Greed ensures the transfer of power

from the weak to the strong.

— Nwabudike Morgan

Александр Виноградов: «Есть подозрение, что этой весной произошел определенный прорыв в восприятии криптовалют со стороны представителей финансового сектора и регуляторных органов» Александр Виноградов: «Есть подозрение, что этой весной произошел определенный прорыв в восприятии криптовалют со стороны представителей финансового сектора и регуляторных органов» Фото предоставлено Александром Виноградовым

Привлекательную ранее «крипту» спекулянты перекидывали друг другу, как пресловутую горячую картошку

На минувшей неделе с неполным количеством рабочих дней, ставшей последней в череде праздничных, произошла определенная череда событий в криптовалютном секторе, отчего он, прямо скажем, рухнул. Рынок потерял гигантские масштабы капитализации, привлекательную ранее «крипту» спекулянты перекидывали друг другу, как пресловутую горячую картошку. Веселее всего то, что в результате этих событий приказал долго жить UST, один из стейблкоинов — валют, сконструированных так, чтобы иметь жесткую привязку к доллару США и через это быть нормальным, привычным средством накопления в криптомире. Впрочем, насколько это повлияет на весь рынок и на крипту как феномен, вопрос открытый.

Для начала надо отметить два суждения общего порядка. Во-первых, есть подозрение, что этой весной произошел определенный прорыв в восприятии криптовалют со стороны представителей финансового сектора и регуляторных органов. Конечно же, все об их существовании давно знали, периодически пользовались, кто-то предсказывал неминуемый рост, кто-то — неминуемый крах, но в целом «крипта» оставалась на периферии финансового мира. Теперь, похоже, ситуация изменилась радикально, произошло признание «крипты» как неотъемлемой составляющей этого самого финансового мира. Безусловно, части специфической, со своими законами, высоковолатильной, обвешанной конскими комиссиями, но уже вполне себе интегрированной. Рискну также предположить, что поспособствовали этому безусловно идущие по плану известные события известно где, поскольку немедленно возникли предположения, что Россия может использовать криптовалюту для обхода санкций. Это было достаточным поводом, чтобы разнообразные чиновники и финансисты стали высказывать свое мнение по ситуации, что способствовало такой ее «легализации».

Во-вторых, следует помнить, что сама по себе крипта как феномен обладает полезным свойством: она, обретя некоторую ценность, позволяет очень быстро и недорого передавать эту самую ценность в глобальном масштабе. Проще говоря, для такой передачи капиталов «крипта» подходит куда лучше, чем привычные банковские переводы, это быстрее и дешевле, не говоря уже об отсутствии KYC-процедур (Know Your Client — верификации контрагентов). Снижены транзакционные издержки, следовательно, инновация несет реальную пользу экономической деятельности людей, соответственно, крипта как феномен теперь останется жить, что бы ни случилось, а произойти может всякое. Так оно и вышло.

Нет, понятное дело, фондовые рынки сейчас везде находятся под контролем «медведей». Индекс широкого рынка S&P 500 потерял почти 18% с начала года, что является очень плохим стартом, при этом отдельные акции упали со своих пиков в разы. К примеру, привычная многим платформа удаленной коммуникации Zoom подешевела за год вчетверо (со своих пиков — более чем 6-кратно), а сервис телемедицины Teladoc Health подешевел тоже вчетверо, но уже за полгода. Высокотехнологичный индекс Nasdaq Composite потерял с начала года порядка 25%; он, кстати, очень сильно коррелирует с «главной криптовалютой» — биткоином.

Причины этого всего в целом просты: рынки акций были разогнаны на американских эмиссионных программах и околонулевых ставках, и сейчас этот пузырь сдувается на фоне повышения ставок, постепенного сворачивания эмиссионной программы и подготовки даже уже к сокращению баланса ФРС США, т. е. выводу излишнего количества долларов из обращения. «Крипта» так или иначе является дочерней к привычному финансовому миру, ее капитализация меньше, чем у фондов, при наступлении тех или иных негативных событий падает она куда мощнее, и на сей раз это падение не обошло и стейблкоины.

Следует помнить, что сама по себе крипта, как феномен, обладает полезным свойством: она, обретя некоторую ценность, позволяет очень быстро и недорого передавать эту самую ценность в глобальном масштабе «Следует помнить, что сама по себе «крипта» как феномен обладает полезным свойством: она, обретя некоторую ценность, позволяет очень быстро и недорого передавать эту самую ценность в глобальном масштабе» Фото: Christoph Dernbach / dpa / www.globallookpress.com

LUNA, стоившая на пике около $120 за монету, рухнула в цене примерно в миллион раз

Сразу надо сказать, что стейблкоин стейблкоину рознь. Их до недавнего времени насчитывалось пять видов со сколько-нибудь приличной капитализацией, из них три (USDT, BUSD и USDC) были централизованными и с обеспечением активами из реальной экономики и две (UST и DAI) — децентрализованными, а их привязка к реальному доллару обеспечивалась хитрым алгоритмическим образом. Вместе они на конец марта составляли почти $180 млрд капитализации, и львиную долю ее давали централизованные криптовалюты, те, что с привязкой. Это логично: как-то больше доверия, если за монетой стоит внятное юридическое лицо, которое должно хранить в банке достаточное количество надежных долларовых резервов, чтобы в случае чего обменять все выпущенные монеты на настоящий хрустящий доллар.

