«ПЕРВУЮ КОЛЛЕКЦИЮ ПОШИЛА ИЗ УЗБЕКСКИХ ТКАНЕЙ И НИ ОДНОГО МЕСЯЦА НЕ РАБОТАЛА В УБЫТОК»

У меня никогда не было мечты стать дизайнером, и нет красивой истории, как я шила платья из занавесок. Но с детства мама приучала меня к оригинальной одежде — шила школьную форму на заказ в комплекте с галстуками, резинками, бабочками на шею и жабо. В младших классах я делала вышивку из пайеток на связанные мамой свитера, мастерила украшения, носила ковбойские джинсы, платок на талии, расшитые туфли — всегда была немного чудной.

По образованию я инженер, окончила КХТИ, специального образования дизайнера у меня нет. Потом я много где работала — в фотосалонах, магазинах, рекламных агентствах. В 18 лет я попала в издательский дом «Кураж» и там столкнулась с модой. Проработав четыре года, я поняла, что хочу заниматься ею постоянно. Но тогда у меня не было мысли создавать ателье или связать свою жизнь с производством одежды. Прежде всего меня очень увлекал Восток, и я открыла в Казани две сувенирные лавки, куда привозила посуду из Средней Азии, одновременно я занималась оформлением интерьера восточных ресторанов.

Однажды так получилось, что я купила много шарфов из национальной узбекской ткани адрас и не знала, как их все продать, поэтому начала шить из них одежду. Идея открыть ателье пришла спонтанно — мы с подружками сидели и обсуждали, что негде шить одежду, а я подумала: «Почему бы ко мне вам не прийти?» После этого открыла свое ателье. Первую коллекцию я пошила из тех самых узбекских тканей, и ко мне сразу стали приходить покупатели — ни одного месяца не работала в убыток.

Когда я уехала из Казани, мне звонили мои клиенты с просьбой заказать платье. Я отвечала: «Конечно, заезжайте». ведь в ателье есть управляющий и администратор. Но мне в один голос заявляли, что без меня не приедут. И я столкнулась с тем, что нет меня — нет бизнеса. Поэтому впору было либо закрывать ателье, либо создавать бренд готовой одежды. И я выбрала второе, начала создавать коллекции. Когда ты берешь индивидуальный заказ, то должна выслушать клиента, подобрать ему фасон, ткань, фурнитуру, нужно твое непосредственное участие от и до. А создавать готовую одежду для меня гораздо комфортнее, и индивидуальные заказы я сейчас беру только у единиц.

«БРЕНДЫ С МИРОВЫМ ИМЕНЕМ ВЫПУСКАЮТ КОЛЛЕКЦИИ, НАПРАВЛЕННЫЕ НА ВОСТОК»

Alrawash переводится с арабского языка как «меткий», «четкий». Это фамилия мужа — он иорданец и получил фамилию по роду деятельности своих предков, которые были стрелками. Так что ничего придумывать не пришлось, к тому же я хотела, чтобы название бренда было связано с фамилией моей семьи — у нас большой клан в Иордании, семья с историей.

Почти все, что я шью, применимо как для мусульманского мира, так и для светского, я и сама никогда не покупаю в специализированных мусульманских магазинах. Мы продаемся в Катаре, Иордании, Дубае. Местные девушки на территории своей страны носят черные абайи (длинное традиционное арабское женское платье с рукавами — прим. ред.) в пол, но когда едут в Париж или еще куда-то в Европу, то всегда одеваются в костюмы, куртки.

За мусульманской модой — будущее. Нас становится все больше и больше — у нас рождаемость огромная, и вообще мы заселяем планету. Это не патриотизм, а факт, который статистически подтвержден. Сейчас бренды с мировым именем выпускают коллекции, направленные на Восток, — либо отдельные линии специально для этого рынка, либо мусульманские модели в текущей коллекции. Max Mara, Dolce & Gabbana — у них всех есть эти образы. Среди моих клиенток есть девушки, которые не имеют никакого отношения к исламу, но носят закрытую одежду, — это их личный выбор, так им комфортно. А оголяться и носить мини — это моветон, мне кажется. Это просто некрасиво и свойственно главным образом подросткам.

«У НАС НАРЯДНЫЕ ДЕВУШКИ, КРАСИВЫЕ»

На московский рынок выходить легко, когда ты делаешь уникальный продукт, а не фаст-фешен, который делают абсолютно все. В противном случае нужны большие бюджеты, чтобы тебя заметили. Когда гнешь свою линию, когда есть единомышленники, которые это понимают и покупают. У каждой моей коллекции своя история. Зачем я буду выпускать двубортные жакеты в клетку, которые висят в масс-маркете? Лучше я сделаю однобортный жакет с тюльпаном сзади, и у меня появятся (уже появились) свои покупатели, которые видят, чувствуют и ценят мою индивидуальность. Я не гонюсь за трендами — подсматриваю, конечно, ведь это моя работа, но не следую им слепо. Без лишней скромности скажу, что я чувствую тренды и даже часто их опережаю. Прошлым летом я выпустила модели с вышивкой мимозы из французских узелков с ветками из стекляруса. И недавно (в коллекции resort весна-лето 2019 — прим. ред.) у Valentino тоже вышла вышивка мимозы. И это происходит очень часто, мне даже подружки скидывают. Полтора года назад у меня вышла коллекция, посвященная Виктору Цою, а когда Вика Газинская выпустила футболки полгода назад, был фурор.

Я выбрала свою нишу, которая, может быть, узкая, я не могу охватить много человек, регионов, взять количеством, но мне интересно так работать. Есть тенденция трудиться под реализацию — открывают девчонки мультибрендовые бутики, предлагают условия реализации дизайнерам и на процентах работают. Я только с одним шоу-румом работаю под реализацию, потому что там гарантированные продажи. Во всех остальных случаях — мультибренды, байеры мои коллекции выкупают А так, чтобы вещи висели, а мне потом возвращали… Такого нет.

В Москве, если девушка может позволить себе дорогую сумку, она обязательно добавляет в образ эксклюзив, ищет диковинку, покупает русских дизайнеров. А в Казани кто может позволить тяжелый люкс, тот избегает неизвестных дизайнеров, гонится за именем. Кто не может позволить бренды, тот очень классически одевается, боится экстравагантного — не все так делают, конечно, в целом картина такая. В Казани у меня мало клиентов. Для местных девушек гораздо престижнее купить изделие московского дизайнера, чем местного, и я их хорошо понимаю. Поэтому многие стали моими клиентками уже после того, как я переехала в Москву, и даже не верили, что мой бренд из Казани. Если появилось классическое пальто, то девчонки приходят и сметают, а чуть-чуть навороченное — нет. У нас нарядные девушки, красивые, но нельзя сказать, что неординарные, прогрессивные. Хотя я люблю наших девушек за их нарядность — в Москве они не такие.