«Не по-нашему точные и быстрые ножки»: пишут о балерине из Казани. Театр им. Джалиля брал ее в массовку

Камилла Исмагилова: «Многие артисты приходят в театр и так и остаются в кордебалете. Поэтому, когда мне предложили танцевать ведущие партии в другом месте, я не могла упустить такую возможность» Фото: Александр Потапов

«В казанской труппе я стояла в кордебалете»

— Камилла, сегодня вы одна из самых перспективных молодых танцовщиц, исполнившая многие ведущие классические партии. В июне на конкурсе артистов балета в Москве на сцене Большого театра, проходящем раз в четыре года, вы завоевали третью премию, обойдя солидных конкурентов. В чем секрет вашего успеха?

— Сложно сказать. Наверное, мне повезло встретить людей, которые заметили и обучили меня. Одного таланта артисту мало, еще нужен хороший педагог, без него сложно двигаться дальше. В юности я дополнительно занималась с Натальей Адольфовной Максимовой. Без нее я бы не окончила казанское училище. В Ростове-на-Дону, где мне сразу предложили сольный репертуар, я работала с Лыткиной Еленой Валерьевной, мы подготовили много интересных партий.

Большой скачок в творчестве я сделала после встречи с народным артистом России, премьером Большого театра и на тот момент художественным руководителем Астраханского театра оперы и балета Дмитрием Константиновичем Гудановым. Благодаря ему я стала несколько иначе чувствовать свое тело и понимать себя в танце. Гуданов — большой профессионал, он досконально разбирал и техническую, и эмоциональную стороны партий. Нашу работу трудно описать словами, но между артистом и педагогом должен быть контакт. У нас он произошел. Когда есть человеческое взаимопонимание, активно идет и профессиональное развитие.

— Ваш экс-коллега по казанской труппе Алессандро Каггеджи рассказывал нам в интервью, что танцевал на недавнем конкурсе в Москве, как будто на гала-концерте, не воспринимая выступление как состязание. Вы танцевали с такой же мыслью или были настроены победить?

— Перед нами стояла задача танцевать не для медали, а для зрителя. К конкурсу нас готовил Дмитрий Константинович, и мы стремились станцевать па-де-де так, будто это полноценный спектакль, преподнести на одном дыхании. Профессионализм и поддержка педагога очень помогли нам в конкурсе. Да и в целом работа с ним — одна из причин успеха.

— В конкурсе вы достойно представили разнообразную программу — па-де-де из балетов «Корсар» Адана и «Дон Кихот» Минкуса, па-де-де Обера, дуэт Мехмене Бану и Ферхада из балета Григоровича «Легенда о любви» и современную миниатюру «Не исчезай» в постановке петербургского хореографа Дарьи Вергизовой. Что из этого наиболее вам удалось и чего, на ваш взгляд, не хватило до первой премии?

 — В первом туре, когда танцевали па-де-де из балета «Корсар», чувствовали себя более раскованно. Потом было сложнее из-за усталости и напряжения (у нас был плотный график), но к третьему туру, где исполняли «Легенду о любви», собрали все силы в кулак, стремились выложиться по максимуму. Вообще, сложно себя оценивать. Я, как и многие балетные артисты, критична к себе, постоянно вижу ошибки и не очень люблю смотреть на себя со стороны. Но это необходимо для того, чтобы исправлять недочеты и совершенствоваться. Я бы не хотела сейчас обсуждать решение жюри. Скажу лишь, что это престижный конкурс, я рада, что участвовала в нем, и всем довольна.

— После окончания Казанского хореографического училища в 2017 году вас приняли в театр имени Джалиля, но уже в марте 2018-го вы перешли в балетную труппу Ростовского музыкального театра, потому что там предложили сольный репертуар. В Казани сольных партий не давали?

