США - страна парадоксов. Если в России парадоксальный капиталистический социализм, то в США парадоксален социалистический капитализм Обамы. Российская (бывшая советская) газета “Правда” опубликовала статью Станислава Мишина, в которой доказывается, что США вступили на социалистический путь развития. Одновременно с этим, вполне серьезный американский журнал Newsweek вынес на обложку следующий заголовок статьи: “Мы все теперь социалисты” (We Are All Socialists Now). Авторы обоих текстов используют одни и те же аргументы.

Во-первых, на волне экономического кризиса, американское государство де-факто стало национализировать финансовые компании (например, банк Bear Sterns) и промышленные предприятия (такие, как GM); во-вторых, роль государства в экономике значительно возросла - власти более активно вмешиваются в процесс регулирования различных рынков, федеральное правительство превращается в крупнейшего работодателя США; в-третьих, при президенте Обаме начался определенный ренессанс левых идей - Вашингтон склонен налаживать отношения с иностранными коммунистическими и социалистическими лидерами, более внимательно реагировать на требования профсоюзов, использовать “левую” риторику и т.д.

Журналист Джон Джадис (John Judis) опубликовал в последнем номере влиятельного журнала Foreign Policy статью, в которой обратил внимание на следующий парадокс: на протяжении десятилетий социалистические идеи в США пользовались ничтожной популярностью и даже не обсуждалисьв всерьез, однако ныне ситуация кардинально переменилась. Теории, версии, трактовки, которые традиционно относили к числу “социалистических” и по этой причине воспринимали скептически, ныне вполне серьезно дебатируются ведущими экспертами и политиками. Джадис напомнил, что в 1995 году в Вашингтоне прошла академическая дискуссия на тему “Социалимзм: жив или мертв?”, завершившаяся голосованием участников. Тогда лишь один Джадис посчитал, что социализм жив. Ныне Джадис убежден, что если подобное голосование будет проведено сегодня, то голоса распределятся совершенно иначе.

Журнал Nation, который традиционно популярен среди американцев левых убеждений, также затронул эту тему. Его постоянные авторы Nation - Барбара Эренрайх (Barbara Ehrenreich) и Билл Флетчер (Bill Fletcher) - рассуждают следующим образом: по их мнению, социализм умер, когда распался Советский Союз - таким образом на практике было доказано, что социалистическая экономика нежизнеспособна в долгосрочной перспективе. Морально-идеологические составляющие социализма также проявили себя не лучшим образом - достаточно вспомнить, например, советский ГУЛАГ и китайскую “культурную революцию”. В 1998 году философ и политолог Фрэнсис Фукуяма опубликовал эссе (впоследствии ставшее книгой) “Конец истории”, в котором доказывал, что после краха социализма, осталась единственная жизнеспособная социально-экономическая система - либеральный капитализм.

Однако, подчеркивают Эренрейх и Флетчер, теорию Фукуямы сегодня следует пересмотреть, потому что нынешний кризис продемонстрировал системные недостатки либерального капитализма и привлекательность некоторых социалистических догматов. Свидетельством этого являются заявления многих мировых лидеров (например, президента Франции Николя Саркози), которые призывают к построению нового мирового экономического порядка, в котором роль государства должна быть увеличена.

Лет шесть назад я общался с одним из лидеров Коммунистической партии США - ныне карликовой организации, насчитывающей несколько сот членов и не имеющей практически никакого влияния ( в 20-50-е годы прошлого века американские коммунисты, напротив, были крайне многочисленны и могущественны). Мой собеседник был полон оптимизма. Он совершенно серьезно говорил, что по его представлениям, следующая социалистическая революция произойдет именно в Соединенных Штатах.

На мой (и не только) взгляд, проблема заключается в том, что понятия “социализм” и “капитализм” чрезмерно размыты и неопределенны. Капитализм в Швеции традиционно называют “шведским социализмом”, хотя он однозначно лишен главного признака социалистической экономики в понимании Маркса, Ленина, Мао Цзэдуна и Фиделя Кастро - государственной собственности на средства производства. С другой стороны, германскую и французскую экономические модели, крайне напоминающие шведскую, почему-то “социализмом” никогда не называли.

То, что начали делать власти США после начала эконмоического кризиса, безусловно можно называть “социализмом”. Однако это очень странный социализм. Роль государства в экономике начала возрастать не при “социалисте” Обаме, а при его предшественнике Джордже Буше-младшем, который потратил $700 млрд. бюджетных денег на стабилизацию финансовой системы США. Консерватора Буша, при всем желании, нельзя считать тайным социалистом - на протяжении всей своей карьеры он постоянно призывал к уменьшению роли государства в экономике. При описании экономической политики Обамы, в США принято вспоминать другого президента-демократа - Франклина Рузвельта, который впервые применил подобную стратегию для борьбы с Великой Депрессией и добился успеха (критики Рузвельта утверждают, что его действия лишь усугубили кризис и замедлили процесс восстановления). Однако Рузвельт, как и его экономический гуру - британский экономист Джон Мейнад Кейнс, также не имели никакого отношения к социализму, с глубоким подозрением относились к “советскому экономическому чуду” и к методам, которые на шестой части суши применялись для воплощения в жизнь социалистических канонов.

Для огромного числа американцев (не хочу использовать надоевшее опредление “простых”), социализм - это чистой воды абстракция. Однако вполне реальны некоторые вопросы, которые традиционно помогают отделить зерна от плевел, а “социализм” от “капитализма”. Например, это размеры государства и степень его вовлечения в экономику, социальную сферу и пр. Опросы показывают, что львиная доля населения США выступает против “большого государства”, в котором работает много чиновников, которое регулирует большое число аспектов жизни населения, предоставляет населению большой набор услуг и пр. В тоже время - и в этом заключается парадокс - американцы заинтересованы в том, чтобы в их стране существовала мощная государственная система медицинского страхования, чтобы размеры государственных пенсий были увеличены, чтобы государство более активно регулировало фондовый рынок, деятельность банков, рынок недвижимости и пр. То есть, с одной стороны, социализм (если называть “социализмом” превалирование государства во всех этих сферах) - американцев не привлекает, а с другой стороны, им греют сердце некоторые вполне “социалистические” принципы. Аналогичный подход к этой проблеме превалирует и в эшелонах американской власти.

Однако битвы между адептами подобных идей и концепций не имеют никакого отношения к возможности грядущего построения социализма в Соединенных Штатах. Речь идет не о кардинальной смене курса, а лишь о небольшой - и, вполне вероятно - лишь кратковременной коррекции. Стоит помнить, что история США - это, в том числе, и история президентов, которые исповедовали разные идеи: адептов расширения полномочий государства сменяли лидеры, делавшие ставку на органичение роли государства. В 1930-е годы, на волне Великой Депрессии, американцы не воспринимали речей о величии свободного рынка и уменьшении роли государства в экономике, в 1980-е годы у них вызывали раздражение политики, говорившие о благотворной роли “социального государства”.

Любопытно, что будущий президент Барак Обама во время избирательной кампании был вынужден постоянно отбиваться от обвинений в тайной любви к социализму. Однажды он заметил, что критики способны уличить его в симпатиях к социализму только потому, будучи ребенком, в детском саду он делился своими игрушками с другими детьми.

(Глобалист, 02.06.09)