Илшат Салахов: «Когда цена нефти падает, мы увеличиваем объем ее переработки»

Илшат Салахов: «Комплекс «ТАНЕКО» работает в штатном режиме, необходимые меры по защите персонала приняты» Фото: Сергей Елагин

«СКОРОСТЬ ИЗМЕНЕНИЙ НА РЫНКЕ МОБИЛИЗУЕТ»

— Илшат Илгизович, коронавирус как-то повлиял на организацию работы ТАНЕКО?

— Все планерки и совещания (московские — тоже) переведены в режим онлайн-конференции, отменены командировки, в том числе в регионы России. Экономия времени большая! Комплекс «ТАНЕКО» работает в штатном режиме, необходимые меры по защите персонала приняты.

— Из-за коронавируса, вероятно, сокращаются все рынки, в том числе ваш…

— Одни эксперты считают, что мировая экономика сейчас подвергается самому большому испытанию со времен финансового кризиса 2008 года, а другие высказывают мнение, что ничего критического не происходит. Истина, как всегда, где-то посередине. В Китае из-за коронавируса большая часть экономики в январе – феврале затормозила, а в марте страна начала работать практически в прежнем режиме. По крайней мере, наши поставщики оборудования и материалов гарантировали выполнение контрактов в запланированные сроки.

— Какое оборудование вы закупаете в Китае?

— То, которое в России не производится. Но это единичные позиции.

— Значит, сильной зависимости от КНР нет?

— Верно. Руководством компании «Татнефть» еще в 2007 году было решено по максимуму сотрудничать с отечественными проектировщиками, производителями оборудования и строителями.

«Мы в работе используем компьютерную программу, которая, учитывая цены на рынке, дает рекомендации, какую продукцию и в каких объемах в настоящее время выгодно производить» Фото: «БИЗНЕС Online»

— Насколько колебания цены на нефть касаются ТАНЕКО? Как отреагировала компания на недавнее падение стоимости? (Ильгизар Зарипов)

— Ситуация на рынке бывает всякая, но на то и руководители, чтобы просчитывать на шаг вперед. Когда цена нефти падает, мы увеличиваем объем ее переработки. Нам это выгодно. Мы в работе используем компьютерную программу, которая, учитывая цены на рынке, дает рекомендации, какую продукцию и в каких объемах в настоящее время выгодно производить, чтобы быть конкурентным на рынке и маржу получать. Плюс к тому мобильность принятия решений и готовность предприятия к текущим изменениям. Скорость изменений на рынке мобилизует, даже становится интереснее работать: проверяешь себя, насколько в данной ситуации эффективен ты сам, вся команда и предприятие. Это одна из ценностей компании, которой нас учат. И еще одно условие — чтобы быть успешным на рынке, всегда надо иметь запас маржи. Здесь имеется в виду снижение всех затрат, которых только можно, чтобы уменьшить себестоимость продукции.

— СМИ писали, что из-за механизма демпфера НПЗ теперь будут недополучать субсидии, а переработка, наоборот, станет испытывать трудности. Что вы на это скажете?

— Если сравнить статистику снижения цены на нефть и нефтепродукты, можно увидеть, что степень уменьшения стоимости нефти более высокая. И наши расчеты показывают, что эта разница перекроет акцизы и демпфер.

— А если цена на нефть и дальше будет падать, демпфер начнет играть отрицательно?

— Если стоимость нефтепродуктов останется текущей, а цена на нефть упадет, то нам это выгодно. Такая разница все перекрывает.

— Что будет с объемами переработки?

— По итогам 2019 года выручка была 38 миллиардов рублей. На 2020-й планировали получить ее в объеме 48 миллиардов рублей. По текущим ценам видим, что с этим планом справляемся. Если такая ситуация будет сохраняться, выручка окажется еще выше. Что касается переработки, то прошлый год мы закрыли на уровне 10 миллионов тонн, а в 2018-м было 9 миллионов тонн.

«Выгоднее всего производить и продавать дизельное топливо, потому что по себестоимости затраты ниже» Фото: «БИЗНЕС Online»

— За счет чего прибавили?

— С 2010 года работает установка ЭЛОУ-АВТ-7, на которой достигли переработки 9 миллионов тонн нефти в год. В июле 2019-го запустили установку по переработке нефти ЭЛОУ-АВТ-6. После этого вышли на проектную мощность 15,3 миллиона тонн нефти в год. С июля по декабрь 2019-го прирост переработки по отношению к предыдущему периоду составил 1,4 миллиона тонн.

На 2020 год планом заложен объем 11,4 миллиона тонн. И это при том, что мы не производим мазут, поскольку невыгодно. Сегодня видим, что можем увеличить объем переработки, и мы это делаем. Сколько будет по итогам года, зависит от экономики. Вообще, сегодня мы готовы перерабатывать и 15 миллионов тонн.

— Наверное, априори бензин продавать выгоднее?

— Нет, зависит от корзины и объема светлых нефтепродуктов, которые выпускаются. Бывает, произведешь много — и на рынке окажется переизбыток, продавать трудно. Выгоднее всего производить и реализовывать дизельное топливо, потому что по себестоимости затраты ниже. Если честно, бензин невыгодно продавать. Чтобы сделать товарный бензин, нужно замешать как минимум пять компонентов и на производство каждого из них деньги потратить. Дизельное топливо получить гораздо проще. После переработки на установке гидрокрекинга выходит ряд продуктов: бензин гидрокрекинга, керосин гидрокрекинга, дизельное топливо гидрокрекинга. И это дизельное топливо можно сразу продавать, потратив на его производство одну стоимость. А для получения товарного бензина надо потратить шесть стоимостей: на производство каждого из пяти компонентов и их смешение.

«По итогам прошлого года мы произвели примерно миллион тонн бензина» Фото: «БИЗНЕС Online»

«НАШЕ ТОПЛИВО СООТВЕТСТВУЕТ СТАНДАРТУ НА ДВИГАТЕЛИ «ЕВРО-6»

— Какой расклад по основным продуктам в общем объеме производства?

