Хазимехамет Нургалиев, КИИД: «Чем занимаются дизайнеры в Челнах? Они обречены проектировать кухни, спальни...»

Проработав много лет первым проректором пединститута, после неоднозначных выборов на должность ректора Хазимехамет Нургалиев ушел из вуза и создал свое образовательное учреждение

ЗА ГОЛОС В ПОЛЬЗУ ДОЧЕРИ МЭРА ПЕДАГОГАМ ДАВАЛИ КВАРТИРЫ

— Хазимехамет Миннемухаметович, что побудило вас спустя 33 года работы в ведущих государственных вузах республики (КГУ, НГПИ) создать свое частное высшее учебное заведение?

— В 2002 году в Набережночелнинском пединституте после скоропостижной кончины ректора Зиннура Талгатовича Шарафутдинова, который в свое время пригласил меня на работу в НГПИ (современное название — НИСПТР — прим. ред.), сложилась непростая ситуация. Мне дали задание в течение года провести выборы ректора. Проработав много лет первым проректором, а потом и исполняя обязанности ректора, после неоднозначных выборов на эту должность я был вынужден из вуза уйти и вместе со мной ушла часть высококвалифицированных специалистов. В том числе декан художественно-графического факультета Эльмира Габдулловна Ахметшина и главный бухгалтер НГПИ Фавзия Исхаковна Аверьянова. В то время открывалось много частных вузов, поэтому и у нас возникла такая идея — мы не представляли себя где-то вне данной сферы. Направление «дизайн и художественное творчество» в то время набирало большую популярность. Помимо этого, по данному направлению подготовка в вузах нашего города и во всем Закамском регионе не осуществлялась.

Мой опыт административной работы в этой сфере помог решить нам организационные вопросы. Мы достаточно быстро оформили все необходимые документы, республика нас поддержала, были получены необходимые разрешения. Учебную документацию подготовила Эльмира Габдулловна, а экономические расчеты произвела Фавзия Исхаковна. Так что открытием вуза занимались три профессионала. Каждый имел за плечами большой опыт. Мы решили все организационные вопросы, касающиеся регистрации, лицензирования, аренды площади. И вот в январе 2003 года появился Камский институт искусств и дизайна. Мы хотели, чтобы обучение осуществлялось по различным творческим специальностям, но Московский государственный университет культуры и искусств открыл в нашем городе свой филиал и заявил, что сам откроет творческие направления, такие, например, как декоративно-прикладное искусство. И мы не стали открывать конкурирующие направления. К сожалению, их слова так и остались на бумаге. А вот дизайна тогда в городе не было. Первым своим абитуриентам мы предложили две специальности: графический дизайн и художественное проектирование интерьера, которые и по сей день есть в нашем вузе.

Потребности в преподавателях КИИД не испытывает, отличных специалистов институт выпускает для себя сам

— Первый набор студентов в 2003 году, когда открылся вуз, чуть не оказался под угорозой срыва — считается, что из-за устного распоряжения Рашита Хамадеева. Вас стали выселять из арендуемого помещения автошколы, где находилась приемная комиссия. Как тогда удалось разрулить ситуацию и за что вас так невзлюбил бывший глава Челнов?

— Дело в том, что, когда во время досрочных выборов коллектив НГПИ выдвинул мою кандидатуру на должность ректора, второй альтернативной кандидатурой стала дочь мэра Челнов Рашита Хамадеева Гульнара Аглямова. Педагогам за то, чтобы голосовали за нее, обещали квартиры. Кстати, обещания эти были выполнены. У меня, конечно, такого ресурса не было, но я пошел до конца, ведь за мной стояли те, кто открыто выступал против Аглямовой. Меня неоднократно просили поступить «по-мужски» — уступить место даме. По результатам выборов перевес в ее сторону был небольшой, и это при постоянном запугивании людей. Но факт остается фактом: она села в кресло ректора. Правда, посидела в нем недолго — все закончилось судебными разбирательствами и снятием ее с должности.

