Гейдар Джемаль

СМОТРИТЕ, КТО ПРИШЕЛ: САМЫЙ ДОЛГОИГРАЮЩИЙ ПРАВИТЕЛЬ ТУРЦИИ?

Сегодня — первый день Реджепа Тайипа Эрдогана как избранного президента Турции. Вчера вечером он уже обратился к нации с речью победителя первых в истории страны прямых президентских выборов. Эрдоган, пришедший к власти в качестве премьера в 2003 году, известен как успокоитель стамбульского майдана на площади Таксим и конституционной реформой. На балконе штаб-квартиры правящей партии в Анкаре он появился со своей супругой Аминой и призвал народ к миру и согласию, предложив начать новый период общественного примирения, оставив в прежней Турции старые споры.

Известный востоковед, председатель исламского комитета России Гейдар Джемаль в интервью «БИЗНЕС Online» описал векторы внешней политики обновленной Турции под управлением Эрдогана. Фактически новый турецкий президент, судя по всему, намерен оставаться у власти как минимум два пятилетних президентских срока. Таким образом, он еще будет у власти в 2023 году, когда Турция будет отмечать столетие со дня основания Турецкой Республики. Именно тогда ее первым президентом стал Кемаль Ататюрк. И если Эрдогану это удастся, то он станет самым долгоиграющим правителем в истории современной Турции, проведя у кормила власти более двух десятков лет.

ЭРДОГАН ОБЕСПЕЧИЛ СЕБЕ 10 ЛЕТ ДИКТАТУРЫ

— Как вы оцениваете итоги президентских выборов в Турции?

— Говоря об итогах выборов, в данном случае важно то, что победа получена в первом туре. Независимо от чистоты голосования — я думаю, что там если и был вброс, то небольшой — Эрдоган получает максимум легитимности. Даже если за него было 49 процентов голосов, он все равно победил бы во втором туре, но второй тур не дал бы такого уровня легитимности. Теперь же эта убедительная победа позволяет ему реализовать в полной мере те трансформации Конституции, которые фактически дают ему диктаторские полномочия.

Если раньше президент Турции избирался парламентом на 7 лет, то сейчас он избирается всенародно на 5 лет. После изменений Конституции там складывается совершенно другая конфигурация власти, иначе зачем бы Эрдогану становиться на место Гюля? Президент Гюль при нем был вообще никто — и что, ему надо было становиться Гюлем? Нет! Эрдоган остается по-прежнему Эрдоганом, и для этого была переписана конституция.

Благодаря этим трансформациям у Эрдогана есть перспективы оставаться у власти два срока по пять лет — вместо того семилетнего срока, когда президента избирал парламент. Это больше, чем у американских президентов. Фактически, по замыслу, Эрдоган обеспечил себе 10-летнюю диктатуру. Эрдоган, будучи амбициозным человеком с огромными планами и проектами, получил под свои планы 80-миллионную страну, являющуюся наиболее мощным государством в ближневосточном регионе.

— Президентские полномочия Эрдогана в Турции сейчас можно сравнить с полномочиями Владимира Путина в России?

— Моделью Эрдогана был именно Путин — об этом он говорил в свое время открыто, это не измышления конспирологов.

Все это очень похоже на то, как полтора десятилетия назад Путин пришел из премьер-министров в президенты России и тоже, кстати говоря, получил в первом туре 52 процента голосов. Схема выстроена явно не без влияния этого опыта — Эрдоган, по собственному признанию, считал Путина неким образцом для себя. Схема прихода к президентской власти выстроена явно не без влияния изучения путинского опыта — кое-какие ходы, приемы были использованы.

ИНТЕРЕСЫ ТУРЦИИ И США РАЗОШЛИСЬ В ИРАКЕ

— Что такое Турция сегодня с точки зрения геополитики?

— Турция сравнима с Ираном — они, правда, идут фактически ноздря в ноздрю, причем Иран обгонял Турцию до введения санкций. Валовый продукт в Иране тогда вышел вперед. Обе эти страны — как Иран, так и Турция — фактически обеспечивают собственные вооруженные силы всем спектром необходимых армии современных вооружений: танки, самолеты, артиллерия, стрелковое оружие и так далее. В той или иной степени — лицензионное либо построенное на заимствованных технологиях. Это говорит о технологической развитости стран.

Можно добавить, что Турция еще и страна-экспортер высокотехнологичной и среднетехнологичной продукции. Это сейчас держава европейского уровня, и не случайно Турция является важным партнером НАТО.

— Турция стремится в Евросоюз...

— Сейчас, с приходом Эрдогана, претензии Турции на вхождение в ЕС будут отброшены. Хотя бы потому, что в последнее десятилетие эти претензии были сугубо лицемерными: Турция не нуждается в Евросоюзе. Более того, вхождение в ЕС было бы губительным для экономики Турции.

— То есть вы полагаете, что Турция при президенте Эрдогане будет играть свою партию на мировой арене.