— По итогам прошлого года мы произвели примерно миллион тонн бензина, дизельного топлива — 3,7 миллиона тонн, прямогонного бензина для нефтехимии — 0,7 миллиона, авиационного керосина — 0,5 миллиона, средних дистиллятов — 1,8 миллиона.

— И рынок «съедает» 5–6 миллионов тонн дизельного топлива?

— Да, потребность большая, рынок «съедает» такой объем, тем более когда потребитель видит качественный товар. Дизельное топливо TANECO — это уже бренд. Абсолютно все моторное топливо, которое мы сегодня производим, по показателям качества соответствует уровню двигателей «Евро-6».

— Кто-то еще в России производит такое топливо?

— Несколько компаний так себя позиционирует, но надо проверить. Мы про качество своего топлива уверенно говорим, потому что проверили его во многих независимых лабораториях, в том числе европейских. Испытания показали, что наше топливо соответствует стандарту на двигатели «Евро-6».

— «Евро-5» уже не котируется?

— По экологическому классу двигатели уже дошли до «Евро-6», а эволюция топлива по стандартам — до «Евро-5». Наше топливо соответствует и стандарту топлива «Евро-5», и стандарту двигателей «Евро-6» по выбросам. Если «Евро-5» — это по содержанию серы в топливе не выше 10 ppm, то по стандарту двигателей «Евро-6» измеряются выхлопные газы на содержание оксида азота, оксида углерода, углеводородов и взвешенных частиц. Данные параметры измеряются специальной лабораторией в Европе, недавно такая открылась и в России.

«Наше дизельное топливо за счет химсостава без всяких присадок обладает моющими свойствами» Фото: «БИЗНЕС Online»

— А с точки зрения экономичности ваше топливо выгодно?

— Наше дизельное топливо за счет химсостава без всяких присадок обладает моющими свойствами. Другие компании, когда брендируют топливо, специально добавляют моющие присадки, чтобы снимать нагар с внутренней поверхности двигателя. А мы — нет, у нас за счет химсостава самого топлива достигается моющий эффект.

Мы в своем топливе уверены, но эту уверенность надо было потребителю доказать, потому проверили его и в европейских, и в российских независимых центрах. И на стенде КАМАЗа тоже испытали. И все проверки подтвердили соответствие экологическим требованиям.

— Можно утверждать, что двигатель с вашим дизтопливом будет служить дольше?

— Служит дольше — раз, расход топлива меньше — два.

— У вас есть понимание, сколько на рынке дизельных автомобилей?

— С учетом грузовых машин, думаю, процентов 60.

— Как продается бензин АИ-100, кто потребители? 

— Потребность в республике есть, его покупают владельцы автомобилей с форсированными двигателями, которые занимаются гонками. Этот бензин продают на ряде заправок «Татнефти» в Казани, Альметьевске и Нижнекамске. Когда мы запустили установку риформинга, увидели, что качество товара получилось лучше, чем ожидалось проектом, потому что купили катализатор последнего поколения. Это нам позволило произвести АИ-100. Почему для нас бензин — гордая история? Наши специалисты написали много компьютерных программ по смешению масел и смешению бензина, все они заточены под экономику и запатентованы. Говорят про утечку мозгов — нет, надо просто создать условия и поставить задачу. У молодых глаза горят, это нужно почувствовать и поддержать. 

— ТАНЕКО сможет перерабатывать весь объем черного золота, добываемый «Татнефтью»?

— Для этого надо будет построить дополнительные установки. Мы пока можем переработать только 15 миллионов тонн, наши соседи (ТАИФ — прим. ред.) перерабатывают 8 миллионов тонн черного золота, добываемого «Татнефтью».

«Можем хоть сегодня перерабатывать 15,3 миллиона тонн нефти, но она будет с мазутом. Мы его производить не хотим, потому что он сейчас никому не выгоден» Фото: «БИЗНЕС Online»

— Но вы готовы наращивать производство и строить дополнительные установки?

— Если компании это будет экономически выгодно, то конечно. На данном этапе мы достраиваем вторую очередь — установки средних дистиллятов, гидрокрекинга и вторую установку замедленного коксования (УЗК).

— Для чего эти установки?

— Углубление переработки и увеличение выхода светлых нефтепродуктов.

— Куда еще углубляться?..

— Можем хоть сегодня перерабатывать 15,3 миллиона тонн нефти, но она будет с мазутом. Мы его производить не хотим, потому что он сейчас никому не выгоден. Чтобы выйти на 15,3 миллиона тонн без мазута, нужна еще одна установка замедленного коксования — и мы ее строим. Целевая задача — возвести к сентябрю 2021 года. Объем инвестиций на данную установку составляет порядка 20 миллиардов рублей. Суммарно в проект «ТАНЕКО» за все эти годы «Татнефть» инвестировала около 400 миллиардов рублей.

— Какая глубина переработки нефти на сегодняшний день у вас?

— 99,2 процента. Все остальное — технологические потери.

— Какова глубина в среднем по России?

— 83,1 процента, по данным ассоциации нефтепереработчиков и нефтехимиков. Глубина переработки в США — 97 процентов, в Западной Европе — 95. По этому показателю ТАНЕКО входит в первую десятку мира. 