Несмотря на то, что должность ректора и так досталась дочке, Рашит Саитович все-таки решил отыграться — он хотел вообще изгнать нас из города. Официальной причиной стало то, что у КИИДа в качестве одного из учредителей в начале деятельности фигурировал Елабужский пединститут. «Вот и уезжайте в Елабугу», — сказал тогда Хамадеев. Но мы были оптимистами, нашли другое место. Нас приютили в ООО «Реклама-Центр» в 12-м комплексе. Мы до сих пор благодарны руководителю Фанису Харисову, который прекрасно знал об отношении к нам главы города и, несмотря на гонения, дал нам возможность осуществлять нашу образовательную деятельность.

Конечно, подрывная работа главы администрации действительно могла полностью сорвать приемную кампанию — мы дали рекламу с телефонами и адресом автошколы, а потом в самый разгар подачи документов абитуриентами вынуждены были переехать. Несмотря на это на две специальности мы набрали 70 человек. Это очень много по тем временам. Долгое время о нашем местонахождении никто, кроме студентов и их родителей, не знал — мы существовали подпольно и спокойно учили наших детей. А после смерти Хамадеева нас окончательно оставили в покое.

— А как складывались ваши отношения с последующими мэрами?

— Все последующие мэры: и Ильдар Халиков, и Василь Шайхразиев — поддерживали наш вуз, всегда хорошо о нас отзывались. Помогали получать площади, сейчас наш вуз располагается в двух зданиях — занимает два этажа в крыле школы и здание бывшего детского садика в 50-м комплексе. Руководство города часто опирается на нас в создании различных проектов. Поэтому сложились очень хорошие отношения.

И с Ильдаром Халиковым, и с Василем Шайхразиевым у вуза сложились хорошие отношения

«СЕГОДНЯ ДИЗАЙН ВОШЕЛ ВО ВСЕ СФЕРЫ ЖИЗНИ»

— В конце 90-х - начале 2000-х частные вузы росли как грибы после дождя. Считалось, что учиться в «подъездном вузе» могли только неуспевающие, но денежные студенты. Тем не менее, как написано на вашем сайте, КИИДу удалось набрать талантливых студентов. Как вам удалось заслужить доверие абитуриентов и их родителей?

— Нас хорошо знали, поэтому доверяли. Да еще, видимо, специальность «дизайн» так была востребована среди выпускников, что нам хватило нескольких выпусков телерекламы, чтобы сделать первый набор. И пришли талантливейшие ребята — до сих пор мы считаем наш первый выпуск самым сильным. Это были ребята, которые умели рисовать (а без этого у нас учиться невозможно, даже если есть много денег), выпускники художественных школ, которых в нашем городе очень много. То, что они выбрали именно эту профессию, говорит о том, что это были очень продвинутые дети. До сих пор мы с ними на связи, они приезжают к нам из разных городов, делятся своими успехами. В вузе была создана уникальная атмосфера.

Кстати, нами сразу было закуплено качественное оборудование для художественной и проектной деятельности, появился компьютерный класс с большими возможностями, закуплена отличная библиотека — в государственных вузах этого не было, тогда они нищенствовали. Мы, конечно, залезли в большие долги, чтобы все это закупить. Но все это было сделано, чтобы наши студенты получали качественное образование. Хорошие отзывы о вузе позволили потом с успехом осуществить все последующие наборы.

— Сегодня государство требует выпускать специалистов рабочих профессий. В Татарстане говорят также о нехватке медиков, строителей. Про дизайнеров — ни слова. Насколько востребованы ваши выпускники сегодня на рынке труда? Остаются ли они в городе после получения диплома?

— Сегодня дизайн вошел во все сферы жизни. Каждое предприятие сталкивается с вопросами рекламы, оформления помещений, корпоративной униформы, наполнения сайта и тому подобным. Без этого нет движения вперед. Конкуренция высока. Решение многих вопросов формирования имиджа организации поручают дизайнерам-профессионалам. К нам постоянно обращаются различные предприятия и организации — и большие, и маленькие, ищут хороших дизайнеров и считают, что их можно найти только у нас. Некоторые работодатели приходят к нам на защиту, чтобы выбрать себе подходящего дизайнера, а у нас студенты уже на средних курсах трудоустраиваются.

