ведь урожайность!), и потому опасны в качестве пищи или корма скоту.

В результате объем мирового рынка продовольствия — не только зерна, но и мясных и молочных продуктов — неуклонно сокращается, и цены взлетают. И это происходит на фоне растущего населения развивающихся стран (то есть, повышения спроса) и мирового финансового кризиса, который не позволяет получить дешевые кредиты для закупок продовольствия.

Для стран Персидского Залива, которые импортируют 90% продовольствия, такая ситуация в обозримом будущем — пока есть нефть и газ — опасности не представляет. А вот для остальных, в особенности бедных, стран (таких, по статистике ЮНЕСКО, более сотни) это означает совсем уже близкую перспективу массового голода, болезней, социальной и политической нестабильности.

Нельзя сказать, что "мировое сообщество" относится к этим угрозам равнодушно. ООН призывает развитые страны создать дополнительный "фонд помощи" объемом до миллиарда долларов, чтобы спасать от голода население беднейших стран. Эксперты МВФ советуют развитым странам не увлекаться биотопливом. А президент США Дж.Буш 1 мая заявил, что "генетически модифицированное зерно безопасно", что оно позволит разрешить продовольственный кризис, поскольку "имеет высокую урожайность и устойчиво к засухам и заболеваниям" и, наконец, что "Америка готова возглавить мировую борьбу с голодом".

Но при этом в США развертывается программа производства биоэтанола из кукурузы, призванная через 10 лет сократить импорт нефти на 15%, а в ЕС планируется к 2020 году заменить биодизелем более 10% топливного рынка. И сколько бы не восклицали в ООН, что одна заправка автомобиля биотопливом отбирает хлеб у одного человека на целый год, производство рапса под биодизель растет и даже дотируется Евросоюзом.

При этом страны ЕС, и не только они, несмотря на растущее недовольство США, не пускают на свои рынки генно-модифицированные продукты. И имеют для этого основания. Некоторые из авторов генно-модифицированных сортов сами признают, что не могут предсказать долговременных последствий их употребления в пищу. В мировой прессе появляются публикации о том, что еще в начале 80-х годов генно-модифицированные агрокультуры рассматривали как возможное биологическое оружие, способное скрыто доставлять в организм человека опасные последовательности нуклеотидов "вирусного" типа. И уже высказываются предположения, что нынешняя китайская эпидемия нового "энтеровируса-71", приводящего к тяжелым заболеваниям и даже смерти маленьких детей, — результат распространения какого-то генно-модифицированного риса.

Так что не случайно многие страны спешно закрывают свои рынки для генно-модифицированных продуктов. И одновременно снижается мировой экспорт зерна. Так, о резком сокращении экспорта риса уже заявили Индия, Египет, Вьетнам. А Таиланд (основной поставщик риса в Россию) предложил создать международный картель (по образцу нефтяного картеля ОПЕК), который призван регулировать мировые цены на рис.

А что происходит у нас в России, кроме стремительного роста цен на продовольствие?

Еще в апреле глава ВБ Р.Зеллик заявил, что Россия и Украина могут спасти мир от продовольственного кризиса, поскольку "исторически были крупными производителями сельскохозяйственной продукции". А в начале мая российские официальные лица сообщили, что в России зерна производится более чем достаточно, и что в перспективе Россия может стать третьим в мире экспортером зерна.

Россия в последние годы действительно экспортирует зерно. Но почему? Прежде всего, потому, что мы в 90-е годы под лозунгами "открытия рынков" и "перехода к фермерству" наводнили страну дешевым импортным продовольствием, катастрофически подорвали свое животноводство, птицеводство и рыбоводство, и потому почти перестали нуждаться в кормовом зерне. Продовольственного зерна у нас до недавних пор (пока не стало слишком выгодно его экспортировать) хватало, но в целом Россия сейчас зависит от продовольственного импорта (мясо, молоко, молочные продукты и т.д.) более чем на 40%, а крупные города — на 70-80%.