«Потенциал для дальнейшего наращивания переработки у нас еще есть, и мы варианты сейчас рассматриваем» Фото: «БИЗНЕС Online»

«СЕРА НЕ ВЫЛЕТАЕТ В ТРУБУ, НЕ ПРЕВРАЩАЕТСЯ ВО ВРЕДНЫЕ ВЫБРОСЫ»

— ТАНЕКО — строящийся в наши дни комплекс предприятий. Хотелось бы узнать, какие производства уже возведены и работают, а что еще в стадии строительства и проектирования. Насколько загружены введенные в строй производства? (Ильхам Туташев)

— На сегодняшний день ТАНЕКО — это две технологические нитки по переработке нефти, одна из которых мощностью 9 миллионов тонн в год, другая — 6 миллионов тонн. Потенциал для дальнейшего наращивания переработки у нас еще есть, и мы варианты сейчас рассматриваем. За каждой установкой по первичной переработке нефти есть свои установки гидроочистки — бензина, керосина, дизельного топлива. Далее гидрокрекинг, установка замедленного коксования — все это позволяет достичь глубины переработки 99,2 процента и не производить мазут. Одна нитка полностью в такой комплектации. Вторая связана с ЭЛОУ-АВТ-6, к которой мы достраиваем гидроочистку средних дистиллятов (керосин и дизельное топливо), а также начали возводить УЗК и установку гидрокрекинга. На обе нитки у нас есть установки производства водорода, необходимого для очистки от серы, азотистых и прочих примесей.

В этом году запустили установку гидроочистки тяжелого газойля коксования (4200) и уже сегодня можем выпускать маловязкое топливо Marpol для судоходства в морских и океанических акваториях. Сейчас Ростехнадзор проверяет соответствие построенного объекта проекту, и в ближайшее время мы планируем получить разрешение на его ввод. 

Есть также установка производства серы, позволяющая утилизировать образующиеся при нефтепереработке газы, кислые сточные воды путем извлечения из них сероводорода и получения товарного продукта — гранулированной серы. Коэффициент извлечения серы на ТАНЕКО составляет рекордные 99,9 процента. Она не вылетает в трубу, не превращается во вредные атмосферные выбросы, а обретает вторую жизнь в качестве сырья для многих отраслей промышленности. На сегодняшний день это самая чистая сера в России.

— А кто потребители серы?

— Она побочный продукт. Нас пугали, что сера продаваться не будет, но она у нас уходит с колес! Потребители есть на внутреннем и внешнем рынках. Ее используют в медицине, производстве шин и дорожном строительстве (полимерная сера). В среднем по году производим 100 тысяч тонн.

«За каждой установкой по первичной переработке нефти есть свои установки гидроочистки — бензина, керосина, дизельного топлива» Фото: «БИЗНЕС Online»

«КИЛОГРАММ КОКСА ЭКОНОМИТ 7 КИЛОГРАММОВ ГАЗА» 

— Как сейчас реализуется образующийся в результате глубокой переработке нефти кокс? В каком состоянии проект по сжиганию нефтяного кокса на ООО «Нижнекамская ТЭЦ»? Прорабатывается ли альтернативный на перспективу проект по утилизации нефтяного кокса? (Igtibar)

— Уголь в свое время у нас использовали все ТЭЦ, и ни у кого это не вызывало вопросов. Кое-где его и сегодня применяют. А кокс по своему составу и теплоемкости тот же уголь. Мы его не складируем, а отгружаем потребителю — российским металлургам для производства электродов и в Китай, где кокс перемешивают с углем и сжигают. Один килограмм сжигаемого кокса экономит до 7 килограммов природного газа!

Частичный переход на твердое топливо на ООО «Нижнекамская ТЭЦ» не ухудшит состояние окружающей среды. При сегодняшних современных технологиях это реально. Дело в системах очистки уходящих дымовых газов. 

Мы не скрываем, что предполагается реконструкция четырех из девяти котлоагрегатов в связи с диверсификацией топливной структуры. Проектом предусмотрена многоуровневая система очистки уходящих газов от оксидов азота, золы и сернистых соединений. Это система каталитического восстановления (СКВ) уходящих газов от оксидов азота, электрофильтры для улавливания золы, система сероочистки. Хочу подчеркнуть, что руководство ПАО «Татнефть» ставит очень жесткие требования по качеству очищенного дымового газа после сжигания нефтяного кокса.

Кроме того, законодательство Российской Федерации постоянно ужесточает природоохранные требования. Сегодня уже никому не будет позволено строительство экологически грязных производств.

«Должны будем отбивать 300 миллионов рублей в год. Это прибыльный бизнес — тонна масла стоит дороже тонны нефтепродукта примерно в 2 раза» Фото: «БИЗНЕС Online»

«БУДЕМ ПРОИЗВОДИТЬ СОВРЕМЕННЫЕ МАСЛА»

— ТАНЕКО еще производит масла. Расскажите о них.

— Масла — это наша гордость… На первой технологической нитке у нас производятся базовые масла. После производства бензина, керосина, дизеля остается гидроочищенный остаток, который является сырьем для получения базовых масел. Они делятся на пять групп. Масла первой выделяются из нефти — так называемые минеральные масла. Вторая группа — это минеральные масла, прошедшие процесс гидроочистки. В мире такие производства есть, но они устаревшие. Современным является получение базовых масел третьей группы, потому что по своим свойствам они превосходят базовые масла первой и второй групп и близки к базовым маслам четвертой.

Базовые масла третьей группы получены на установке изодепарафинизации базовых масел из непревращенного остатка гидрокрекинга, который представляет собой высокоочищенный газойль, он белого цвета и состоит в основном из парафиновых углеводородов. У него высокая температура застывания, по структуре напоминает вазелин. Перед нами стоит задача получить из него смазочный материал, который не застывает при минусовой температуре и сохраняет свою вязкость. Этот остаток мы отправляем на производство масел, а на выходе получаем арктический дизель и базовые масла третьей группы. Последние характеризуются высоким индексом вязкости (порядка 130 и выше) и низкой температурой застывания — минус 45 градусов и ниже. По поводу третьей группы идет спор — к минеральным маслам относить или к синтетическим. Мы считаем их синтетическими, потому что они прошли химическое превращение в реакторе.

Базовые масла четвертой группы — это полиальфаолефиновые синтетические масла. Они отличаются высокой термостабильностью при работе в оборудовании (например, в двигателях внутреннего сгорания) и имеют очень низкую температуру застывания (ниже минус 60 градусов по Цельсию), потому используются в Арктике и авиации. Пятый тип базовых масел — это сложные полиэфиры. Они являются очень хорошей добавкой к базовым маслам третьей и четвертой групп, повышающим их эксплуатационные характеристики.