Выпускники института дизайна уезжают из Набережных Челнов — им становится тесно в нашем небольшом городе

Да, конечно, много наших выпускников уезжает из Набережных Челнов, но это не потому, что они не нужны, и даже не потому, что где-то больше платят. Просто они неординарные личности, такими мы их воспитываем, и им становится тесно в нашем небольшом городе — нет выплеска творческим амбициям. Они понимают, что их потенциал превышает потребности нашего города. Чем занимаются дизайнеры в Челнах? Они обречены проектировать кухни, спальни... Поэтому наши выпускники едут в Казань, Москву, Санкт-Петербург и даже в Европу, где неплохо устраиваются.

Наша выпускница Светлана Белова успешно работает во Франции дизайнером. Катя Павлова — выпускница отделения дизайна костюма, делала дипломную работу по театру «Мастеровые». И эта работа дала толчок — она сейчас работает главным художником по костюмам в Русском драматическом театре в Санкт-Петербурге и сотрудничает еще с четырьмя крупными театрами России. Есть ребята, которые открыли свои дизайнерские фирмы, в Казани почти в каждой проектной мастерской есть наши выпускники.

Дизайн костюма

ЗАТРАТЫ НА ОДНОГО ГУМАНИТАРИЯ СОСТАВЛЯЮТ 60 ТЫС. РУБЛЕЙ В ГОД,
НА ОДНОГО ДИЗАЙНЕРА — 120 ТЫСЯЧ

— Введение ЕГЭ с теоретической возможностью обучаться в лучших вузах страны, в том числе и в вузах творческих направлений, увеличило отток абитуриентов из региона?

— Начнем с того, что самих выпускников стало намного меньше из-за демографического спада как следствие тяжелых 90-х. Поэтому количество желающих поступить в вуз убавилось везде. Мы набираем сейчас несколько меньше студентов, но сложившийся авторитет вуза позволяет производить неплохой набор. И что самое интересное — уровень ребят, которые к нам приходят, не падает!

К сожалению, играть на понижение цен, чтобы завлечь большее количество абитуриентов, мы не можем. Это делают государственные вузы, которые помимо набора на бюджет формируют и внебюджетные группы и определяют для них стоимость обучения, которая ниже, чем в частных вузах. Понятно, что к ним на бюджет идут, и в платные группы придут — у них устойчивая материальная база, финансирование, авторитет. Это их дополнительный доход, хотя, думаю, что государственные вузы спокойно могли бы и на бюджете всех обучать — гособеспечения бы хватило, чтобы осуществлять образовательный процесс в существующих демографических условиях.

Но так уж повелось, что в городе и республике знают: чтобы поступить к нам, нужно готовиться. На подготовительные курсы в КИИД записываются даже те, кто хочет поступать в столичные вузы. Но учиться в крупных городах дорого. Стоимость обучения в два-три раза выше, чем у нас. А на бюджет практически не попасть.

— А какова сегодня стоимость обучения в КИИД? Не возникает ли у студентов проблем с оплатой?

— Обучение на дневном отделении стоит 65 тысяч рублей в год, на вечернем — 44 тысячи, стоимость обучения в колледже — 32 тысячи рублей в год. При расчете стоимости учитывается много факторов: расходы на оплату преподавателей, административно-управленческий персонал, аренда помещений, налоги, закупка оборудования и текущие расходы. Минфин РФ определил экономический показатель для творческих и технических специальностей вузов в 120 тысяч рублей. Ясно, что такая сумма для большинства жителей нашего города неподъемная. К слову, подготовка одного специалиста гуманитарного или экономического направления обходится государству в год в пределах 60 тысяч рублей. Вот и мы исходим из этой же суммы, чтобы наши студенты были платежеспособны. Конечно, проблемы с оплатой все равно возникают. И здесь мы стараемся подходить индивидуально — позволяем отсрочки платежа либо разбиваем оплату на несколько частей. Были моменты, когда мы для некоторых категорий студентов даже делали скидки на обучение.

