Корр – А что сегодня больше всего интересует аналитиков?

 

О.Маслов – Необходимо признать, что текущий мировой кризис позволил выявить уникальную ситуацию в сфере интеллекта. Сжатие политической сферы, а это общемировой процесс, тренды трансформации политической сферы таковы, что предметом анализа могут быть только дискурсы. Это в системе координат "мейнстрим – контекст". Так, например, экономический форум в Санкт-Петербурге и события в Пикалеве – это контекст реальности. И данный контекст не стал и не станет мейнстримом. Более того, для того чтобы вывести власть из формата ложных ожиданий про Пикалево скоро забудут. Такова реальность.

 

А предметом анализа становятся не только инновационные проявления реальности, но в первую очередь, явления, феномены, тенденции в общественно-политической и финансово-экономической жизни, находящиеся вне фокуса внимания СМИ и общественного внимания, да и, так называемого, экспертного сообщества, представленного клиентелой. Складывается парадоксальная ситуация, в рамках которой обсуждение искусственного контекста реальности уже считается оскорблением для интеллекта. Рост числа тайных и явных табу на освещение тех или иных тем, слияние политической и медийной сфер в некую химеру, живущую по своим жестким, постоянно изменяющимся законам, - все это привело к тому, что пытливый ум не может найти для себя ответа на большинство вопросов. Влияние Интернета значительно выросло и процесс вымирания печатных СМИ уже не остановить, именно этим вызван процесс "падения" большинства ведущих СМИ в сеть. Но у сети свои неписаные законы. В России сеть Интернет выиграла конкурентную борьбу с телевидением и в сфере информации, и в сфере знания.  

 

Корр – Вы хотите сказать, что аналитиков интересует лишь то, чего нет на телевидении?

 

О.Маслов – Это не совсем так. Если воспользоваться принципом Паретто, то телевидение выхватывает лишь 20% из того, что достойно внимания, а 80% - это то, что не достойно внимания. И это комплиментарная оценка телевидения. Телевидение в России – это не средство массовой информации, в прямом значении этих слов. Приведу два узко специфических примера. Сегодня аналитики обсуждают явные признаки остановки роста цен на нефть, причем, при этом они используют конкретные цифры о запасах нефти и затоваренности. Им корректно возражают. Идут споры с цифрами на руках.

 

Эксперты задаются вопросом, почему в декабре 2007 года Международное агентство по энергетике (МЭА) сообщило, что объемы добычи нефти в Ираке превысили уровень, который был до вторжения в страну в 2003 году сил США и их союзников. МЭА заявило, что в Ираке ежедневно добывается 2,3 млн. баррелей. При том, что в начале 2007 года добывалось 1,9 млн. баррелей. В декабре 2005 года – 1.2 млн. баррелей. Но эксперты помнят, что в 1989 году Ирак добывал 2.77 млн. баррелей в день, а экспортировал нефти до 2.26 млн. баррелей в день. Сегодня эксперты обсуждают начало экспорта "курдской нефти" в Турцию, при этом позиционируется, что это лишь капля в море всей иракской нефти, которой в 2009 году добывается в среднем 1,8 млн. баррелей в сутки. Исходя из этих цифр, и можно понять, чем вызван визит иракской делегации в Москву, и это после того, как Лукойл был фактически лишен права присутствия в Ираке. А также, почему цена на нефть растет. Но в нынешней высокой цене на нефть есть и спекулятивный капитал, ищущий пристанища, и "предвоенная наценка" из-за воинствующих заявлений премьер-министра Израиля Нетаньяху.  

 

Необходимо признать, что из одного массива цифр можно увидеть одну тенденции, из другого массива - другую, но это осмысленный взгляд на мир, а не нечто из разряда "верю – не верю". Обсуждаются и геополитические последствия феномена "курдской нефти". Также обсуждают перспективы строительства газопровода из Ирана в Армению и геополитические последствия данного проекта. Это второй пример.

 

Корр – Можно с вами согласиться, что потребность в объективной информации есть. Спасибо.

 

(polit.nnov.ru, 07.06.09)