— Вы производите все пять типов масел?

— Нет, сегодня мы делаем масла третьей группы, нацелены на получение четвертой и пятой.

— Какой объем производства, кто потребитель?

— Объем производства масел третьей группы — 200 тысяч тонн в год. Из базового масла делают смазочные материалы путем добавления присадок. В зависимости от последних получают моторное масло для двигателей, трансмиссионное масло для коробки передач, индустриальное масло для различных станков, гидравлическое, трансформаторное, компрессорное масло и спецмасла для спецтехники. На данном этапе мы продаем базовое масло известным мировым компаниям, производящим смазочные материалы. Эти базовые масла ранее использовались на совместном с ТАИФом предприятии «Татнефть-Нижнекамскнефтехим Ойл». На их основе были получены новые моторные масла «Татнефть Luxe», «Татнефть Luxe Pro». А когда это предприятие отошло нашим соседям, мы очень оперативно организовали производство данных видов масел на ТАНЕКО. По итогам 2019 года мы произвели 6 тысяч тонн масел.

В июне 2020-го планируем запустить смесительную установку (блендинг) мощностью 25 тысяч тонн в год, на следующий год — вторую очередь блендинга, после ввода в эксплуатацию которой мощность производства смазочных материалов составит 40–60 тысяч тонн в год.

«При низкой себестоимости и хорошем качестве масла маржу всегда получишь» Фото: «БИЗНЕС Online»

— Это будет новый завод?

— Да, практически новый завод, который строится на базе ТАНЕКО. Мы его назвали «Производство смазочных материалов». Собираемся делать современные масла, которые по качеству будут на уровне и выше масел мировых производителей смазочных материалов.

— Какой объем инвестиций в этот проект?

— Миллиард рублей.

— Какой годовой оборот продаж масел планируется?

— Окупаемость — 3,6 года. Получается, должны будем отбивать 300 миллионов рублей в год. Это прибыльный бизнес — тонна масла стоит дороже тонны нефтепродукта примерно в 2 раза. Но есть один нюанс: если дизельное топливо и автомобильный бензин продаются цистернами и продукт уходит мгновенно, то масла реализуются канистрами и бочками, поэтому надо выстраивать эффективную дилерскую сеть.

— ТАИФ на базе «Нижнекамскнефтехим-Ойл» строит собственный завод по производству масел. Получается, конкуренты у вас прямо под боком…

— Мы передавали этот завод в работоспособном состоянии. До того, как в ноябре 2017 года мы туда пришли, он 10 лет не работал и никто не верил, что в январе 2018-го мы запустим производство полиальфаолефинов. Даже когда пришло сырье, все сомневались, что сможем его переработать. А мы получили товар, который по качеству полностью удовлетворял все существующие требования и пошел в продажу. Дальше — больше: по итогам третьего квартала 2018 года смогли выйти на точку безубыточности, а четвертый закрыли с прибылью. Это на заводе, который простаивал 10 лет! За 2018-й объем производства составил 8,5 тысячи тонн, а раньше завод производил не больше 4,5 тысячи. По итогам 2019 года нет информации о начале выпуска продукции на данном заводе, но мы будем только рады, если он заработает.

— Но технологии-то производства ваши?

— Да, они так и остаются нашими. Бизнес масел специфический. Во-первых, он требует много времени на омологацию, подтверждение качества своих масел. Но есть короткая, средняя и длинная омологации, все они законные. Если проверить свой продукт в независимой европейской или отечественной лаборатории на соответствие параметрам Американского института нефти или европейских автопроизводителей, то все нормально: ты пошел дальше. Это кропотливая работа, мы начали ею заниматься еще в начале 2016 года, потому так резко выстрелили в 2017-м и дальше будем продолжать. У нас есть подтверждение качества наших масел от ряда мировых автопроизводителей. И на новом двигателе «КАМАЗа» тоже все подтвердилось, а также на двигателях гоночных автомобилей команды «КАМАЗ-Мастер». Поэтому планируем выйти на рынок. При низкой себестоимости и хорошем качестве масла маржу всегда получишь.

«ВОЕННЫЙ ПРЕДСТАВИТЕЛЬ ВНУТРЕННЮЮ ПОВЕРХНОСТЬ ЦИСТЕРНЫ ПРОВЕРЯЕТ БЕЛОЙ САЛФЕТКОЙ!»

— Авиационный керосин ТАНЕКО тоже делает?

— Производство авиационного керосина мы полностью освоили в 2015 году, имеем допуски гражданской авиации и министерства обороны РФ, а самое главное, допуск международного авиационного комитета на поставку нашего авиатоплива в любую точку мира. Опросник комитета включает тысячу позиций, которые надо заполнить! Перед тем как получить одобрение международного авиационного комитета, по его поручению нас сначала проверяла инспекция Shell, а потом — British Petroleum. Проверку мы прошли с первого раза, а подтверждение соответствия получили в мае 2016 года в Праге на ежегодном международном форуме, где презентовали свой продукт и схему его производства.

Наш керосин особенного качества: у него высота некоптящего пламени одна из самых высоких на рынке — 31–32 миллиметра. Это значит, что КПД двигателя самолета применяется по максимуму, выбросов в атмосферу мало. У самолетов, которые используют наш керосин, след в небе еле-еле заметен.

— Какой объем производства? Где реализуете?