Многочисленные дипломы с конкурсов, фестивалей и мастер-классов разного уровня занимают целую стену

— Планируете ли вы в будущем брать студентов на бюджет? Какие плюсы и минусы для частного вуза, на ваш взгляд, несет за собой возможность обучать студентов за счет бюджета?

— В конкурсе на бюджетные места мы пока участвовать не планируем. Дело в том, что выделенных мест может оказаться очень мало — на 500 студентов условно всего 10 мест. Но остальных студентов мы должны будем обучать уже не за 65 тысяч рублей в год, как сейчас, а не меньше чем за 120 тысяч — по расценкам министерства образования. Мы на это пойти никак не можем.

В СТОЛИЦЕ ЛЮБЯТ СОЧЕТАНИЕ ЕВРОПЕЙСКИХ ТЕНДЕНЦИЙ С ВОСТОЧНЫМ КОЛОРИТОМ

— Кто является основным конкурентом КИИД на рынке образовательных услуг в городе и республике? К слову, как вы оцениваете конкуренцию на республиканском рынке образовательных услуг?

— После нашего успешного открытия и удачного набора два крупных вуза Челнов — НГПИ и КамПИ — открыли отделения дизайна, думая, что это золотая жила. Но вот уже два года они не могут набрать первый курс, а у нас с этим все в порядке. Кстати, буквально в прошлом году студенты старших курсов из НИСПТР целой группой перешли к нам. Сказали, что у нас выше качество подготовки. Пришлось провести с ними дополнительное обучение, потому что выпускать их из наших стен с дипломом КИИДа, но с базовыми знаниями и умениями другого вуза чревато — неизвестно еще, как это все сказалось бы на нашем имидже.

Если брать всю республику, единственные наши конкуренты и одновременно партнеры — это Казанский государственный архитектурно-строительный университет. Там тоже готовят дизайнеров. В свое время, когда ректором там был Валерий Куприянов, мы даже договорились, чтобы наш институт вошел в состав КГАСУ. Мы уже и устав подготовили. Но вдруг Куприянов во время очередного приезда к нам неожиданно спросил: «Зачем вашему институту входить в состав университета? Вы и так самостоятельные и самодостаточные. Почему вы хотите влезть в кабалу? Вы будете отстегивать мне проценты дохода, отчитываться за покупку каждой кисточки для рисования». И мы подумали-подумали и решили ничего не менять.

При вузе работает детская академия искусств и дизайна для детей от 4 до 14 лет, сейчас ее посещают около 100 человек

В КИИД создана уникальная преемственная система художественно-дизайнерского образования, в нашей республике таких вузов больше нет, да и в стране два-три — не больше. Уже три года при вузе функционирует колледж дизайна, мы организовали детскую академию искусств и дизайна — дополнительное образование для детей от 4 до 14 лет, сейчас эту академию посещают около 100 детей.

— За счет чего вы выигрываете в конкурентной борьбе?

— Успех в конкурентной борьбе у нас все-таки не в доходах, прибылях и финансовых показателях, как в любом другом бизнесе. А в достижениях наших студентов, выпускников.

— Какова средняя зарплата педагогов вуза? Как идет набор преподавателей? Хватает ли, скажем так, узких специалистов в нашем городе? Готовите ли вы для себя кадры?

— Зарплата, сразу скажем, не очень высокая, но мы стараемся поддерживать ее на уровне средней зарплаты вузовских педагогов в городе, то есть около 20 тысяч рублей. Коллектив уже сформировался, поэтому потребности в специалистах мы не испытываем. К тому же мы сами выпускаем для себя педагогов — отличных специалистов. Несколько выпускников остались у нас и преподают в колледже, в детской академии. К примеру, у нас преподает наш бывший ученик Айдар Нуруллин, член международной ассоциации «Союз дизайнеров». Его проект «Студенческий сквер» в 2010 году вошел в 300 лучших инновационных молодежных проектов, взяв гран-при.