— В казанской труппе я стояла в кордебалете. Возможно, оставшись, я бы получила сольный репертуар, сейчас сложно гадать, как бы все сложилось. Но ведь многие артисты приходят в театр и так и остаются в кордебалете. Поэтому, когда мне предложили танцевать ведущие партии в другом месте, я не могла упустить такую возможность. Век балетного артиста и так очень короток. Я уехала в Ростов и ни о чем не жалею.

На вручении наград XIV московского международного конкурса артистов балета со звездой Большого театра Светланой Захаровой Фото: пресс-служба XIV московского международного конкурса артистов балета

— Ваш пример далеко не единственный. Многие артисты после окончания казанского училища разъезжаются по российским балетным труппам страны. Возможно, дело в ультраконсервативной репертуарной политике театра имени Джалиля? Как вы считаете? Уже много лет в афише коллектива значатся лишь классические спектакли и совсем не идут современные постановки.

— Любому театру нужны современные балеты. Но важно не хватать все подряд, а выбирать качественный модерн. Его сейчас немного. Contemporary dance необходим каждому солисту, после него даже классику начинаешь танцевать иначе. Тут важен баланс. О классическом наследии тоже нельзя забывать, потому что благодаря ему мы остаемся в форме.

— При этом в казанском театре танцуют несколько иностранцев. Как вы думаете, что их привлекает здесь?

— В Казани прекрасный театр, удобная, качественная сцена. Думаю, иностранцев как раз привлекает возможность танцевать много классики, ведь за рубежом отдают предпочтение современным и неоклассическим спектаклям.

«Любому театру нужны современные балеты. Но важно не хватать все подряд, а выбирать качественный модерн. Его сейчас немного» Фото: Александр Потапов

«У меня были травмы от неправильных нагрузок, которые давали в училище»

— Чтобы танцевать неоклассику и модерн, требуется подготовка. Вы были готовы к этой пластике? Тот же Каггеджи, работавший с труппой театра имени Джалиля в качестве хореографа, говорит, что выпускники казанского училища не готовы к исполнению неоклассичесского танца.

— В нашем училище модерн изучают поверхностно, как и во многих других заведениях страны. Конечно, выпускники балетных колледжей не способны к исполнению современной хореографии и, думаю, многие артисты театров тоже. Это совсем иная пластика, в ней задействованы другие мышцы тела. Трудно переключаться, когда 8 лет в училище танцевал лишь классику. Приходится ломать себя. Я чистый модерн пока не исполняла. Даже конкурсный номер Дарья Вергизова ставила, отталкиваясь от наших возможностей. Но даже в этом случае было очень сложно. После первой репетиции у меня все болело, я еле могла ходить. Было бы проще, если бы в училище нас готовили к модерну и выпускали более универсальными артистами. Повторюсь, сейчас это необходимо.

— Расскажите, как проходили в период вашего обучения уроки современной хореографии в казанском училище? Что бы вы сохранили, а что изменили?

— Сложный вопрос, потому что я нечасто сталкивалась с contemporary dance. На втором-третьем курсах училища мы изучали партерные комбинации, слайды, перевороты, но занятия были всего час или два в неделю. Это совсем немного. Наверное, модерн должны преподавать люди, которые в нем хорошо разбираются. А у нас часто бывает так, что человек где-то попрыгал босичком и считает себя гуру современного танца. Каждый должен заниматься своим делом на высоком профессиональном уровне. На мой взгляд, неплохо было бы пригласить педагогов из заграницы.

«После первой репетиции у меня все болело, я еле могла ходить. Было бы проще, если бы в училище нас готовили к модерну и выпускали более универсальными артистами. Повторюсь, сейчас это необходимо» Фото: пресс-служба XIV московского международного конкурса артистов балета

— Вы человек, не боящийся перемен. За неполные пять лет вы сменили три театра. Обладая незаурядным талантом, почему вы не попробовали «пойти дальше», еще обучаясь в училище? Не перевелись во МГАХ или академию имени Вагановой. На тот момент вас все устраивало?