Эта привязка достаточно просто балансируется: если цена на монету растет, то просто выпускаются новые, и стоимость ее падает, если же она снижается, то всегда остается возможность «сдать» стейблкоин организатору системы и получить нормальные привычные $1, что толкает цену вверх тем сильнее, чем активнее она идет вниз от ключевого уровня. В общем, все привычно, включая возможность управляющей структуры заблокировать определенные адреса, если они кому-либо из высоких государственных чиновников не понравятся.

С децентрализованными алгоритмическими стейблкоинами не так. DAI обеспечена другой криптой, причем с запасом — на случай падения стоимости этих «крипторезервов». Способ может показаться странным, но практика показала, что он вполне работает. А вот с UST оказалось все очень весело.

Валют существовало на самом деле две: UST и LUNA. Первая была привязана к доллару, вторая не привязана ни к чему. Но в блокчейн, который обеспечивал все это хозяйство, вкладывалась функция, которая позволяла в любой момент сконвертировать UST по номиналу в эквивалентное долларовое количество LUNA. Соответственно, гипотетический рост UST лечился просто их эмиссией и предложением, а гипотетический спад автоматически приводил к тому, что пусть даже подешевевший относительно исходного $1 UST менялся по номиналу (!) на LUNA, которая быстро продается на рынке, и чем сильнее это удешевление, тем выше и прибыль. И все было ничего, пока у людей имелся спрос на LUNA.

Спрос этот обеспечивался разными способами. Часть капитала зарабатывалась вполне разумно, на займах, выдаваемых в UST, другая часть — на комиссиях. Но основная устойчивость обуславливалась роскошными условиями для привлечения капитала: депозиты UST в блокчейне Anchor давали под 20% годовых. Еще раз: 20% в долларе, что очень и очень много. Это не могло не сыграть своей роли и в итоге сыграло.

Эти 20% долгое время обеспечивались привлеченным капиталом основателя всего проекта — корейца До Квона. На выходе получался отрицательный денежный поток, в результате чего было объявлено о постепенном снижении процентов за депозиты. Капитал стал неспешно утекать в другие места , что совпало со всплеском паники на фондовом рынке и на рынке криптовалют. Дешеветь стало все — и «главный» Bitcoin (с пиков прошлой осени он потерял уже более половины), и UST, и сама LUNA. Денег, чтобы вбросить их в систему и остановить это, у До Квона не оказалось. Произошел коллапс стейблкоина.

Сейчас UST, ранее пристыкованный к $1, торгуется на уровнях около $0,20, но это-то ладно. Гораздо круче то, что обеспечивающая его LUNA, стоившая на пике около $120 за монету, рухнула в цене примерно в миллион (!) раз — до минимумов $0,0001225. Ликвидность из монеты ушла, сейчас ей торгуют лишь спекулянты на этих миниатюрных уровнях. Потери людей, не успевших вовремя выскочить из этого горящего здания, оказались огромными: в сетях распространился твит британского рэпера KSI, в котором он признался, что вложенные в этот блокчейн $2,8 млн превратились в тыкву — в сумму порядка $1 тыс. — и что он уже смирился с этим. К этому моменту LUNA уже рухнула до $25–30 и казалась для многих своего рода перспективной инвестицией с надеждой на отскок и рост. Увы, роста не случилось, произошло лишь дальнейшее падение, и сейчас стоимость 100 тыс. монет LUNA — около $50.

Будущее видится как мир победивших «госкрипт»

Я не припомню иных случаев такого моментального прокалывания пузыря и столь же моментального удешевления актива. Этот случай, равно как и падения стоимости прочих криптовалют, показывает, что данный класс активов весьма опасно рассматривать как средство сохранения капитала. При этом, повторюсь, реальная польза в виде заметного сокращения транзакционных издержек у «крипты» есть, но использование ее сопряжено с рисками. Даже у самого известного стейблкоина USDT с капитализацией около $80 млрд есть проблемы с обеспечением — оно недостаточно прозрачно и, похоже, недостаточно ликвидно. Строгой отчетности, соответствующей стандартам, управляющая компания не предоставляет, лишь определенные бухгалтерские заключения.

Более интересен в этом смысле вопрос будущего криптовалют. Полагаю, никуда они уже не денутся, но регулирование в США и Европе будет ужесточено. Но это-то ладно; в целом на горизонте нескольких лет ожидаю их постепенной деградации, поскольку мировые ЦБ, взявшие на вооружение саму «идею» криптовалют, уже сейчас доводят до ума и вскоре приступят к активному внедрению своих собственных криптовалют вида CBDC — Central Bank Digital Currency. И эти системы уже будут обеспечены и резервами ЦБ, и всей поисково-карательной мощью стационарных бандитов, т. е. государств.

Здесь, соответственно, во весь рост встанет вопрос: а что вообще делать банковскому сектору? Расчетно-кассовое обслуживание радикально упрощается для всех, кредитование также уходит на уровень peer-to-peer (между отдельными контрагентами – частными лицами или же компаниями), равно как и привлечение вкладов. Останутся, конечно, ячейки в хранилищах, но этого явно недостаточно для бизнеса. И это очень интересный вопрос, который кем-то как-то будет решаться, поскольку он критически важен в силу того, что банки сидят на капитале и потери их де-факто посреднической роли по превращению сбережений в инвестиции высвободит гигантские объемы капитала, которые куда-то пойдут. Куда? На этот вопрос у меня нет ответа.

В общем, будущее видится как мир победивших «госкрипт» с невиданной ранее прозрачностью. Но крипта текущего формата, частная, тоже останется, и даже останется нал. Потому что всем государствам далеко не всегда выгодна прозрачность. Чемоданчик с кешем в мелких купюрах (не более $20) еще долго будет оставаться отличным средством мотивации.