Кроме того, с нами сотрудничают такие известные люди, как Андрей Леонидович Бобыкин, президент международной ассоциации дизайнеров России, вице-президент Российской академии художеств. Он уже многие годы является председателем нашей государственной экзаменационной комиссии. Также нас каждый год посещает Ирина Крутикова — дизайнер, модельер, лауреат Государственной премии РФ, член-корреспондент Российской академии художеств, ее еще называют «королевой меха».

Два года назад мы привезли в Челны персональную выставку президента Российской академии художеств Зураба Церетели. Его выставка бывает только в городах-миллионниках, но нас он поддержал. Он побывал на нашей выставке, которая проходила в залах Российской академии художеств, ему очень понравились дипломные работы наших студентов. Так мы и подружились. К нашим научным сборникам он делает приветственные статьи, всегда нас поддерживает и приглашает на свои мероприятия.

Графический дизайн

— А в чем заключается ценность маленького частного вуза для таких известных личностей в области искусства?

— Для них уникально то, что на периферии есть такой самобытный вуз. Они говорят, что у нас есть свое лицо. КИИД всегда делал акцент на так называемый региональный компонент: на этнические корни, на национальные традиции, на нашу ментальность. В наших проектах, коллекциях одежды европейские модные тенденции сочетаются с восточным колоритом. Например, у нас масса разработок по булгарам. В один год мы сделали защиту на отделении графического дизайна только по этой теме. Мы создавали проект парка Цветаевой в Елабуге. Отдельно разрабатывали тему казанской Универсиады — к их фирменному стилю добавляли что-то свое. И первые места в конкурсах мы занимаем с этническими коллекциями одежды, потому что это современный взгляд на традиции нашего народа, наших предков. А в столице это очень хорошо воспринимается — там это любят.

«НУЖНО ПЕРЕЛОМИТЬ ПРЕДВЗЯТОЕ МНЕНИЕ О ЧАСТНЫХ ВУЗАХ»

— В сведениях по показателям мониторинга эффективности деятельности КИИД на сайте минобразования РФ ваши показатели выше пороговых по таким наименованиям, как научно-исследовательская и образовательная деятельность. А вот по инфраструктуре зафиксирован нулевой показатель. Это из-за того, что у вас нет своих площадей? Насколько вообще список эффективности можно применять для оценки вузов, имеющих творческую направленность?

— По инфраструктуре у нас очень серьезные требования — по нормативам 15 квадратных метров площади надо на 1 студента. Это в два раза больше, чем на студентов экономического или юридического факультетов. Но эти нормативы мы выполняем, арендуя два здания.

Так как мы некоммерческая организация и прибыли у нас быть не может, мы все средства направляем на развитие вуза, и поэтому речи о покупке своего здания не ведем. Мы маленький вуз, расходы большие. Лицензионными и аккредитационными требованиями это допускается, поэтому было странно, когда показателем эффективности вдруг стали собственные площади! Этот показатель не выполняется практически ни одним вузом. Также нужно сказать, что творческие вузы большими не бывают — талантов не так много, чтобы сажать их по 100 человек и читать им лекции. Мы ведем обучение группами по 10 человек, практически это индивидуальное обучение. Образовательным стандартом предусмотрено очень большое количество часов на аудиторную работу студентов, а это все расходы.

А насчет эффективности вузов... Само министерство образования, правда, только нынешним летом, пришло к выводу, что надо исключить понятие неэффективности из оценки деятельности вузов. Потому что это отражается на имидже и рейтинге вуза не лучшим образом и далеко не всегда отражает реальное положение дел. К примеру, показатель трудоустройства у нас не дотягивал до 100 процентов, потому что в центре занятости числился один наш выпускник. И это за все время существования вуза. Мы, разумеется, сделали выводы из публикации списков эффективности, учли некоторые моменты: повысили немного стоимость, чтобы повысить финансово-экономические показатели до нужного уровня. Что касается трудоустройства, у нас нетрудоустроенных в центре занятости нет.