— В какой-то момент у меня была возможность уехать в академию имени Вагановой. Но потом передумала — была домашним ребенком, хотела жить с мамой, да и в Казани все неплохо складывалось. Правда, потом начались проблемы со здоровьем. У меня были травмы от неправильных нагрузок, которые давали в училище, и встал вопрос — уходить из балета или что-то менять. Тогда мы и нашли Наталью Максимову, которая объяснила мне, как правильно работать. С тех пор непрерывно совершенствуюсь. В этом интерес нашей профессии.

— Сейчас не жалеете, что не приняли предложение из Санкт-Петербурга? Ведь из Вагановки легче пробиться в Мариинский театр, ГАБТ и другие большие труппы.

— Ну это было не прямо предложение… На летних каникулах я занималась с педагогом из Петербурга, и она сказала, что осенью можно приезжать учиться. Нет, ни о чем не жалею!

«Еще хочу многое станцевать в классическом репертуаре» Фото: Александр Потапов

«Меня привлекают эмоционально и психологически глубокие партии»

— Что сегодня представляет из себя Астраханский балет? Как формируется репертуарная политика вашего театра и каким вообще должно быть соотношение классики и модерна в государственном театре?

— 60 на 40 или 70 на 30 процентов. Но я исхожу из личных предпочтений, потому что еще хочу многое станцевать в классическом репертуаре. Как должно быть в принципе, трудно судить. В каждом коллективе есть своя концепция. Одни труппы нацелены на классический репертуар, другие — на современный. От этого многое зависит. В астраханском театре еще не назначили нового художественного руководителя, поэтому о новой политике говорить не приходится.

— В этом году в неоклассическом балете Le Pari вы получили партию Жорж Санд. Отрадно, что уже в столь молодом возрасте вы воплощаете не только образы классических принцесс, но и сложные, противоречивые характеры. Что еще планируете исполнить в будущем?

— Сначала расскажу о Le Pari. Это спектакль, созданный Дмитрием Константиновичем Гудановым, о взаимоотношениях Шопена и Жорж Санд и Париже того времени. На премьере 2021 года я танцевала партию Марии Тальони, а мой супруг Субедей Дангыт — партию Шопена вместе с примой-балериной Мариинского театра Дарьей Павленко (Жорж Санд). Наблюдая за постановочным процессом, я восхищалась музыкальностью пластики и мечтала когда-нибудь воплотить на сцене образ Санд. Не ожидала, что это произойдет так скоро. Партия Жорж Санд очень сильная в эмоциональном плане. Нужно быть зрелым человеком, чтобы исполнить ее. Меня привлекают эмоционально и психологически глубокие партии.

В будущем мне хотелось бы исполнить многие партии из классического наследия, которые еще не удалось воплотить, например Одетту-Одиллию, Никию в «Баядерке». Из зарубежного репертуара нравятся «Манон» Макмиллана и «Онегин» Крэнко. Интересно побыть Татьяной.

— А если говорить об абстрактных постановках?

— Конечно, я бы хотела исполнять хореографию Баланчина, Килиана, Форсайта. Нельзя развиваться только в одном направлении, мне интересно пробовать осваивать неоклассику и модерн.

«В будущем мне хотелось бы исполнить многие партии из классического наследия, которые еще не удалось воплотить, например Одетту-Одиллию, Никию в «Баядерке». Из зарубежного репертуара нравятся «Манон» Макмиллана и «Онегин» Крэнко» Фото: Александр Потапов

«Спектакли, которые я хотела станцевать в астраханском театре, я уже станцевала»

— Как воспринимает астраханская публика современную хореографию?

— В первые месяцы работы мне казалось, что зрителю больше нравятся привычные глазу спектакли, которые шли тут раньше. Но недавно у нас прошла премьера классического балета «Сильфида», и его очень здорово приняла публика. В Астрахани в принципе любят балет, мы танцуем перед полным залом. Астраханский театр еще очень молодой, и постановок в стиле модерн в афише нет.

