НАПИТОК 7-ЛЕТНЕЙ ВЫДЕРЖКИ

Премьера оперы «Любовный напиток» Гаэтано Доницетти в постановке режиссера Юрия Александрова была проанонсирована еще год назад. Тогда на пресс-конференции директор ТГАТ им. Джалиля Рауфаль Мухаметзянов сделал довольно яркое заявление, предложив вести отсчет в истории татарского оперного театра не с 1939 года, как это было принято, а с 1874 года, когда состоялся первый спектакль постоянной оперной труппы, собранной стараниями антрепренера Петра Медведева . Таким образом театр сразу же почти удвоил свою историю.

И хотя «Любовный напиток» вовсю ставился уже во времена Медведева, легендарный антрепренер вряд ли узнал бы оперу в версии питерского режиссера.

Стоит сказать, что Александров считается спецом по Доницетти и уже поставил в разных театрах 80 спектаклей по его операм. А всего в его багаже более 200 оперных постановок. Для Казани оперный стахановец уже поставил «Аиду» и «Севильского цирюльника», показанного на Шаляпинском фестивале в этом году. Судя по всему, режиссер пришелся по душе руководству театра, и можно предположить, что «Любовным напитком» дело не ограничится. Ведь известно, что в театре им .Джалиля в почете постоянство. Так, и другие участники постановочной группы хорошо у нас известны: и петербургский художник-постановщик Вячеслав Окунев, и музыкальный руководитель Винсент де Корт (Нидерланды).

Сразу уточним, что в полной мере считать постановку «Любовного напитка» премьерой нельзя. Режиссер перенес на казанскую сцену спектакль, поставленный им еще в 2007 году для московской «Новой Оперы» в обычной для себя новаторской манере. Что ж, история знает немало примеров переноса спектаклей, хотя вряд ли театр, претендующий на попадание в топы лучших, может себе такое позволить. Тем более что 7 лет назад спектакль был принят критиками очень холодно. Так чем же он так пленил руководство казанского оперного театра? Вероятно, возможностью от души повеселить публику.

СЕРПОМ ПО ДОНИЦЕТТИ

Перед началом спектакля зрителям рассказали, что режиссер искал ответа на вопрос о том, чем сегодня является любовь для людей. Тут уж не до смеха. Да и прежде чем смеяться, надо было разобраться что к чему. Вместо итальянских пасторалей на сцене буйствовал карнавал, метались японские туристы, а главная героиня Адина, по сюжету богатая фермерша, восседала на каком-то вычурном агрегате, этаком гигантском яйце Фаберже, вся в перьях и блестках. Над ней висела не менее красивая конструкция, отдаленно напоминающую астролябию.

Неморино (по замыслу автора либретто Феличе Романи — простой деревенский парень) в джинсах и олимпийке катал японскую бабушку в инвалидной кресле и без конца фотографировал.

Однако дело было не в Бразилии. Это стало ясно после того, как доктор Дулькамара заговорил на «чисто конкретном» русском языке, выйдя на сцену прямо из публики. Карнавальный фейерверк сменили совковые трущобы, населенные сплошь шпаной и легкомысленными девицами.

Ну, а далее все повороты были более или менее предсказуемыми. Вояка Белькоре в тельняшке, казацких штанах с лампасами и шашкой на боку. Вместо кокетливой умницы фермерши Адины — пошловатая девчонка с нашего двора. Дулькамара — алчный прохиндей, к тому же депутат, что проясняет специально сочиненный для спектакля текст куплетов на русском языке («Полюби меня, красотка, я народный депутат»). Вместо вина, выдаваемого им за любовный напиток, — горькая. Вместо поселян — тучи маргиналов, которые, к слову, практически не покидают сцены, и даже лирические метания героев происходят на глазах и при активном участии этих неприятных «групп общественности».

Ну и любовь находит соответствующую трактовку. Адина, разумеется, выкупает у Белькоре солдатский контракт Немороино не за деньги, а сами понимаете за что, финал поет в неглиже, а любовное воссоединение героев происходит на садовой лавке. Итальянские комические сюжеты, прямо скажем, далеки от целомудрия и тоже порой грубоваты, но тут в ход пошел юмор даже не народный, а маргинальный. А режиссерские приемы неприятно удивляли своей брутальной прямолинейностью.

РОМАНС С ПАПИРОСКОЙ

Главным для Александрова является непрекращающееся действие, продуманное до мельчайших деталей. Фонтаны его режиссерских находок просто неиссякаемы. На сцене полно придуманных им персонажей: старуха в кимоно, ребенок, не менее получаса усердно играющий в песочнице, продавщица пива, девицы в мини. Были отсылы и к Казани — надпись «Бахетле», флаг с эмблемой футбольного «Рубина». Причем со старой эмблемой, за возвращение которой сейчас «воюют» с клубным руководством фанаты.

Главные герои тоже все время крутятся-вертятся. Адина поет свои арии, выделывая балетные па а-ля умирающий лебедь, Неморино исполняет свой знаменитый романс с папироской во рту. Всю лирику Александров выкорчевывает на корню. Не видит он ей места в российских реалиях.

Учитывая, что исполнители пока еще в пути к вершинам бельканто, эта режиссерская нагрузка была им плохим помощником. Большую выдержку продемонстрировала солистка театра им. Станиславского и Немировича-Данченко Евгения Афанасьева (Адина), показавшая качественное, хотя и довольно однообразное пение. Нурлан Бекмухамбетов временами задыхался (этим, вероятно, и объясняется тенденция к занижению), а к высоким нотам в своем романсе Una furtiva lagrima готовился прямо как спортсмен к прыжку.

Нелегко пришлось и баритону Илье Кузьмину (Белькоре), частенько расходившемуся с оркестром в скороговорках, которыми Доницетти щедро снабдил его партию. Настоящую буфонную стилистику продемонстрировал лишь харизматичный бас Олег Диденко (Дулькамара). К слову, и Кузьмин, и Диденко пели на премьерных спектаклях в «Новой Опере» в 2007-м.

Надо отдать должное и дирижеру Винсенту де Корту, который весьма аккуратно вел этот феерический корабль. Где надо — помогал певцам, замедляя темпы, а где-то компенсировал царящую на сцене камарилью изяществом музыкальной стилистики. Однако звучание оркестра оперного театра заметно уступало в стройности Государственному симфоническому оркестру РТ, открывшему сезон двумя днями ранее.

УВАЖИТЕЛЬНАЯ ПРИЧИНА ШАГИМУРАТОВОЙ

Год назад в феврале на Шаляпинском фестивале говорили о том, режиссер Александров собирается ставить «Любовный напиток» в Казани для Альбины Шагимуратовой. Поначалу Шагимуратова даже значилась в афише перед летним концертным исполнением оперы в стенах ТГАТ оперы и балета им. Джалиля. Но Адину заменили, а в сентябре главная татарстанская примадонна уже «в списках не значилась».

Оказалось, что певица готовится стать матерью, хотя режиссер готов ввести ее в спектакль в любой момент. Вопрос в том, готова ли она к пению в неглиже.

Наталья Титова, Айрат Нигматуллин