— В существующих условиях укрупнения вузов, которые мы наблюдаем в том числе и в Челнах на примере бывшего КамПИ (ныне он включен в состав КФУ — прим. ред.), будет ли в будущем востребован маленький частный вуз на рынке образовательных услуг?

— Я вообще как экономист к вопросам концентрации отношусь двояко — с концентрацией связана монополизация. У процесса монополизации есть, конечно, и плюсы. Но главный минус — это противодействие конкуренции. По существу, монополией можно прикрыть все, что можно было бы решить конкуренцией: не надо улучшать образовательный процесс, не надо совершенствоваться. Монополия позволяет не работать вообще, устанавливать свои цены на обучение, не в соответствии с себестоимостью, а просто с потолка их брать. И никто этому не будет противодействовать.

В конкурсе «Инновации в образовании-2014» среди 600 участников из 13 стран мира КИИД стал победителем с проектом «Мультики вместо уроков»

Мировая практика показывает, что частный сектор в образовании имеет свою нишу, а в сфере творчества это тем более актуально. В то же время наши чиновники не очень это понимают. Им сказали бороться с вузами-невидимками, и теперь под раздачу попадают и хорошие вузы со сложившимися традициями — это не дальновидно, вузы должны быть разными, а у абитуриента должен быть выбор. Крупной системой управлять очень тяжело, и мне кажется, это заблуждение — всех укрупнять. Маленький частный вуз в конкурентной борьбе и сам совершенствуется, и других заставляет стремиться к эффективности. Поэтому такие частные вузы, как наш, будут и должны существовать. Если образовательное учреждение востребовано и выпускники достойные, ему лишь надо дать работать спокойно.

— Каковы ваши прогнозы по развитию рынка образовательных услуг в ближайшие годы? Больше будет вузов или меньше?

— Больше их не будет — это точно. Открылось очень много частных вузов, которые существовали формально, — это те вузы, которые штамповали бесконечное количество юристов и экономистов... Это был просто сбор денег. Из-за подобных вузов у людей складывается мнение, что все частные вузы такие. Они подрывают авторитет эффективных частных образовательных учреждений. Много вузов используют так называемое дистанционное образование, понаоткрывали какие-то представительства на разных территориях, посылают своих людей с сомнительными учеными степенями для обучения, везут зачетки, ставят без студентов оценки. Такие вузы надо однозначно закрывать. И они, в общем-то, уже закрываются сами по всей стране.

Думаю, выжившие частные вузы будут совершенствоваться, чтобы предложить более качественное образование по сравнению с государственными вузами. Ведь любой абитуриент стремится поступить «на бюджет», чтобы ему еще и стипендию платили, а это значит, что частному вузу, предлагающему обучение по этой же специальности, нужно работать в несколько раз лучше государственного, чтобы иметь конкурентное преимущество. А эти преимущества нужно создавать.

— Возможно ли сейчас открыть частный вуз в Челнах, в Татарстане?

— Не думаю, что сейчас спокойно можно открыть частный вуз. Требования к вузам, инфраструктуре стали еще строже, к тому же уже много создано хороших вузов, которые подтвердили за эти годы свою состоятельность. Нужно иметь огромные финансовые средства, инфраструктуру, оборудование, библиотеку. Навскидку — около 50 миллионов рублей. Не меньше. Нужно серьезную работу провести по комплектованию кадров. И даже если все требования выполнить, нужно еще переломить то предвзятое мнение, которое сложилось у людей о частных вузах. Наверное, именно поэтому за последние годы в Челнах не открылось ни одного частного вуза.

Что действительно нужно — это открывать новые современные специальности на базе уже существующих учебных заведений. Буквально недавно вышел атлас новых профессий, которые, по прогнозам, будут востребованы в 2020 году — это очень интересное издание. Нашему обществу нужны специалисты нового формата.