— Афиша Астраханского балета все же разнообразнее казанской. Вы на 100 процентов довольны нынешним местом работы или что-то может побудить вас вновь сменить труппу?

— О дальнейших планах пока не хотелось бы говорить. Оставлю их в секрете (улыбается). Скажу лишь, что спектакли, которые я хотела станцевать в астраханском театре, я уже станцевала.

— Несмотря на это, в Астрахани вы до сих пор ведущая солистка. Почему вас не переводят в примы-балерины и насколько это важно для вас?

— Если бы я исполняла главные партии, будучи артисткой кордебалета, меня бы это не устраивало. Но на данный момент я всем довольна, много танцую и не думаю о положении, которое занимаю. Гораздо важнее выходить на сцену и радовать публику. Возможно, в будущем я поменяю свое мнение, но пока так.

— Учитывая вашу страсть к переменам и непрерывному совершенствованию, все же не могу не спросить: есть ли мысли о переходе в московский или петербургский театр? И поступали ли подобные предложения?

— Каждого артиста посещают подобные мысли. Предложения поступали, но пока оставлю это в секрете. Вообще, многое происходит спонтанно. Так, в Ростове у мужа закончилась альтернативная служба, мы подумали о смене места работы, созвонились с Дмитрием Гудановым и нашли друг друга.

— Одна из самых авторитетных и строгих балетных критиков страны Татьяна Кузнецова описала в «Коммерсанте» ваш танец на конкурсе в Москве восторженными фразами. Вот некоторые из них: «…великолепная Камилла Исмагилова с не по-нашему точными и быстрыми ножками». Или: «Эротическое видение царицы Мехмене Бану, представляющей во сне любовное соитие с Ферхадом в образе прекрасного принца, Камилла Исмагилова и Субедей Дангыт разыграли с такой мощью и сдержанной откровенностью, что наконец-то стало ясно, в чем критики 1960-х видели революционность Григоровича». Наверное, после такой оценки вы должны танцевать в Большом театре, а не в Астрахани?

— Я проще отношусь к таким вещам — написали, и здорово. Значит, двигаюсь в правильном направлении. Обычно скидывают рецензии критиков родители, друзья, знакомые. То, что написала Кузнецова, было неожиданно и приятно. Я рада, что она так высоко оценила нашу работу. Но это не значит, что я звезда, что можно расслабиться и ничего не делать. Напротив, комплименты подстегивают на дальнейшие совершенствования и будущие достижения.

«Это не значит, что я звезда, что можно расслабиться и ничего не делать. Напротив, комплименты подстегивают на дальнейшие совершенствования и будущие достижения» Фото: Александр Потапов

«Приятно танцевать с тем, кого любишь»

— Вашего партнера по сцене и супруга Субедея Дангыта вы встретили в ростовском театре и «привезли» в Астрахань. Расскажите о его лучших профессиональных качествах. Почему удобно с ним выходить на сцену?

— Всегда приятно танцевать с тем, кого любишь и кто любит тебя. Мы с Субедеем всегда хотели выступать в паре. В ростовском театре нам это почти не удавалось, а в Астрахани все спектакли танцуем вместе. Узнали мы друг друга еще до Ростова-на-Дону. В 2013 году познакомились на первом фестивале училищ и школ имени Нуриева в Уфе, потом переписывались, а через много лет встретились в Ростове. На фоне репетиций стали тесно общаться и завязались отношения.

— Быть вместе на работе и дома очень романтично, но иногда утомительно. Как вам удается сохранить интерес в общении и не уставать друг от друга?

— Наверное, каждый из нас уважает личное пространство партнера, и мы не пресыщаемся друг другом. Наоборот, удобно жить в одном мире. Человеку, далекому от балета, сложно понять, что жена с утра до ночи пропадает в театре. Не каждый мужчина это примет. Мы же с Субедеем поддерживаем друг друга.