— Производим около 0,5 миллиона тонн. Продаем в России и за рубежом. Основное в авиакеросине — это отсутствие мехпримесей, то есть ворсинок и воды. Наш керосин светлый и прозрачный, как слеза. Кстати, дизельное топливо у нас такое же, а у всех других компаний — желтое. Для того чтобы в авиакеросине не было мехпримесей, сначала проверяется поступающее сырье, затем — установка, на которой керосин производится, далее он через фильтр поступает в промежуточную товарную емкость, потом в резервуаре отстаивается от воды. Затем приходит военный представитель и проверяет качество базовых компонентов. Если проверка пройдена, этот базовый керосин через узел подготовки и фильтрацию перекачивается в товарный резервуар. Потом опять приходит военный представитель, проверяет еще раз и дает разрешение на отгрузку. Из товарного резервуара керосин через фильтры поступает в автомобильные и железнодорожные цистерны. Конечно, эти емкости заранее должны быть подготовлены по высшему классу. Военный представитель внутреннюю поверхность цистерны проверяет белой салфеткой! Затем керосин отстаивается в течение 12 часов. Далее представитель отбирает пробу, проверяет ее в лаборатории — и, если обнаружит малейшую капельку воды, вся цистерна идет в брак. Тогда надо все слить назад — и все по новой…

«Сам процесс получения базового керосина недолгий, а процесс получения товарного керосина и процесс его налива в цистерны — кропотливая работа, требующая времени, средств и знаний» Фото: «БИЗНЕС Online»

«ПОЯВЛЯЮТСЯ ПОДДЕЛКИ «ПОД ТАНЕКО»…»

— Брак авиакеросина у вас бывал?

— Пока нарабатывали опыт, случалось такое. Сам процесс получения базового керосина недолгий, а процесс получения товарного керосина и его налива в цистерны — кропотливая работа, требующая времени, средств и знаний.

Со временем поняли, что для сохранения качества бренда «ТАНЕКО» паспортный товар должен отгружаться только с завода. И мы всё для этого сделали. Появляются подделки «под ТАНЕКО», потому в паспорте на свой продукт стали применять QR-код. Я могу с уверенностью сказать, что с завода уходит качественный товар, мы за это отвечаем. В 2016 году получили премию правительства Российской Федерации в области качества. Один из параметров оценки — культура производства и система отслеживания качества товара от производства до потребителя.

— Качество продукции, наверное, обеспечивается и тем, что ТАНЕКО — новое предприятие с современным оборудованием?

— И на старом можно все организовать! Все зависит только от того, как к этому процессу подойти.

— После ТАНЕКО в мире открывались подобные производства?

— Да, в Саудовской Аравии, Арабских Эмиратах и Катаре, но они еще в процессе стройки. Комплекс «ТАНЕКО» тоже еще в процессе возведения, по плану должны его завершить в 2025 году. Но с учетом того, как меняется экономика и мир, мы практически всё по срокам строительства сократили, например, гидроочистки средних дистиллятов (керосина и дизельного топлива) должны были сдать только в марте будущего года, вместе с тем совместно с УРПС ускоряем возведение и уже в ноябре текущего года планируем получить на ней продукт. Чем быстрее построишь, тем быстрее выручку получишь. Наличие цифровой технико-экономической модели позволяет варьировать и видеть, какую установку надо быстрее построить, чтобы получить максимальную прибыль.

«ТАНЕКО первым в России построило и ввело в эксплуатацию уникальные очистные сооружения с применением современных технологий и отказом от отстойников» Фото: «БИЗНЕС Online»

«ЭЛЕКТРОТРАНСПОРТ СУЩЕСТВУЕТ ВО МНОГОМ БЛАГОДАРЯ СУБСИДИЯМ И ЛЬГОТАМ»

 — Какие цели и задачи определены в стратегии развития ТАНЕКО? Есть ли смысл ее разрабатывать в таком быстроменяющемся мире, как сегодня? (Дмитрий)

— Конечно, она нужна, у нас есть «Стратегия-2030». Появление на рынке инновационных продуктов нужно обязательно отслеживать. Одним из главных трендов является производство биотоплива. Если раньше его делали из кукурузы, пшеницы и так далее, то сейчас основная тенденция — получение топлива из пищевых отходов, отходов скотобоен и производств древесины. Самым оптимальным перспективным сырьем являются водоросли: из них можно получать урожай до 6 раз в год. Мы также работаем в данном направлении, открыт проект по производству биоэтанола.

Другим перспективным направлением являются белые масла. Мало кто про них знает, а это очень прибыльный рынок в медицине, пищевой продукции, парфюмерии.

Еще одно перспективное направление — смазочные материалы для электромобилей, и здесь тоже работаем. То есть мы рассматриваем возможность получения продукции более тонкого передела, и она очень прибыльная. Стратегия на практике заключается в том, чтобы думать на 6–10 лет вперед, иначе отстанешь. Все мировые компании так и живут. Например, Mercedes-Benz предлагает нам участвовать в разработке смазочных масел для двигателей, которые они будут выпускать в 2028 году.

— А у вас нет опасения, что электромобили вообще вытеснят бензиновые и дизельные автомобили?

— Не исключаю. Но в каком горизонте, через сколько лет? У данного направления есть свои сложности и вызовы: время зарядки аккумулятора, дальность поездки, и это дорого. Например, масса аккумулятора для обеспечения дальности поездки транспортного средства, сопоставимой с поездкой на полном баке, составит 0,5 тонны для мотоциклов, 1,2 тонны — для легковых автомобилей, 3,5 тонны — для автобусов, 13 тонн — для грузового транспорта. Сегодня электротранспорт существует во многом благодаря субсидиям и льготам. Наибольшее количество электромобилей в мире производится в Китае, который с июня 2019 года существенно уменьшил субсидии производителям электромобилей, в результате произошло сокращение производства на 30 процентов.

По прогнозам мировых рейтинговых агентств, еще 10–20–40 лет потребление дистиллятов будет оставаться на текущем уровне и даже возрастать. Предсказание — вещь неблагодарная, но стратегию своего развития обязано иметь любое предприятие. И она должна быть реальной, основанной на четких цифрах и предвидении той ситуации, которая будет. А предвидеть может только профессионал, который умеет просчитывать экономику.