«НАШ СТУДЕНТ РАЗРАБОТАЛ ПРОЕКТ МОСТА,
КОТОРЫЙ ТАК ХОРОШО ПОДХОДИТ К ТЕМЕ КЕРЧЕНСКОГО ПРОЛИВА»

— Вы активно вовлекаете студентов в социальную работу на благо Челнов. Студенты КИИДа разрабатывают всевозможные проекты парков, скверов. Одна из ваших студенток разрабатывала даже проект приюта для бездомных животных. Эти проекты воплощаются в жизнь или остаются на бумаге?

— У нас много проектов, которые уже реализованы. Ежегодно студентами КИИДа разрабатывается около 70 проектов и примерно половина из них — это проекты, связанные с городом. По нашему эскиз-проекту в городе построен детский сад, реализована часть экспозиции музея истории города. Помимо этого есть и социально ориентированные проекты, за которые никто и ничего не получает (конечно, кроме морального удовлетворения). Как-то так повелось, что, если денег на проект нет, в нашем городе принято обращаться к нам. Например, мы сделали проект благоустройства родника в Тукаевском районе, придумали новый дизайн для некоторых школьных музеев и музея пожарной части, который открылся в прошлом году. Есть проекты, которые нам просто интересны, и мы беремся за них. Мы даже разработали проект музейной экспозиции для Бахчисарайского музея-заповедника — так мы помогаем Крыму. Недавно главный архитектор города Ольга Никитина дала нам задание создать проект благоустройства горы на набережной Камы. Сейчас занимаемся им.

Студентка КИИД Аида Фахриева получает приз из рук Вячеслава Зайцева за победу в международном конкурсе

Дело еще в том, что проекты быстро устаревают, если их сразу не реализовывать. Да и студенты за такие проекты получают очень символическую плату. Хотя бывают и исключения. Наши выпускницы Ольга Лебедянцева и Анна Ковалева стали обладательницами золотой медали Российской академии художеств за проект интерьеров спортивного комплекса «КАМАЗ-мастер». У нас даже в республике такой медали никто не имеет, а наши девочки были награждены вместе с PR-директором команды гонщиков Ольгой Якубовой.

Еще один пример: наш студент Тимур Мазитов, получивший гран-при международного конкурса в области промышленного дизайна, который проходил под эгидой НИИТЭ (Научно-исследовательский институт технической эстетики). За свой проект — мост через Каму — он получил большую денежную премию. Мост, правда, так и остался на бумаге. И кстати, он так хорошо подходил к теме Керченского пролива, к этой идее подвесного вантового моста! Но, к сожалению, нет пророков в своем отечестве. В России не очень серьезно относятся к студенческим проектам, хотя в них очень много рационального.

— А на каких-нибудь проектах зарабатываете?

— У нас есть еще один вид деятельности, который позволяет вузу заработать. Мы заключаем хозяйственные договоры с предприятиями на выполнение дизайнерских разработок в области дизайна интерьера, графического, промышленного дизайна. Наши партнеры — это Автоградбанк, которому мы разрабатывали последнюю рекламную концепцию по продвижению некоторых банковских продуктов, это Акибанк, для которого мы делали бренд-бук. По заказу одной из крупных строительных фирм мы разрабатываем дизайн интерьеров квартир для новостроек, то есть они будут сдавать дома с уже меблированными квартирами. Еще для дной компании на рынке автомобилестроения мы сделали проект в области промышленного дизайна. Их зарубежные партнеры даже подумали, что этот проект разрабатывали итальянцы. Так что мы себя уже позиционируем на рынке бизнес-услуг, как организация, способная выдавать достойный дизайн-продукт.

Заработанное мы тратим на исследования и творчество — это главное в творческом вузе, мы постоянно проводим конкурсы, выставки, симпозиумы, мастер-классы. Сейчас уже хорошо известна наша Камская неделя дизайна, на которую съезжаются гости со всей России.

— В начале октября ваш вуз занял первое место с проектом «Мультики вместо уроков». Расскажите об этом инновационном решении?