В результате мировой продовольственный кризис мы встречаем, грубо говоря, "раздетыми". Принятые прошлой осенью меры по "заморозке" цен на социально значимое продовольствие, действовавшие до 1 мая, а также покрытие хлебного дефицита поставками зерна из зернового госфонда, — роста цен не остановили. Серьезные эксперты предрекают в нынешнем году инфляцию по "продовольственной корзине" для малоимущих не менее 20-25%.

Между тем, продовольственной стратегии у страны как не было, так и нет.

Отечественные либералы вообще считают постановку проблемы "продовольственной безопасности" бессмысленной: мол, в эпоху глобализации все, что нужно, купим на мировых рынках. В марте Минсельхоз просил кабмин выделить Россельхозбанку 60 млрд. рублей на сельскохозяйственные кредиты. Кабмин "с подачи Минфина" решил ограничиться выдачей 8 млрд. рублей.

Кроме того, глава Минсельхоза А.Гордеев предложил вернуться к законопроекту "О продовольственной безопасности", представленному в Госдуму еще в 1997 году, который предусматривает национальное производство основных продуктов питания на уровне не менее 80% потребностей и наращивание госрезервов. Но еще в 2005 году этот проект признали "слишком коммунистическим" и в ближайшее время, похоже, обсуждать не собираются.

А что обсуждают?

С одной стороны, обсуждают тезис о том, что к 2012 году Минсельхоз должен ввести в посевной оборот 10-15 млн. га пашни, заброшенные за годы "реформ", и что Россия за несколько лет вернет себе роль одной из крупнейших "житниц" мира. О главной нашей проблеме — дефиците обеспечения страны полноценным белковым питанием — при этом почему-то молчат.

С другой стороны, обсуждают прямо противоположное — все тот же принцип свободы мировых рынков в условиях глобализации, а также доказательства того, что в климатических условиях России заниматься продовольственным самообеспечением невыгодно.

Действительно, невыгодно. Но лишь в том случае, если продовольствия на мировых рынках избыток, и если не начнется эпоха протекционистских мер, ограничивающих (по экономическим, политическим и иным причинам) продовольственные поставки. Но мы-то сейчас видим, что и дефицит продовольствия налицо, и протекционизм на рынках становится с каждым днем все более жестким. Так что, будем надеяться на обещанные Бушем генно-модифицированные продукты из США?

Но что же, все-таки, надо делать? И как? Ведь "продовольственная безопасность" становится проблемой вовсе не шуточной!

Тактическая необходимая мера — срочное наращивание продовольственного госрезерва. Как это уже делают, например, затрачивая на данные цели огромные бюджетные деньги, Китай и Индия.

Стратегически же — необходимы крупномасштабные программы снижения зависимости российского продовольственного рынка от импорта. Прежде всего, в сфере производства белковой продукции — мясного и молочного животноводства, птицеводства, рыбоводства. Потому что здоровье нации, и особенно детей и молодежи, в нашем климате в огромной мере определяется полноценным белковым питанием.

Но быстро это не делается. И, тем более, не делается без решающей инвестиционной, кредитной, координирующей роли государства. При выращивании племенного стада, крупномасштабном производстве кормов, производстве и закупках современной сельхозтехники с ее сервисным обслуживанием и ремонтом, при создании современной инфраструктуры доставки и переработки продукции, — "предпринимательской рыночной инициативой" "фермеров" и даже "агропромышленных гигантов" не обойтись.

Кто-то, оглядываясь на не слишком удачный советский опыт "подъема сельского хозяйства", скажет, что делать этого не надо. Мол, на сникерсы, чипсы и даже на "ножки Буша" нам нефтяных доходов хватит. И что-то, наверное, даже на "инновационную экономику" останется.

Но тогда нужно точно понимать, что все наше вожделенное развитие будет в постоянной, неотменяемой и крайне опасной зависимости от конъюнктуры мировых продовольственных рынков. На которых — не надо иллюзий! — "продовольственным аутсайдерам" скоро будут продавать (и вовсе не гарантировано, что в достаточных количествах!) лишь что-то очень специфически "генно-модифицированное"…

(Завтра, Юрий Бялый, 14.05.08)