«Для обеспечения истинной цифровизации экономики надо дойти до самой нижней точки производства» Фото: «БИЗНЕС Online»

«ОЦИФРОВАННЫЙ ПРОЦЕСС, БЕЗ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ФАКТОРА, СТАНОВИТСЯ БЕСКОМПРОМИССНЫМ»

— Сегодня много говорят о цифровизации экономики. Как у вас это реализуется на практике?

— Для обеспечения истинной цифровизации экономики надо дойти до самой нижней точки производства. Когда весь производственный процесс разложишь пошагово, начинаешь видеть, где ты совершаешь ненужные шаги, где остается неэффективное ручное производство. Все автоматизируешь — и автомат позволяет наикратчайшим путем эффективно дойти до цели. Ты получаешь необходимый для производства ресурс. Вот так мы понимаем цифровизацию. На ТАНЕКО проведена очень большая работа по цифровизации предприятия. Оцифрованный процесс, без человеческого фактора, становится бескомпромиссным. 

— Какова глубина автоматизации на ТАНЕКО?

— Если говорить об автоматизации технологического процесса, то у нас она 100-процентная. Чем больше автоматизация, тем меньше людей работает — вот показатель ее степени. У нас сотрудники в три смены трудятся, в смену максимум 1,5 тысячи, причем в это число входят и уборщики цехов, и работники столовой. Мы ее на аутсорсинг не отдали, считаем, что своих сотрудников надо кормить здоровой пищей. 

«После «обкатки» ребята доходили до должности старшего оператора, начальника смены. Только после этого определяли, кого можно поднять на инженерную должность. И подобное сработало» Фото: «БИЗНЕС Online»

«НАШИ ПЕРВЫЕ СОТРУДНИКИ НАЧИНАЛИ РАБОТАТЬ, КОГДА ЕЩЕ СВАИ ЗАБИВАЛИ»

— Какой путь по карьерной лестнице вы прошли на ТАНЕКО?

— В мае 2006 года поступил на работу ведущим технологом Нижнекамского НПЗ, а в сентябре 2019-го назначен генеральным директором ТАНЕКО. 7 лет из 13 работал заместителем гендиректора по технической поддержке и качеству. До этой ступени шел 6 лет, занимая должности ведущего инженера-технолога отдела главного технолога, заместителя начальника производства получения ароматики, начальника производственно-технического отдела.

— Качество подготовки нынешних специалистов нашими вузами вас устраивает?

— Оно есть, но его нужно постоянно улучшать, чтобы выпускники были готовы работать на современном предприятии и способствовать его дальнейшему развитию. Нам повезло, что начали формировать коллектив из выпускников 2007–2009 годов. Специалисты компании вошли в государственную аттестационную комиссию КНИТУ-КХТИ по защите дипломов на кафедре химической технологии по переработке нефти и газа, а в нижнекамском филиале — автоматизации технологических процессов и производств. Во время защиты оценивали знания, логику мышления, быстроту восприятия информации, а потом еще собеседование проводили. Также приезжали на вручение дипломов, заранее объявив ребятам, что после торжественного мероприятия будет экскурсия на завод. В то время практически еще голое поле было, а мы рассказывали, что здесь появится красавец-завод… Затем в офисе проводили презентацию и объявляли о вакансиях. Изначально было требование — диплом без троек, средний балл не ниже 4,5. И все сразу написали заявление о приеме на работу! Еще одно условие было у нас — инженерами не берем, для начала только операторами. После «обкатки» ребята доходили до должности старшего оператора, начальника смены. Только после этого определяли, кого можно поднять на инженерную должность. И подобное сработало. Наши первые сотрудники начинали работать, когда еще сваи забивали. Они вместе со строителями вели учет: сколько за сутки свай забили, сколько бетона приняли, сколько метров трубопроводов проложили, сколько технологического оборудования привезли и смонтировали. Самое главное — ребята видели, как собирается установка, у них в голове, можно сказать, 3D-модель формировалась. Молодежь набирала опыт по ходу строительства завода. Эти знания очень помогают в работе.  

— И сколько у вас таких сотрудников с уникальным опытом?

— Из Казани на экскурсии привозили три года по 30 человек. Многие из них продолжают работать на ТАНЕКО. Некоторые, приобретя опыт, ушли в другие компании, в том числе иностранные. Но никто не пропал, все при деле! Похожая работа была проделана по созданию службы автоматизации. Как уже сказал, подбирали будущих сотрудников в нижнекамском филиале КНИТУ-КХТИ. Наблюдали за студентами, проходившими практику на заводе. Тема их курсовой была связана с работой на ТАНЕКО. После защиты дипломов выпускники сразу приходили на работу. Нынешний начальник управления автоматизации ТАНЕКО устроился в 2009 году простым инженером АСУ ТП, а начальником был назначен в 2018-м.

— И коренных казанцев удалось убедить переехать в Нижнекамск?

— Да. Мы не делим — казанские, альметьевские, нижнекамские… Вместе делаем общее дело.

— Приезжим жилье давали?

— Сразу! «Татнефть» заранее значительно вложила в жилищное строительство Нижнекамска. Сначала был возведен микрорайон для нефтепереработчиков — коттеджный поселок в виде таунхаусов, куда заселяли специалистов, в том числе иностранных. Для иногородних сотрудников часть двухэтажных таунхаусов отдали под кампусы с общей кухней и отдельными комнатами. Рядом возвели типовые девятиэтажки, куда сначала заселяли строителей, а потом — сотрудников ТАНЕКО. Семейные сразу получали квартиру с мебелью и просто оплачивали коммунальные услуги. Затем в городе построили второй микрорайон нефтепереработчиков, где на домах изображена символика «Татнефти» и ТАНЕКО. Здесь «Татнефть» запланировала построить детский сад и школу.

«Мы не делим — казанские, альметьевские, нижнекамские… Вместе делаем общее дело» Фото: «БИЗНЕС Online»

«МЫ ЖЕ ВСЕ Тут ЖИВЕМ, ВСЕ ЭТИМ ВОЗДУХОМ ДЫШИМ И ВОДУ ПЬЕМ»

— Есть ли проблема с квалифицированными молодыми кадрами из-за вынужденной миграции из Нижнекамска ввиду сложившегося мнения о неблагоприятной экологической ситуации в городе? (Igtibar) Вы сами в Нижнекамске живете?