— Задача Турции — это игра на исламском поле, попытка вернуться на новом витке к неоисламскому проекту. Для этого ей очень важно сейчас вести линию на поддержку «Хамас», поддержку палестинского сопротивления, то есть антиизраильская позиция в регионе. Эта позиция подкрепляется тем, что сразу же, в день выборов, Эрдоган заявил, что берет всех раненых палестинцев на излечение в Турцию. Этот жест сразу же обозначает вектор турецкого руководства в ближайшей перспективе.

Кроме того, я полагаю, что США будут выброшены — по крайней мере во всем, что зависит от Турции — за пределы Ближнего Востока. Влияние Штатов с приходом Эрдогана в президенты резко уменьшится — оно, собственно, уже уменьшилось, но теперь следует ожидать ускорения этого процесса. Турция, например, поддерживает ИГИШ в Ираке (исламское государство Ирака и Шама или исламское государство Ирака и Леванта — авт.). А США перешли к прямой поддержке Нури Аль-Малики (премьер-министр Ирака — авт.) и курдов, перейдя к бомбежкам ИГИШ. Они очень напуганы вероятным взятием Багдада под контроль ИГИШ.

Однако Турция является непосредственным спонсором, прикрытием, «крышей» исламского государства. И здесь совершенно четко расходятся интересы США и Турции.

Тайип Эрдоган

ТУРЦИЯ ЗАЙМЕТ АНТИРОССИЙСКУЮ ПОЗИЦИЮ В ВОПРОСАХ УКРАИНЫ И КРЫМА

— Какую, на ваш взгляд, позицию займет Турция по отношению к России в свете украинского кризиса?

— Я думаю, что Турция займет, скорее, антироссийскую позицию в вопросах Украины и Крыма. Хотя бы потому, что Эрдоган не будет связывать себя с «хромой уткой», а Россия попала в такое положение. Этой стесненной для РФ ситуацией уже начал пользоваться Китай, который требует очень высокой платы по всем направлениям за то, что сохраняет с Россией особые отношения.

Но при всем этом, если вы обратили внимание, и Китай, и Иран дистанцируются от России сегодня. И было бы странно ожидать, чтобы Анкара — с ее амбициями и той важностью, которую она придает Черноморскому региону и Южному Кавказу — вдруг стала бы сближаться с изолированной, подвергающейся санкциям Москвой.

Совершенно логично, что Турция будет занимать антироссийскую позицию и будет наращивать поддержку крымско-татарского народа.

— Однако, если касаться крымской истории, Тайип Эрдоган говорил, скорее, о правоте России в вопросах Крыма. В марте, например, он заявил, что РФ отстаивает свои национальные интересы и Западу, скорее, пристало бы их уважать.

— До выборов Эрдоган в этом направлении вел себя осторожно, потому что полагал, что Москва может каким-то образом испортить его игру. Но его реакция на малайзийский Boeing, так же как и решение принять на лечение палестинских раненых, очень ясно дает понять о его ближайших шагах в отношениях с Россией. Он же заявил однозначно, что в гибели Boeing виновата Россия — это маркер его дальнейшей политики.

— Не приведет ли это к еще большему накалу страстей вокруг Ирака, Ирана, Сирии, Израиля и Палестины?

— Амбициозность Эрдогана, его игра в поддержке ИГИШ, его курс на вытеснение США и России из сфер влияния Ближнего Востока приведет к резкому обострению ситуации в целом. Чтобы это компенсировать, Анкара будет развивать отношения с Тегераном — совместный диалог, совместные проекты с Ираном, которые не касаются судьбы Багдада. В частности, по Палестине, нефтегазовым вопросам Иран и Турция будут сотрудничать, хотя их позиции и расходятся по судьбе ИГИШ.

Еще одним открытым вопросом остается позиция вокруг армяно-азербайджанского конфликта.

— Вы говорите о Нагорном Карабахе?

— Я думаю, что Эрдоган мог бы предложить Ильхаму Алиеву поддержку военных действий Баку по возвращению контроля над Нагорным Карабахом и над 7 оккупированными Ереваном районами рядом с ним в обмен на разрыв отношений между Азербайджаном и Израилем. Это было бы логичным, другое дело — насколько готов Алиев пойти на это.

Думаю, что на это он не пойдет. Алиев не торопится вернуть азербайджанские земли — это очевидно, поскольку если он их вернет сегодня, то завтра у него просто не останется национальной идеи. И никаких оправданий далее оставаться у власти. Таким оправдательным фактором мог бы быть ислам, но клан Алиевых подавляет ислам, преследует мусульман. И вне контекста борьбы за Карабах никакого оправдания дальнейшему правлению этого клана нет.

Там есть, конечно, некие телодвижения, постоянные обострения конфликта, но это не более чем обман народа. А Израиль крайне важен для Азербайджана по части различного рода финансовых, политических афер. Баку, кроме того, использует Израиль в противовес политике Ирана, которой он очень боится. Поэтому, думаю, даже если попытка такого размена со стороны Эрдогана и будет иметь место, то она, скорее, будет отвергнута, поскольку идет против интересов Алиева.