— Сейчас государство активно старается привлечь в образование бизнес. И вот Высшая школа экономики, Высшая школа менеджмента и Общественная палата РФ организовали конкурс «Инновации в образовании-2014». Среди 600 участников из 13 стран мира мы вышли в финал в числе 28 проектов и стали победителями в номинации «Общее образование». Финал прошел на международном салоне образования в Москве. Задача была поставлена: представить образовательный проект как бизнес. И мы вынесли на суд жюри проект «Мультики вместо уроков». Наши студенты делают мультфильмы как сопровождение для учебного процесса по различным предметам. После этого конкурса на нас посыпались предложения. Министерство промышленности Татарстана заинтересовалось этим проектом и предложило сотрудничество. Российская ассоциация производителей детских товаров хочет, чтобы мы вошли в ее состав с этим продуктом.

Промышленный дизайн

«ГЛАВНАЯ НАША ПРИБЫЛЬ — ТАЛАНТЛИВЫЕ СТУДЕНТЫ»

— КИИД для вас — больше бизнес или учительство, желание обучить молодежь чему-то полезному, оставить после себя учеников, последователей?

— Сложно сделать из образования бизнес, если относиться к этому честно, чтобы не было стыдно перед студентами и их родителями. Бизнес — это доходы, а у нас стоимость обучения такова, что доходы лишь покрывают расходы. Никаких сверхприбылей мы из этой деятельности для себя не извлекаем. Главная наша прибыль — это наши талантливые студенты и выпускники. Для любого человека, и для бизнесмена в том числе, нужна деятельность, приносящая удовлетворение. Я, как руководитель и как учредитель, удовлетворен результатами.

— Расскажите о своей семье. Кто ваши дети, где они получили образование? Пользуются ли услугами института ваши дети, внуки или дети и внуки преподавателей?

— У меня два сына. Оба они предприниматели в сфере транспорта, занимаются международными перевозками. Старший сын получил высшее образование в КГУ тоже по специальности экономгеографа-математика, а младший окончил географический факультет НГПИ и сейчас живет в Алма-Ате. Внук от старшего сына, которому 8 лет, занимается в детской академии дизайна, функционирующей в составе нашего института.

Супруга раньше работала замдиректора библиотеки КамПИ, потом работала в КИИДе начальником отдела кадров, сейчас дома занимается внуками, огородом, хозяйством.

Средовой дизайн

— В вашей биографии есть любопытные сведения о работе на протяжении пяти лет в Мозамбике. Как вас туда занесло?

— Туда меня вместе с семьей в составе группы преподавателей отправили по контракту между СССР и Мозамбиком. До этого мне пришлось 10 месяцев учить португальский язык в Москве в Институте иностранных языков имени Мориса Тореза. В Мозамбике мы получили квартиру площадью 100 квадратных метров в доме, который был в 10 - 15 минутах ходьбы от берега Индийского океана. Работал я там пять лет в университете имени Эдуардо Мондлане, преподавал экономическую географию. Самое интересное, что начать свою работу в Мозамбике мне пришлось не с преподавательской деятельности, а с участия в государственной комиссии по ликвидации последствий большого наводнения в долине реки Лимпопо, которое произошло как раз перед моим приездом. Пришлось выезжать в затопленные регионы и изучать географию уже не по учебникам. Кстати, там я настолько хорошо выучил язык, что даже написал учебник на португальском. Я и сейчас свободно говорю на языке. И очень мечтаю хотя бы раз побывать в Португалии.

— Чем вы занимаетесь в свободное время?

— У меня очень большой интерес ко всему, что связано с природой: экскурсии, прогулки по лесопарку, сбор ягод, грибов, рыбалка. С удовольствием работаю в саду, у меня там большой цветник. Три раза в неделю занимаюсь на тренажерах в фитнес-клубе по системе Бубновского.

— Назовите три слагаемых успешного бизнеса.

— Первое: слаженный и надежный коллектив работников. Второе: уметь согласовывать свои действия с партнерами по бизнесу. Третье: трудиться, трудиться и еще раз трудиться всем участникам бизнеса.