— Я тут с 1987 года, с 13 лет, потому считаю этот город родным. У меня было много возможностей уехать. Приглашали работать в Москву, но я всегда выбирал Нижнекамск. В 1998 году услышал, что «Татнефть» начинает строительство Нижнекамского НПЗ. Внутренне понял, что это мое, хотя по первому образованию я программист, на тот момент работал в лаборатории переработки и пиролиза научно-технологического центра «Нижнекамскнефтехима». Тогда принял решение поступать в КНИТУ-КХТИ на кафедру химической технологии переработки нефти и газа.

— А все-таки молодежь бежит из Нижнекамска из-за плохой экологии или нет?

— К этому вопросу можно относиться по-всякому, потому что он возник еще в те времена, когда был заложен «Нижнекамскнефтехим». Вокруг Нижнекамска очень много озер, и вода в них чистая до сих пор, на глубину 8 метров прозрачная! Понятно, что любое производство имеет выбросы. Другое дело — рациональное использование природных ресурсов и отношение руководства предприятия к экологии. Подход «Татнефти» к строительству ТАНЕКО был осознанным с самого начала. Еще при проектировании закладывали такие требования к печам нагрева и горелкам печей, чтобы на дымовых трубах содержание диоксида азота, диоксида серы и диоксида углерода было как в нормативах, действующих в Европе. До сих пор такого требования ни у кого нет! Специалисты «Татнефти» ездили в Европу, Южную Корею, Америку — смотрели, где применяются наиболее жесткие регламенты. И тогда всех удивило, что в Париже прямо в городе стоит ТЭЦ, потому что выбросы минимальные. Потому приняли жесткие нормативы на источниках выбросов. Да, такое решение более дорогостоящее, чем обычное, однако компания на это пошла.

— Но в Нижнекамском районе работает не только ТАНЕКО… Читатель спрашивает: «Можно ли исправить ситуацию и какими должны быть меры?» (Igtibar)

— Мы всем предприятиям говорим: «Берите пример с нас!» И тогда количество выбросов уменьшится. По проекту у нас имелось порядка 20 тысяч тонн выбросов в год. А по городу норматив был около 80 тысяч тонн, получалось, что мы расширим выбросы до 100 тысяч. Компанию это не устраивало, и было принято решение достичь лучших мировых уровней. Сегодняшние выбросы ТАНЕКО не превышают 3 тысяч тонн.

Один момент — выбросы в атмосферу, а есть же еще стоки. ТАНЕКО первым в России построило и ввело в эксплуатацию уникальные очистные сооружения с применением современных технологий и отказом от отстойников. Очистные сооружения рассчитаны на прием и глубокую очистку всех образующихся стоков: производственных, бытовых, ливневых. Необходимо отметить, что очистка стоков происходит на территории самого комплекса. Эффективность очистки сточных вод позволяет снизить содержание загрязняющих веществ в стоках до нормативных требований. Половину потребности в речной воде мы замещаем очищенными стоками.

«Уверен, что вместе с нашими промышленными соседями сделаем все от нас зависящее, чтобы улучшить экологию Нижнекамска» Фото: «БИЗНЕС Online»

— Пример-то вы показываете, а другие предприятия реально уменьшают выбросы?

— По данным государственного доклада «О состоянии природных ресурсов и об охране окружающей среды Республики Татарстан», в 2006 году выбросы от промышленности в Нижнекамске составляли 90,1 тысячи тонн, а в 2018-м — 59,9 тысячи тонн, снижение на 30 тысяч тонн.

— Даже на старых предприятиях можно уменьшить?

— Разумеется! Это же вопрос реконструкции. Мы в Китае смотрели производство технического углерода — экологически чистое. У них реально белый завод! Они расфасовывают черный технический углерод в белые мешки (биг-бэги). В аппаратной в верхней части монитора высвечивается два показателя выбросов диоксидов азота, серы и углерода: норма и факт. Норма — 50 ppm, по факту — 48–49 ppm. А по законодательству КНР норма — 500 ppm! Оказывается, с 2022 года норма будет 50 ppm, и предприятие не ждало этого срока, а при реконструкции установило такую норму. У них на ТЭЦ три трубы, из которых работает только одна, а на другой — гнездо аиста. Я думал, это макет, а оказалось, что живая птица! Спросил у работников предприятия: «Что будет, если не выполнить предписанное законом?» Мне ответили: «Нас просто закроют, а бизнес отдадут другим людям, они сделают по нормам…» Вот такой там сегодня подход к экологии!

— Вот у нас тоже так поступали бы!..

— Уверен, что вместе с нашими промышленными соседями сделаем все от нас зависящее, чтобы улучшить экологию Нижнекамска. Самое главное — начал меняться подход людей к вопросам экологии. Я вижу, что негатив, который был у нижнекамцев, сегодня начал обращаться в конструктив, чтобы руководители города и предприятий обратили внимание на проблему и мнение горожан услышали.

В 2008 году ТАНЕКО по поручению «Татнефти» явилось заказчиком разработки проектов «Единая санитарно-защитная зона Нижнекамского промышленного узла» и «Единый том предельно допустимых выбросов (ПДВ) загрязняющих веществ Нижнекамского промышленного узла» и первым определило санитарно-защитную зону по выбросам. Отношение к определению ПДВ всякое было: тут не учли, там не учли… Но тот факт, что сейчас все воспринимают данный документ как законную карту выбросов на территории Нижнекамска, говорит о многом. Здесь самое главное — открытость и осознание того, что подобное надо лично тебе. Мы же все тут живем, все этим воздухом дышим и воду пьем. И дети наши здесь растут.