 — Семья для балерины неизбежно сопряжена с бытовыми сложностями. После изматывающих репетиций и спектаклей нужно готовить ужин, убирать дом. А рождение ребенка заставит «выпасть» из карьеры минимум на полтора года. Вас это не пугает?

— Нет, сегодня многие танцовщицы уходят в декрет не один раз и возвращаются в прекрасной форме. Все зависит от личного желания. Мы с супругом хотим детей в будущем.

Быт и театр магическим образом совмещаю (смеется). Для меня это несложно, в детстве после репетиций и занятий я часто помогала маме по дому. Готовлю тоже сама. Мы с супругом стараемся есть пищу с большим количеством белка и витаминов. Они необходимы для качественной работы. Но после тяжелой репетиции можно съесть шоколадку.

— Чем бы вы хотели заняться после завершения карьеры танцовщицы? Стать хореографом или педагогом? Сменить профессию или посвятить себя семье?

— Пока так далеко не заглядывала, но все может быть. На первом курсе училища у нас было актерское мастерство, и я поставила для однокурсников пару номеров. Тогда мне хотелось стать хореографом, однако позже акцент сместился на исполнительство. После карьеры балерины я, возможно, свяжу свою жизнь с психологией. Мне интересно познавать человеческие души, в этом году оканчиваю Московский институт психоанализа.

— Сложно совмещать работу и учебу в другом городе?

— Да нет, просто в свободное время в основном учишься, а не отдыхаешь. Трудно бывает во время сессии. В другие дни — нормально.

«Человеку, далекому от балета, сложно понять, что жена с утра до ночи пропадает в театре. Не каждый мужчина это примет» Фото: Александр Потапов

«Отпуск всегда провожу в Казани»

— Допускаете ли вы возможность возвращения в казанскую труппу в статусе солистки? Если да, то при каких обстоятельствах?

— Если поступит приглашение, почему бы и нет? Но перееду в Казань только с мужем.

— А если речь зайдет о столичном театре? Допустим, звонят завтра из Большого и приглашают в труппу вас одну. Поедете?

— Нет, мы с супругом поедем только вместе. Неважно, откуда поступит предложение.

 — Общались ли вы на московском конкурсе с коллегами по казанской труппе: Алессандро Каггеджи, Маной Кувабара, Амандой Гомес, Вагнером Карвальо? Поддерживаете ли отношения с кем-то из театра имени Джалиля?

— Да, но немного из-за плотного графика. Каждый из нас был занят своим делом, хотя мы и обменивались впечатлениями. Я всегда рада встретить людей, с которыми училась или работала. Как потенциальных конкурентов казанских артистов не воспринимала. Ведь мы ехали на конкурс не состязаться, а исполнить программу, которая бы запала в душу зрителю и получила отклик.

— Проводите ли вы отпуск в Казани?

— Да, я стараюсь приезжать в Казань как можно чаще, хотя не всегда получается. Отпуск всегда провожу в Казани, иногда бываю зимой на выходных. Я очень люблю свой город, еще ребенком мне не хотелось оттуда уезжать. Особенно нравятся Кремлевская набережная и небольшие улочки в центре Казани.

— А в театр на балет ходите?

— Когда я приезжаю летом, в Казанском театре тоже сезон отпусков. Но, проходя мимо, радуюсь за родной коллектив. В Астрахани тоже никуда не ходила. У меня один выходной в неделю, а ведь надо еще прибраться в доме… Возможно, в другом городе выбиралась бы куда-то. Мы с супругом любим читать книги и смотреть фильмы.

— Что посоветуете прочесть и посмотреть нашим читателям?

— Из художественной литературы мне нравится «Волхв» Джона Фаулза. В последнее время много книг читала по психологии, по учебе. Из фильмов многое смотрели, что-то запоминается, что-то не особо. Последним фильмом, на который ходили в кино, была новая «Матрица».