«Мы лидеры. Мы эффективны, технологичны, открыты к сотрудничеству, команда. Ставим перед собой и коллективом амбициозные цели» Фото: «БИЗНЕС Online»

— По вашим ощущениям, сегодня в Нижнекамске комфортно жить с точки зрения экологии? Народ бежит из города или все-таки нет?

— По моим ощущениям, никто не покидает город из-за экологии. Если молодежь уезжает, то по другой причине. Нижнекамск живет по режиму работы предприятий: рано просыпается и рано ложится спать. А молодые люди во время учебы в Казани или Москве узнают другой ритм жизни: с ночными огнями и весельем. Конечно, после этого многим не хочется возвращаться в рабочий город.

— Какая у вас средняя зарплата?

— Средняя зарплата на ТАНЕКО — порядка 60–70 тысяч рублей, причем без учета зарплаты топ-менеджеров. Для Нижнекамска это очень приличные деньги. И социальный пакет у нас хороший. Такие условия позволяют нам отбирать лучшие кадры.

— Сколько человек у вас сегодня работает?

— 4 тысячи.

— Приходящие с других предприятий не приносят с собой устаревшую психологию отношения к работе?

— В части воспитания корпоративной культуры в «Татнефти» все хорошо — перекодирует быстро! Сама система мотивации и производства построена так: либо ты принимаешь ценности компании, либо ты не с нами.

— А какие ценности?

— Мы лидеры. Мы эффективны, технологичны, открыты к сотрудничеству, команда. Ставим перед собой и коллективом амбициозные цели. Хочешь быстро — иди один, хочешь дойти до конца — двигайся с командой.

«Меня критиковали с детства. Считаю критиков своими учителями — они мне очень помогали расти» Фото: Сергей Елагин

«ВЕЗДЕ В НИЖНЕКАМСКЕ РУКА «ТАТНЕФТИ» ЧУВСТВУЕТСЯ»

— «Татнефть» в Нижнекамск вкладывается?

— «Татнефть» вкладывалась и продолжает вкладываться в Нижнекамск. В создание парка «Семья» компания вложила порядка 160 миллионов рублей. Также оказывается постоянная помощь микрорайонам по линии наших депутатов подшефным школам. Принимаем участие в различных благотворительных акциях. Мы рассказываем об участии «Татнефти» в жизни города на общественных слушаниях. Буквально перед Новым годом для хирургического отделения ЦРБ закупили оборудование на 34 миллиона рублей. Сегодня прорабатываем вопрос приобретения оборудования для отделения детской хирургии. Реально везде в Нижнекамске рука «Татнефти» чувствуется.

— Дорога, ведущая из города через БСИ на ТАНЕКО, напоминает марсианский ландшафт, неужели ее нельзя отремонтировать? (Сабухан Фасхутдинов)

— Честно скажу: вопрос считаю провокационным, потому что каждый день я по этой дороге езжу и вижу ее качество. До БСИ дорогая хорошая, а после нее есть отрезок, который мы в этом году отремонтируем. В плохом состоянии была объездная дорога, но в прошлом году ее отремонтировали. И ландшафт везде хороший…

— Есть разговоры, что «Татнефть» планирует построить ледовый дворец в Нижнекамске. Это так?

— Да, но это не ледовый дворец будет, а крытый хоккейный корт. В сентябре прошлого года нижнекамцы, среди которых были и работники «Татнефти», обратились с такой просьбой к Наилю Ульфатовичу Маганову. Это актуально, поскольку на имеющихся в городе площадках постоянно проходят тренировки или соревнования и не остается времени для всех желающих заниматься спортом. Наиль Ульфатович согласовал строительство филиала Академии хоккея «Ак Барс» в Нижнекамске для тренировки детских спортивных команд и для работников «Татнефти». В центре города определена площадка под строительство данного объекта. Сегодня выбираем проект — смотрим типовые финские и канадские проекты, которые впишутся в архитектуру Нижнекамска. Будет один крытый хоккейный каток, скорее всего, канадского размера, а также раздевалки и комнаты физподготовки хоккеистов.

«Падение акций компании только стимулирует еще больше и эффективнее работать!» Фото: «БИЗНЕС Online»

— Вы сами в хоккей играете?

— Играю, но не первоклассно. На ТАНЕКО есть своя хоккейная команда, в рабочей хоккейной лиге «Татнефти» она берет призовые места. На ТАНЕКО проводится и своя спартакиада.

— Вы много лет работаете в группе «Татнефть», сегодня занимаете высокий пост, а акционером являетесь?

— Да, у меня есть акции «Татнефти».

— Сами приобрели или компания топ-менеджерам выделяет опционы?

— Это обоюдная программа.

— Сильно переживаете по поводу падения акций компании на бирже?

— А это только стимулирует еще больше и эффективнее работать!

— «БИЗНЕС Online» читаете?

— Являюсь активным читателем «БИЗНЕС Online». Мне нравится, что газета старается быть объективной. Вы грамотно обходите острые углы, когда такое нужно, но при этом доносите суть. А вот когда читаю комментарии читателей, ощущение складывается, что пишут одни и те же — те, кому делать нечего.

— И под вашим интервью будут комментарии…

— Меня критиковали с детства. Считаю критиков своими учителями — они мне очень помогали расти. Еще очень благодарен людям, которые скептически отнеслись к тому, что в 27 лет я решил поменять профессию: был программистом, а захотел стать нефтехимиком. Они меня так замотивировали! Я очень благодарен своему наставнику — профессору, академику, доктору технических наук Азату Шаймулловичу Зиятдинову, который возглавлял научно-технологический центр «Нижнекамскнефтехима». Он понял мое стремление и способствовал тому, чтобы я вошел в нефтехимию и нефтепереработку. И по духовным принципам он очень многому меня научил, как и мои родители, учителя в нескольких поколениях. И я рад, что попал в «Татнефть», потому что это система, которая воспитывает и людей, и общество вокруг. И наша компания реально влияет на экономику республики и страны.

— Илшат Илгизович, спасибо за интересный разговор!